bannerbanner
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
1 из 13

Фонда Ли

Нефритовое наследие

Глава 1

Будущее без кланов

Отель и казино «Двойная ставка» – неподходящее место для зарождения революции. В качестве цели оно годилось лишь по той причине, что Беро здесь работал и знал, как пройти мимо охраны. Пока Жанлун дрожал от холода в самую промозглую зиму за многие десятилетия, яркие огни в сверкающем игорном зале не гасли круглые сутки, и в закрома Равнинного клана стекались деньги от азартных игроков и туристов. Но не сегодня.

За десять минут до полудня Беро толкал по игорному залу в сторону лифта багажную тележку с тремя чемоданами. В лифте пылко спорили три бизнесмена.

– Горные предложили мне выплачивать на пятнадцать процентов меньше дани. От Коулов такого не дождешься, – проворчал лысый в синем костюме. – Но при этом они ожидают, что я буду конкурировать с иностранными сетевыми магазинами, которые появляются как грибы после дождя из-за сделок, заключенных Равнинными.

Его коллега поморщился:

– Так что же, вы предпочли бы платить дань Айт Маде?

– Айт – убийца и жаждет крови, ну и что с того? Все они такие. Она поступила так, как должна была, чтобы сохранить Горный клан, – сказал загорелый бизнесмен. – По крайней мере, на первое место она ставит интересы Кекона, и теперь, когда она наконец-то объявила наследника, я думаю, что…

Дверь лифта, уже начавшая закрываться, снова открылась, и вошли два иностранца, заняв оставшееся от тележки Беро пространство. Одежда на них была неприметная, но они не выглядели как туристы. Три бизнесмена умолкли и оглядели незнакомцев с вежливой подозрительностью. В последнее время Жанлун кишел иностранными шпионами, вынюхивающими корпоративные и правительственные секреты.

Лифт опустился на парковку, и дверь с тихим писком открылась. Когда все пассажиры вышли, Беро выкатил тележку вместе с ее содержимым на парковку и посмотрел на часы. Зеленые кости Равнинного клана не спускали глаз с прибыльных игорных домов на шоссе Бедняка, но этот район патрулировало не так уж много людей. Эйтен, бывший Кулак, который и дал Беро работу в «Двойной ставке», сегодня отсутствовал. Беро несколько месяцев отслеживал смены охранников и знал, что ровно в полдень поблизости не будет ни одного другого нефритового бойца клана. Конечно, как только начнется заварушка, они быстро появятся, так что главное – скорость.

Рядом с Беро припарковался фургон. С переднего сиденья спрыгнул Тадино, Отоньо и Гурихо вылезли из задних дверей. Трое выходцев из Оортоко не особенно нравились Беро, с их иностранным акцентом и уродливыми югутанскими шмотками, в особенности Тадино, обладатель узкого, как у терьера, лица, да и голос его скорее напоминал лай. И все же из всех знакомых Беро лишь эти трое ненавидели Зеленых костей так же пылко, как и Беро, и так же страстно желали их уничтожить.

– Нас даже не остановили и не задали ни одного вопроса, – тявкнул Тадино. А даже если бы и остановили, в фургоне не было оружия или чего-либо подозрительного.

Беро сбросил на пол чемоданы с тележки и открыл их. Гурихо, Отоньо и Тадино вытащили содержимое: противогазы, баллончики с краской, монтировки, пистолеты и гранаты со слезоточивым газом.

Когда они были полностью готовы, своим служебным ключом Беро открыл дверь на лестницу рядом с лифтами. На верхней площадке он отпер еще одну дверь, впустив их в покрытый ковром коридор, ведущий на кухню казино.

Тадино ухмыльнулся и натянул противогаз. Гурихо и Отоньо похлопали друг друга по спине и последовали его примеру. Гурихо немного замешкался, чтобы затолкать под маску свою длинную бороду. Не оглянувшись на Беро, они помчались по коридору. Отоньо бросил одну гранату со слезоточивым газом на кухню, а Тадино швырнул другую в игорный зал, где она начала с шипением испускать газ. Послышались крики, кашель и натужное дыхание, а потом топот ног, и Беро прислонился к двери на лестницу, постаравшись стать невидимкой. Прогремел выстрел, заверещала сигнализация, перекрывая треск мебели и звон разбитого стекла, металлический лязг пожарных выходов и резкий свист вращающихся дверей казино – задыхающиеся посетители «Двойной ставки» в панике устремились наружу, на шоссе Бедняка, покинув сумрачный и теплый уют игорных залов.

Беро закрыл нос и рот банданой и выглянул за угол. Он по-прежнему слышал жуткий грохот, но трудно было рассмотреть что-либо в дыму. В глубине души ему хотелось находиться в гуще заварушки вместе с остальными – выстрелить в воздух, треснуть монтировкой по стеклянному бару, разбить мебель и стены. Конечно, все сломанное починят, но это дорого обойдется Равнинным. Унизит их и послужит уроком. Беро нахмурился. Да у него больше смелости и кровь гуще, чем у кого бы то ни было. На его счету такое, от чего эти оортокцы просто обделались бы.

Беро втянул голову обратно на лестничную площадку и закрыл дверь. Что и кому он докажет, сунувшись туда? Если появятся Зеленые кости, они переломают идиотам ноги, это в лучшем случае. Беро достаточно настрадался и приучился ценить свои конечности. Когда-то он и сам владел нефритом, а «сияния» у него было столько, что он купался в деньгах, но то давно в прошлом. Он ненавидел кланы, однако нуждался в работе.

Дверь с грохотом распахнулась, и на лестницу, покачиваясь и тяжело дыша, вышли трое его подельников с безумными горящими глазами и взмокшими от пота волосами. Беро поспешил вместе с ними обратно на парковку. Он выскочил первым и пригнулся за углом, когда из ближайшего лифта высыпала кучка растерянных горничных и поваров. Как только они ушли, Беро нажал на кнопку аварийной остановки лифта, чтобы тот больше не поднялся, и выпустил приятелей с лестницы. Они сорвали маски и побросали их в чемоданы.

– Залягте на дно недели на две, а потом встретимся в «Хурме», – напомнил им Гурихо, пока они залезали обратно в фургон.

Машина тронулась, и Беро остался на парковке в одиночестве.

Беро подкатил три чемодана с их отвратительным содержимым к мусорному баку и выкинул. Затем убедился, что его униформа чистая и не мятая, и вышел с парковки на свой обычный обеденный перерыв. Полчаса спустя, когда он вернулся, перед «Двойной ставкой» стояли две полицейские машины и одна пожарная, а вокруг расхаживали три Зеленые кости из Равнинного клана, сердито осматривая ущерб. Одинокие постояльцы отеля ежились на тротуаре в ожидании, когда их впустят обратно. Беро сунул руки в карманы и подождал вместе с остальными, пряча улыбку при взгляде на фразу, намалеванную на всю высоту стеклянных дверей казино: «Будущее без кланов!».

Глава 2

Предательство

шестой год, первый месяц

Коул Хилошудон внимательно изучал обедающих с ним шестерых бизнесменов и надеялся, что не придется убивать ни одного из них. Они собрались в самом большом приватном зале ресторана «Двойная удача», и на столе осталось еще много блюд, однако у Хило не было аппетита. Он без колебаний отнял бы жизнь у врага, но это были люди из его же клана, он знал их и в прошлом относился к ним по-дружески. Равнинные нуждались в каждом лояльном человеке.

– Как здоровье вашей жены, Коул-цзен? – спросил Фонарщик Фуинь Кан, и за столом повисла неловкая пауза.

На лице Хило осталась улыбка, но, когда он посмотрел в лицо сидящему напротив мужчине, взгляд его был ледяным.

– Выздоровление требует времени, но ей уже лучше. Спасибо, что спросили.

– Приятно это слышать, – сказал Фуинь. – Нет ничего важнее, чем здоровье и безопасность наших родных. Да озарят боги Равнинный клан сиянием своей милости.

Он приподнял бокал с хоцзи в сторону Хило, и остальные бизнесмены последовали его примеру.

Фуинь не был типичным Фонарщиком без нефрита. Он носил два нефритовых кольца, нефритовые гвоздики в ушах и резную нефритовую застежку на ремне. Бывший Кулак, он покинул боевой отряд Равнинных пятнадцать лет назад и занялся семейным бизнесом – торговлей. Несмотря на вежливую озабоченность Фуиня, Хило Почуял его нефритовую ауру – густое и перекатывающееся облако, ощетинившееся явными подозрениями и обидой.

Хило оттолкнул тарелку и откинулся на спинку стула, пока официанты уносили пустые блюда и подливали чай. Хило не смотрел на сидящую рядом Шаэ, но Чуял напряжение в ее ауре. Она тоже ела мало. Разговор явно не клеился.

– Я пригласил всех вас, потому что Шелест рассказала мне о ваших тревогах, которые вы хотели напрямую обсудить с Колоссом, – сказал Хило. – Вы все – уважаемые и ценные Фонарщики клана, и, конечно, я готов ответить на ваши вопросы и решить проблемы, прежде чем возникнет серьезное непонимание.

Первым заговорил не Фуинь, а лысый мужчина рядом с ним, господин Тино. В клане он был с давних времен и дружил еще с покойным дедом Хило.

– Коул-цзен, – сказал Тино, – учитывая состояние экономики и конкуренцию, причем не только со стороны Горного клана, но и иностранных компаний, мы уже несколько раз просили Шелеста снизить размер дани. Вы, конечно же, помните, что Равнинные увеличили размер дани, чтобы сражаться на войне кланов, но с тех пор прошло уже шесть лет, а дань так и не снизили.

– Война кланов еще не закончена, пусть даже и не ведется в открытую, – напомнил Хило. – Горные по-прежнему намерены нас покорить, рано или поздно. Мы держим дань на разумном уровне и на эти деньги усиливаем клан, как считает нужным Шелест.

При этих словах Шаэ подалась вперед и сказала:

– Если мы хотим одолеть врагов, то должны нарастить возможности Равнинных. Мы модернизируем технологии, расширяем Академию Коула Ду, чтобы выпускать больше Зеленых костей, и отстраиваем наши зарубежные представительства и предприятия.

Помощник Шелеста Вун Папидонва немедленно передал ей папку. Шаэ открыла ее и начала доставать стопку листов.

– Могу показать бюджет клана на ближайший год и куда именно направляются средства от дани…

Третий Фонарщик, дочерна загорелый господин Эхо, нетерпеливо отмахнулся:

– Я не сомневаюсь, что вы тратите деньги. Проблема в том, как вы их тратите. Равнинные развивают бизнес в Эспении, а это обязательно навредит нашей стране в будущем. – Он старался не смотреть на Шелеста – у Фонарщика уже были трения с Шаэ. – Чуждые обычаи влияют на молодежь. Вот почему в нашем обществе стало больше преступлений и проблем. К примеру, случай в казино «Двойная ставка» на прошлой неделе. Просто позор! А хулиганов так и не поймали.

В ответ на его назидательный тон Хило прищурился:

– Если вы желаете обвинить кого-либо в преступлениях, вспомните о том, сколько бандитов-баруканов привезли в страну Горные, чтобы усилить свои ряды. Но давайте ближе к делу. Я знаю, что Горные пытаются подорвать нашу мощь, предлагая вам пониженную дань, и вам вдруг стало казаться, что несправедливо выплачивать дань в обычном размере, если можно платить меньше.

Установившаяся неловкая пауза послужила достаточно красноречивым подтверждением его слов.

Два Фонарщика тщательно избегали его взгляда.

Однако Фуинь Кан не отвернулся.

– Смена клана была бы тяжелым и трагичным решением, – сказал он. И действительно, такое решение не только повлияло бы на финансовое состояние Фонарщика, ему пришлось бы сменить место жительства, а детям ходить в другую школу боевых искусств, изменились бы все его социальные связи, друзья и враги. – Нам не хотелось бы заходить так далеко, вот почему мы и пришли к вам в надежде на урегулирование проблемы.

Остальные Фонарщики одобрительно заерзали. Фуинь позволил другим высказаться первыми, но, очевидно, именно он был зачинщиком, как и подозревал Хило. Все это плохо кончится. Хило в этом не сомневался, но тем не менее твердо объявил:

– Мы не можем сейчас снизить дань. Даю вам слово Колосса, как только наш бизнес за границей окрепнет, мы поделимся прибылью со всем кланом. В ближайшие пять лет Шелест будет постепенно понижать дань.

Он понятия не имел, разумно ли это с финансовой стороны, но звучало неплохо. Поскольку аура Шаэ не налилась гневом, Хило сделал вывод, что она справится.

Фуинь покачал головой.

– Это трудно назвать компромиссом. Мы все единодушны в том, что будет справедливо, если Равнинные предложат то же, что и Горные. И мы твердо убеждены, что нужно изменить стратегию клана. И вместо расширения бизнеса за границей сосредоточиться на защите наших интересов дома.

Нефритовая аура Шаэ дрогнула от испуга, но ее голос был тверд:

– Если мы уменьшим дань и при этом откажемся от самого быстрорастущего источника дохода, клан лишится сразу двух денежных потоков. Мы подрубим сук, на котором сидим.

Два Фонарщика что-то пробормотали, но Фуинь взмахнул руками:

– У Горных дела идут прекрасно. Хотите сказать, что Равнинные не могут с ними тягаться? В таком случае вы не можете нас винить, если мы решим вместе бороться за лучшее будущее.

Эти слова не звучали как угроза, но именно ею и были. Фуинь собрал несколько недовольных Фонарщиков и теперь намекал, что, если Равнинные не согласятся с их коллективными требованиями, они все вместе перейдут в Горный клан. Даже Шаэ не ожидала подобного шантажа и явно не находила слов.

Хило переполняли холодная злость и разочарование.

– Фуинь-цзен, – сказал он, сосредоточив все внимание на бывшем Кулаке и игнорируя остальных, – зачем вы пришли сюда с просьбой ко мне, если уже переметнулись к Горным? А этих людей вы пытаетесь перетянуть вместе с собой по приказу Айт Мады?

Лицо Фуиня застыло.

– О чем это вы?

– Вы уже несколько месяцев платите дань Горному клану. Могу показать вам доказательства, которые собрал Маик Тар, или, может, сами признаетесь и перестанете лгать мне в лицо? – Хило говорил спокойно, но с нескрываемой ледяной угрозой. – А вы ведь не просто Фонарщик, как другие. Вы – Зеленая кость, предавшая клятву клану.

Над столом повисла мертвая тишина. Едва слышный гул из других залов «Двойной удачи», доносившийся из-за закрытых дверей, казался какофонией. Остальные Фонарщики отпрянули, их лица побелели, а Фуинь медленно встал:

– Вы обвиняете меня в предательстве клана? Я был уже Кулаком первого ранга, когда вы еще были сопливым мальчишкой в Академии. Это вы всех нас предали, Коул Хилошудон.

Обида, которую Хило почувствовал в ауре Фуиня, всколыхнулась бурей, и тщательно выверенный налет вежливости исчез.

– Мой отец с нуля создал процветающее дело с помощью клана и трудясь не покладая рук. Благодарю богов, что его уже нет в живых и он не увидит, как его компанию вытесняют с рынка, и все потому, что вы открыли страну для иностранцев, прямо как раздвигающая ноги шлюха. – Голос Фуиня задрожал и налился гневом. – Мой сын так вами восхищался и во всем хотел быть похожим на вас. Ему было всего двадцать, он лишь полгода пробыл Пальцем, когда его убили ни за что ни про что, из-за клановой войны, которая никогда бы не началась при вашем брате или деде. И вам хватает наглости ожидать от меня преданности? Нет, Коул-цзен, вы не Колосс, а щенок, а ваша сестра лижет эспенские сапоги. Я ничего вам не должен.

Хило молчал невероятно долгое для него время. Он Чуял глухие удары сердца и сдерживаемое дыхание, в особенности у Шаэ, но все это казалось таким далеким по сравнению с нарастающим в руках и голове напряжением.

– Фуинь-цзен, – наконец сказал он, – как я вижу, вы возненавидели меня из-за перенесенных страданий, но совершенно напрасно позволили Айт Маде себя использовать. – Он встал, оказавшись лицом к лицу с Фонарщиком. – Если вы чувствовали себя таким несчастным, то могли бы поговорить со мной в любое время. Если ваше ожесточение вызвано проблемами в бизнесе или вы не можете простить мне гибель сына, вы могли бы только попросить, и ушли бы достойно, а может, даже основали бы собственный маленький клан в другой части страны. И ради прошлых заслуг и жертв вашей семьи я бы вам это позволил. Вам не пришлось бы переходить к Горным, не пришлось бы заманивать с собой других, пытаясь навредить Равнинным, чтобы выбраться из этой переделки.

Фуинь выпрямился. Он был выше Колосса и в свои сорок с лишним находился в прекрасной физической форме, тренируясь с молодыми Зелеными костями.

– Хотите сказать, что мне пришлось бы вымаливать разрешение покинуть город, в котором я родился, и жить как жалкий изгой? Вы ждете, что я теперь отрежу ухо и буду унижаться, умоляя сохранить мне жизнь? Никогда. – Его лицо окаменело, выражая чудовищную решимость. – Коул Хилошудон, Колосс Равнинного клана, я вызываю вас на дуэль на чистых клинках.

По комнате пронесся ошеломленный ропот. Никто уже много лет не решался бросить вызов Коулу Хило.

– Назовите место и… – начал Фуинь.

– Я отказываюсь. – От слов Хило воздух словно заледенел. На лице Колосса отразился его приснопамятный гнев. – Вы предатель и не заслуживаете дуэли. Я вам сочувствую из-за гибели сына и проблем в бизнесе, но многие из нас пережили чудовищные трагедии и не нарушают клятвы братству.

Фуинь на мгновение смутился. Даже Шаэ и Вун посмотрели на Хило с удивлением. Как всем было известно, Коул Хилошудон никогда не отвергал личный вызов. Не веря своим ушам, Фуинь качнулся на каблуках.

– Трус, – выплюнул он.

– Я Колосс Клана, – сказал Хило. – Глупо было бы не считать вас сильным бойцом, Фуинь-цзен. Может, у вас и нет больше причин цепляться за жизнь, но я не могу рисковать, любое ранение помешает мне выполнять свои обязанности перед семьей и кланом. – Хило нахмурился, сообразив, что объясняет отказ не столько Фуиню, сколько самому себе. – Если вы хотите остаться в живых, отдайте все свое имущество клану и примите наказание – изгнание с Кекона. А если нет, я разрешу вам умереть с клинком в руках. Это все.

Хило еще говорил, когда двери в зал раздвинулись и вошли Цзуэн Ню, Штырь Равнинных, Маик Тар и Йин Ро. По приказу Хило Зеленые кости ожидали внизу, пока не Почуют угрозу со стороны присутствующих за столом. Эхо и Тино в ужасе вытаращили глаза и отпрянули от Фуиня, словно он вдруг превратился в бомбу с тикающим часовым механизмом. Когда Фуинь остался в одиночестве, его глаза забегали, а руки затряслись. Цзуэн, Маик и Йин обогнули большой стол с двух сторон, направляясь к Фуиню. Другие Фонарщики не осмелились покинуть свои стулья.

Шаэ начала вставать, и ее аура ощетинилась тревогой. Ведь именно Шелест вызвала Фонарщиков на этот обед, чтобы, предположительно, уладить проблемы, а он вот-вот превратится в казнь.

– Хило, – прошептала она достаточно громко, чтобы все услышали. – Так не делается. Давай…

Ее предложение так никто и не услышал. Фуинь резко выхватил спрятанный за поясом пистолет и открыл огонь.

Тар отреагировал мгновенно, подняв перед Колоссом волну Отражения, так что очередь прошила потолок обеденного зала и разбила два светильника. Вун схватил Шаэ за руку и загородил ее своим телом. Цзуэн и Йин повалили двух других Фонарщиков на пол. Фуинь Кан бросил пистолет, с Легкостью перемахнул через стол и направил изогнутый боевой нож к горлу Хило.

Отражая атаку, Хило с Легкостью запрыгнул на стол, схватил Фуиня за локоть и с силой врезал ему в солнечное сплетение. Еще летящий вперед Фуинь потерял равновесие и Легкость, его ноги коснулись стола. Бывший Кулак пошатнулся, но все же Сконцентрировался и нанес смертоносный удар, который чуть не пробил Броню Хило. Колосс дернулся, резко уклонился и потянул соперника за собой. Когда тот полетел на край стола, его нога задела тарелку с остывающим супом. Из-под ног полетели тарелки, стаканы и еда.

Много лет назад, когда Хило был еще подростком и учился в Академии, он тренировался в Легкости и равновесии со спарринг-партнерами на тонких планках и ходящих ходуном платформах. В то время это упражнение казалось ему глупостью. Драки проходят на асфальте и бетоне, а не на перекинутых через водопад бревнах, как в кино. Стоя на столе, он за долю секунды вспомнил, как наставники твердили ему: ни одна Зеленая кость не может быть уверена, что будет драться в идеальных условиях, как бы хорошо ни готовилась. И теперь, когда они сплелись воедино и балансировали на краю стола, Хило схватил Фуиня левой рукой за затылок, словно рельбольный мяч, который он собирался бросить на поле. Мелькнувший в его правой руке нож погрузился Фуиню в горло. Схватив Фонарщика за волосы, Хило толкнул его лицом на стол, и, когда посреди звона разбитых тарелок Фуинь рухнул на колени и нож еще глубже вошел ему в шею, Хило со всей Силой дернул нож вверх, рассекая трахею.

Секунду Фуинь дергался, уронив со стола еще несколько тарелок, а потом затих, и кровь под его подбородком растеклась темной лужицей на красной скатерти, смешавшись с пролитым супом и ошметками других блюд. Хило спрыгнул со стола. Все это заняло меньше минуты, и в ушах у него еще шумело после выстрелов в таком тесном пространстве. Когда он заговорил с оставшимися пятью Фонарщиками, которые поднимались с пола, то не был уверен, кричит он или говорит нормально.

– Кто-нибудь еще настолько же сломлен горем или недоволен и хочет поддержать требования Фуиня?

Фонарщики покорно встали. Господин Эхо взглянул на тело Фуиня и громко сглотнул, а потом поднес сомкнутые ладони ко лбу и склонился перед Колоссом в глубоком поклоне:

– Коул-цзен, мне стыдно признаться, но я присоединился к Фуиню из эгоизма и жадности. Я ничего не знал о его гнусном предательстве. Я благодарен вам и полностью поддерживаю ваше предложение о постепенном снижении дани.

– Я тоже, Коул-цзен, – быстро вставил господин Тино, отряхивая брюки. – Простите за то, что был таким глупцом. Я думал, Фуинь выступает за всех нас, но теперь понимаю, как я ошибся, доверившись ему. Нам повезло, что вы его раскусили.

Остальные Фонарщики пристыженно кивали, выражая преданность клану.

Хило подавил желание надавать им затрещин и потребовать немедленно отрезать уши, чтобы заслужить прощение. Но он знал, что у бизнесменов кишка тонка, а теперь, когда они увидели труп Фуиня на столе, Хило уже достиг цели. Нет смысла продолжать их запугивать, разве что получить удовольствие. Хило с отвращением отвернулся.

– Уведите их отсюда, – велел он Кулакам.

Йин Ро вывела униженных Фонарщиков из ресторана. Они и рады были уйти, напоследок бросив в дверях быстрые и нервные взгляды на Хило. Кто-то из них, возможно, встревожится и перепугается настолько, что и впрямь пришлет ухо в коробке, но Хило было плевать. Он считал, что никогда не стоит полагаться на Фонарщиков, не носящих нефрит. Они ожидают помощи от своего клана, а сами находятся под защитой кодекса айшо, думая лишь о деньгах, и с легкостью могут переметнуться ради выживания и прибыли. Не стоит винить Айт в том, что она всеми силами пытается их переманить.

– Пойду поговорю с господином Унем и успокою всех, – сказал Цзуэн.

Выстрелы и шум схватки наверняка всполошили клиентов «Двойной удачи» и встревожили старика-владельца. Когда Штырь вышел, Тар обнял Хило за плечи.

– Ты слишком быстро его уложил, Хило-цзен, – сказал он с шутливой обидой. – Я, как-никак, твой помощник, мог бы дать мне возможность завоевать хоть часть его нефрита.

Хило с кислой миной глянул на распростертое тело Фуиня, не улыбнувшись шурину в ответ.

– Забери нефрит в пользу клана, – велел он. – У меня нет желания его носить, ведь его сын погиб за Равнинных, когда я был Штырем.

Он направился к двери.

Шаэ, чья нефритовая аура недовольно пощелкивала, преградила брату дорогу.

– Ты что, собираешься вот так уйти, не сказав больше ни слова? – возмутилась она.

От ее тона Хило гневно раздул ноздри.

– А что еще ты хочешь от меня услышать? Ты сказала, что нужно встретиться с недовольными Фонарщиками и обсудить их проблемы. Теперь-то они всем довольны, верно?

– А тебе не кажется, что сначала стоило обсудить это со мной, если ты собирался казнить Фуиня на глазах у остальных? Почему ты не сказал, что у тебя есть доказательства его измены?

– Потому что у меня их и не было, – огрызнулся он. – Просто интуиция. А когда я увидел его реакцию, то убедился в том, что она меня не подвела. Он затаил на нас обиду, неудивительно, что Айт им занялась. Он наверняка собирался умереть и прихватить меня с собой.

Как ни крути, Хило принял предательство бывшего Кулака близко к сердцу. Обвинения Фуиня звенели в его голове, и ему хотелось поскорее выйти из ресторана, оказаться подальше от трупа. Он попытался протиснуться мимо Шаэ, но она снова преградила ему путь.

– Так нельзя, Хило, – не унималась она. – Казнь предателя на время приструнит людей, но не разрешит проблем, которые настроили этих Фонарщиков против нас. Мы не обсудили проблемы, как положено Колоссу и Шелесту.

Хило наклонился к сестре и прошипел сквозь зубы:

– Хочешь говорить со мной как положено Шелесту? Так и веди себя как Шелест. Ответь, каким образом Горным удается переманивать наших бизнесменов пониженной данью, которую они не могут себе позволить? Скажи, как нам помешать им и победить. А если не можешь, так избавь меня от своих нравоучений.

На страницу:
1 из 13