– Из пункта «А» в пункт «Б»… – мой второй пилот Серега невнимательно перелистывал маршрутную карту – «маршрутку» и презрительно кривил пухлые юношеские губы. – Тысячу и один раз летали на Эмпериус. Все кочки и ухабы с закрытыми глазами наизусть. «Разгоняемся к Юпитеру, используем его гравитацию для крутого поворота и вылетаем из солнечной системы на минимальном расходе топлива с избыточным ускорением».

Мне и самому бесконечные предполетные проверки и тренинги в печенках, но приходится высиживать отведенное занятиям время, и я добросовестно сижу в командирском кресле, скрестив ноги, обутые в белоснежные кроссовки, на приборной панели. Глаза у меня закрыты, сигарета тлеет в откинутой на подлокотник руке, и Серега «ловится» – пропускает несколько страниц и, как ни в чем ни бывало, продолжает пренебрежительно монотонным голосом:

– Краем метеоритного коридора выходим на предпоследний виток Бэтта-Туманности и, используя центробежное ускорение, достигаем сверхсвета…

– Отлистай.

– Что?

– Отлистай на третью страницу к «избыточному ускорению», и, не пропуская ни строчки, до конца.

Многие в отряде космоперевозчиков считают меня раздолбаем, разгильдяем, расхлебаем и еще несколько слов на «раз-» и «рас-». Совершенно беспочвенное утверждение, основанное лишь на внешних впечатлениях. Не ношу военной формы, а гражданская, всегда кипельно-белая, навыпуск, небрежно подобрана и полурасстегнута; походка, свободная «развинченная»; и ленивая «зевотная» речь. Но внутри я собранный и дисциплинированный летчик. На Эмпериус – филиал Метрополии – вожу грузы уже почти три года и давно научился не пренебрегать инструкциями, писанными зачастую кровью моих же товарищей.

Смерть ходит за водителями космических грузовиков по пятам, и на мыслях о ней не принято заморачиваться. Когда узнаю об очередном «улетевшем навсегда», говорю дежурную фразу: «И нам пора готовиться». Лукавлю, – знаю, что неожиданно придет.

Эмпериус – государственная идея, на реализации которой сосредоточены все силы и средства нынешней земной цивилизации. Существующая система управления, когда вся планета принадлежит сотне владельцев-олигархов, а остальные граждане живут на ней, вроде как из милости, давно переросла сама себя и грозит взрывом. Вот кабаны и придумали народу замануху: «Обустройте нам планету-рай, а Землю мы вам подарим». Не пожалели денег на рекламу, и вот народ в радостном исступлении затягивает очередную петлю на своей шее. Впрочем, – это их заморочки, а у нас конкретная работа.

Только поверхностному взгляду космос может показаться статичным и неизменным. У Сереги завтра третий полет. Ему простительно думать, что изучил все «кочки и ухабы». Человек тем скорее делает вывод и начинает действовать, чем меньше знает предмет, – энергия заблуждения, которая иногда приводит к открытию и переходу цивилизации в новое качество, как это было с Колумбом.

Мореход, основываясь на убеждении о шарообразности Земли, направил свои каравеллы на Запад, в полной уверенности, что Индии не минует, а на пути оказался совершенно неизвестный континент, ставший впоследствии Америкой. Но гораздо чаще незнание предмета приводит к конфузу, поражению, а то и «выпуливает» легкомысленного героя банально в вечность, из которой нет возврата. Памятные плитки о таких Серегах, первых погибших в отряде: сгоревших или потерявшихся во вселенной, сверкают мрамором на памятной стеле космопорта.

Удар о фотонный луч или направленный гравитационный столб на сверхсветовой скорости много мощнее, чем об асфальт из стратосферы, – в доли секунды раздробит экипаж и «железо» на атомы или размажет пленкой поверхностного натяжения толщиной в одну молекулу.

Корабль, прошедший по маршруту, оставляет за собой турбулентный – возмущенный поток. Многотонный транспорт проносится с четырех световой скоростью и сбивает с орбит спутники, «обрубает» хвосты комет, волчком закручивает встречные астероиды и прочий космический мусор, создавая неожиданные препятствия на пути следующего корабля.

Инверсионный след может держаться месяцами, – космос не склонен к торопливости, – и путь следующему транспорту приходится прокладывать почти заново. Прикрыв глаза, сравниваю нынешние параметры маршрута с предыдущими, вношу коррективы, мысленно проходя весь запутанный долгий путь в межзвездной темноте.

– Шеф, в горле пересохло. Давай по чаю.

– Зови ребят.

Серега радостно ткнул в кнопку вызова экипажа. Сашка механик и программист Леха, которого в глаза и за глаза звали Хакером, явились незамедлительно. Закрутились вокруг чаеварки, своего последнего изобретения.

Сашкины умелые руки замечательно воплощают замысловатые Лехины умствования в практические изделия, всегда оригинальные и немного смешные. Чаеварку шутники смастерили в форме слоника. В туловище разместили компьютер и коробочки с заварками, голова и хобот выполняли роль чайника. Программа в определенной последовательности и пропорции подавала в кипяток дозы сухой заварки, зверобоя, душицы, мяты, чаги, еще чего-то, и получался замечательный коктейль – освежающий, бодрящий и вкусный. «Сяю с водоськой не желаете?» – спрашивал Слоник с китайским акцентом и лукаво скашивал глаза. Красавец.

– Командир, – командиром меня величает Сашка-механик, Серега называет шефом, а не признающий авторитетов Лешка Хакер обращается по имени – Андрюха. – Командир, а ты в курсе, что в отряде добавился новый экипаж – чисто женский. Вчера с Серегой знакомиться ходили.

– Есть успехи? – я взглянул на Серегу, и его быстро розовеющие щеки сообщили о случившемся фиаско.

– Командир, дай время, – зачастил Сашка. – Мы рассказали барышням две сотни анекдотов. Наш номер первый.

– Один на двоих? Экстремалы. Вы, конечно, не вспомнили, что в космонавтки отбирают по верхней планке ай-кью и, стало быть, весь вечер отработали клоунами у четырех девиц?

– У пяти, – смущенно выдавил Серега. – Еще пилот-стажер.

– Тупые, – прокомментировал Леха Хакер, отхлебывая чай. – Все генитальное – просто, закон «разделяй, раздевай и властвуй» пока никто не отменял. Девицы в стае языкасты, ядовиты и почти неприступны. Отдели жертву, нашепчи те же анекдоты интимно в ушко, и ты в дамках. Поимели вас глупых.

– Командир, и ты так думаешь? – Сашка агрессивно навесил надо мной свою двухметровую фигуру. – Парни и девушки должны спать сэндвичем…. или бутербродом – закон общежития.

– Еще скажи: «Военные, значит, должны понимать команду «ложись», – Леха подмигнул мне, приглашая к розыгрышу. – Скажи, что в армии землян все женщины одного сорта. У меня язык не поворачивается выговорить слово, которым ты собирался их обозвать, демонстрируя наклонности похотливого самца.

– Да я, да мы…. – Сашка хватал ртом воздух, отыскивая аргументы. – Мы же по-человечески, типа, любовь закрутить.

– Так что же вам помешало? – я кивнул Хакеру, и он незамедлительно вклинился:

– Девственность. Только она, незамутненная, незапятнанная, ничем и никем не порушенная девственность наших мальчиков, – он ткнул пальцем в сторону жарко пламенеющих щек Сереги и захохотал, а следом и я.

«Похотливый самец» Сашка вздрагивающими пальцами чиркал зажигалкой, пытаясь прикурить.

– Черт бы вас побрал! В следующий раз пойдете с нами, мастер-класс показывать.

– Учишь вас учишь, – Леха поудобнее устроился в кресле. – Я обычно говорю о вселенской тоске и неразгорающейся свече. Девушка сразу понимает, поэт, мол, и сама ищет способ красиво пожалеть убогого.

– А я считаю, девушка должна хранить невинность до брака, – щеки Сереги по цвету уже напоминали буряк, серые глаза упрямо блестели.

– Расслабься, – Леха хлопнул второго пилота по плечу. – На самом деле девственность нужна только маньякам, придуркам и… девственникам.

Мелодично звякнул скайп, и разрядил ситуацию. На экране высветилось лицо начальника базы. Сорокалетний генерал-майор Иванофф, командир самого первого отряда космических перевозчиков, смотрел смущенно. Тоже что ли к девчатам знакомиться ходил?

– Андрей, – голос в стереодинамиках наполнил комнату. – На Эмпериусе нештатная ситуация – прорвало защитный купол. До вашего прилета они продержатся, но груза требуется в два раза больше, чем сможет увезти один транспорт.

Я молчал: привык не переспрашивать и не вносить предложения, пока начальство не выскажется до конца. Подчиняясь субординации, молчал экипаж. Переваривали информацию.

– Нужно доставить двойной груз, то есть по вашему маршруту полетят два корабля. Второй, вернее, первый – женский.

Пауза затягивалась, и генерал не выдержал:

– Объясняю. Менее опытному экипажу требуется только точно следовать маршрутом. Ваш корабль пойдет чуть выше и сзади – «повиснет на хвосте» – перед началом турбулентного потока. Расстояние между кораблями три-пять метров.

– Не хреново, – издал угасающий звук Сашка.

– Летим, как одно целое?

– Да!

– Гонки петуха за курицей на свехсветовой скорости, – Леха скорчил смешную рожицу, – не могут оставить равнодушным сексуально здорового человека банальной ориентации.

– Семь суток в связке с женским экипажем? – Серега сказал, прикрыл рот ладошкой и снова начал краснеть.

Дал же Бог команду – детский сад!

Перспектива совместного полета двух кораблей взбудоражила космопорт и «поставила на уши» все технические службы. Предполагалось отправить транспорты не просто с полной загрузкой, а с максимальной, плюс увеличить количество полезного груза, выбросив «лишнее» оборудование и большую часть вооружения. Я с грустью проследил, как от корпуса отстыковали и укатили в ангар спасательную капсулу, – космический корабль в миниатюре, – в пределах маршрута вполне можно добраться до ближайшей космофактории. Оружейники в ярко-желтых комбезах лебедками вытаскивали из шахт и складывали в кузов ракетовоза космические торпеды.

– А эти блоки откуда?

– Ты же в курсе, – Леха зашипел в ухо, оттесняя в сторону от людей. – Это ЗСК[1]. Работягам без разницы, что таскать, а нам под задницей возить бочку с порохом, как минимум, глупо.

Ох и приятель. Мне бы и в голову не пришло самовольно избавиться от того, что велено держать на корабле в обязательном порядке. ЗСК – крючок или поводок, на котором нас постоянно держит Земля. При малейшем неповиновении на командном пункте нажмут кнопку, в сенспространстве мелькнет искра, и транспорт превратится в груду обломков, будь он хоть на другом конце вселенной.

– Лех, ты точно русский?

– Грузить? – рослый такелажник обратил внимание на наше перешептывание.

– В первую очередь и без остатка, – изобразил Леха начальника. – И без лишних вопросов: «Пока не получена новая команда, солдат продолжает выполнять ранее поставленную задачу».

Вдохновленные цитатой из общевойскового устава грузчики шустро застропили и подали контейнеры на платформу ракетовоза, а я мысленно поблагодарил своего компьютерщика за инициативу.

– Андрюха, – Лешка Хакер нервно теребил меня за рукав ветровки. – С голым задом мимо Нептуна лететь стремно: пиратов пока никто не отменял.

– Сам напрягаюсь, не сдают ли нас доверчивых негодяям, но… пушку оставили, и я уже знаю, как ее использовать.

Глава 2. Предполетные хлопоты

Общество развитого гуманизма – достойная цель для любой цивилизации, но желательно держать под рукой врагов гуманизма (даже общество гуманистов крепнет только в борьбе), и раскатывать их вдребезги время от времени, не щадя женщин и детей.

Тайны общежития приматов.

Нептун, он же – «Планета Негодяев», в солнечной системе давно пользовался дурной славой. Пару веков назад ЕЗП[2] придумало всех асоциальных, – не вписывающихся в социум граждан: преступников, бомжей, хронических безработных, инвалидов – сплавлять на эту удаленную планету, создав там относительно приемлемые условия жизни. Благополучные граждане легко убедили себя в приоритете рационализма и целесообразности перед гуманизмом и милосердием в деле построения здорового общества.

Среди славословящих начинание голосов раздавались пожелания отправлять на Нептун и всех пенсионеров, но чиновники из правительства Земли, исключительно по гуманистическим соображениям предложили отстреливать стариков на месте, чтобы не подвергать трудному и опасному перелету. Подключились, усмотрев себе выгоду, фармацевты, и потребовали стариков усыплять новыми безболезненными таблетками. Мнения разделились, и вопрос о пенсионерах пока «повис в воздухе». А Нептун потихоньку-полегоньку превратился для землян в головную боль. Сосланные не захотели замыкаться в автономии, захватили корабли, перевозившие очередные партии изгоев, и начали грабить и брать в заложники пролетающие транспорты.

ЕЗП и тут подсуетилось и постаралось извлечь выгоду из ситуации. Распустили «утку» о зловредных шпионах с мятежной планеты, публично осудили и расстреляли парочку не в том месте и не в то время оказавшихся бедолаг, и получили карт-бланш на проверку, прослушку, отслежку землян и «изъятие» нелояльных. Нептуну была объявлена война, а на Земле – военное положение. Много легче управлять народом, держа его под нацеленным стволом пулемета.

Противостояние с Планетой Негодяев пока не вышло из «холодного» периода, но ракетные налеты пиратов на Землю начались. Пострадавших не отмечалось, но СМИ[3] всякий раз «взрывались» криками, воплями и стонами. Среди маловразумительного ура-патриотического лепета выделялись эпитеты: вероломный, неблагодарный, коварный, разрушительный.

– Мы их обманем, – еще раз уверенно обнадежил я, хотя на самом деле никакой уверенности не чувствовал. – А ты позаботься, чтоб слоника не выгрузили.

– Все тип-топ, – Лешка заговорщицки огляделся и прошептал. – Мы водрузили его на приборную панель позади экрана. Никому и в голову не придет искать его на самом видном месте. Вот только…

– Не темни.

– Я поставил в него обучающий блок, и теперь один бог знает, каких знаний нахватается Слоник от главного компьютера.

– А пусть набирается. Мы сейчас на положении камикадзе, и, может быть, Слоник станет нашей последней надеждой…

– Или скрасит последние минуты, предложив чайку, – Лешка смотрел сочувственно.

С этим парнем мы видели друг друга насквозь и понимали без слов.

Мы познакомились два года назад в полуподвальной забегаловке «Веселый такелажник» недалеко от космопорта, куда я зашел «поправить нервы» после нескучного полета со стрельбой и грохотом взрывов. Мы прорвались и пришли на закопченном, посеченном осколками корабле, но пираты остались без наказания, и, едва открыв после посадки выходной люк, я взял за шкирку и штаны нашего тогдашнего «компьютерного гения» и выбросил на бетонное покрытие взлетной площадки. Три раза я выводил корабль на линию огня, а этот урод умудрялся расстреливать космическое пространство, млечный путь, белый свет, как копеечку, попадал пальцем в небо и отправлял наши атомные торпеды «в молоко», когда цель буквально заполняла не только прицел, но и весь орудийный монитор. Лох и мазила.

Я смаковал виски, с удовольствием прислушиваясь к перезвону ледяных кубиков о стенки бокала, и привычно неторопливо присматривался к посетителям. Наоравшиеся за день односложных команд «вира» и «майна» грузчики космопорта вовсю нарушали правила застольного этикета – резали ножом сушенную рыбу и, водрузив локти на столешницу, звонко «чокались» пивом и спорили о политике. Красотки-путаны, с распирающими красочно минималистский прикид формами, презрительно скользнув по ним взглядом, обращали ко мне зазывные улыбки. Неинтересно.

У стены, недалеко от входа, сидел боком к компьютерному столику высокий лохматый, неделю не бритый парень. Правая рука его небрежно скользила по столу, а на экране взрывались космические крейсеры, миноносцы, космокапсулы и целые планеты. Игра, конечно, обычная стрелялка, но управлялся он с ней виртуозно, тем более, что парень не очень и смотрел на экран. Посматривал украдкой на проституток, но во взгляде не было вожделения, скорее, недоумение, попытка понять, сравнить, сопоставить с тем, что уже «варилось» в его голове. Слепой догадался бы о причине его полу несчастного вида.

Парень меня заинтересовал. Я подошел, сделал комплимент игре, представился, сказал, что ищу квалифицированного компьютерщика и попросил продемонстрировать способности. Парень высветил на стеклянном столике «клаву», перебрал пальцами, и у меня в ухе запел скайп.

– Извини, мне звонят..

– Это я звоню, – ответили голос в ухе и парень передо мной.

– Тогда бежим. Мой номер – совершенно секретно, – и компьютер наверняка уже отследили.

– Утерлись. Я блок выставил, – парень поднял бокал с пивом и отхлебнул глоток. Нахал.

– Думаешь, там придурки сидят? – антихакеров из Главной конторы я знал. Спецы высшей категории – могли проникнуть даже в выключенный компьютер, запертый в бетонном бункере.

– Не придурки, но я поставил «ускользающую загородку»: при самом легком прикосновении стена уходит и уносит атакующий сигнал, а ее место занимает другая и ждет новой атаки. Месяца через два проломят при трехсменной работе.

– А ты, как бы решил задачку?

– Посмотрел украденный номер на «джипиэсе» и пришел сюда.

– Поразил в самое сердце. А теперь колись, чем тебя женщины обидели?

– Жена сбежала, – просто ответил он. – Сбежала искать на свою круглую задницу приключений от вечно торчащего перед компьютером скучного меня.

– Скучного и бесперспективного?

– Откуда знаешь?

– Родственная душа. Я тоже когда-то был женат.

– Умотала за перспективами, не простившись?

– Нет, прощание получилось бурным, но не выявило победителя. Расстались по обоюдному согласию.

Вот так на почве общей неустроенности мы познакомились и подружились с Лешкой Хакером. Я взял его в команду и уже мог не оборачиваться в сторону главного компьютера – этот участок на корабле теперь не давал сбоев.

– Ладно, слушай, Алексей, задачу, – Лешка серьезно глянул и изобразил внимание. – Не совсем честно не разгрузить от «бочки с порохом» девчачий корабль. Справишься?

– Без проблем. Почту за честь.

– Во-во. Почти. Так ты точно русский?

– Кто бы сомневался?

– В следующий раз не отвечай вопросом на вопрос. Соберешь ребят и к девчатам. Создай на первых порах серьезную обстановку. Анекдоты анекдотами, но, чтобы выдержать в течение недели трехметровую дистанцию, мы должны научиться дышать в унисон. И на все про все – вечер и ночь. Задание ясно?

– Приоткроемся немножко друг другу?

– А лучше побольше узнаем о них: есть женщины и есть в них тайна.

– Сделаем, – Леха повеселел, повернулся и легким спортивным шагом зашагал по бетонке к стоянке гравипедов.

Солнце клонилось к закату. Я еще постоял на бетонке, наблюдая, как один за другим, подъезжают и, разгрузившись, отъезжают от корабля тяжелые двадцатитонные заправщики. Любоваться на свой корабль я не уставал. И название отличное былинное – «Витязь», в километре ждал женскую команду аналогичный транспорт – «Надежда». Невольно сравнил и сделал однозначный вывод: «Наш лучше».

Мы берем двести тонн топлива: сто пятьдесят на взлет и первоначальный разгон и пятьдесят на торможение и посадку. Весь остальной полет в космосе за счет естественной гравитации встречных планет и звездных систем. Иными словами, пролетаемый маршрут – бесконечная череда падений. «Упав» к планете на минимально допустимое расстояние, переходим в орбитальный полет, делаем круг и выбрасываемся центробежным ускорением в магнитное поле следующей планеты.

Корабль быстро достигает четырех «С» – четыре скорости света, и межпланетное расстояние в один световой месяц мы легко покрываем за неделю земного времени.

Над ухом мелодично прозуммерил клаксон заправщика и зарокотал мощный бас:

– Андрей, осторожно. Задавят на хрен, – из кабины сверкал тридцатью двумя зубами Федька Боцман. Мы с ним давние знакомые, учились на космолетчиков в одной группе, но после первого полета в качестве летчика-стажера на десантном крейсере, психологи списали Федьку: горяч, неуживчив, адекватность в гневе порой уходит в минус от средних показателей по Земле. В память о космических крейсерах остались тельняшка, «штурманская» бородка да красивое погоняло Боцман.

Тон в нашем общении насмешливый, но мы точно знаем, что можем в беде рассчитывать друг на друга. Я стою в стороне от трассы, мой белый костюмчик среди черно-серых красок космопорта даже слепой заметит, и предостережение Боцмана – очередная шутка.

Вскочил на подножку грузовика:

– Обслуге, здрасте!

– Придави краба, – Боцман снисходительно протянул мощную пятерню. – С рассветными лучами ухожу на «Добром» гарпунщиком. – Радостно наблюдая мое ошеломленное лицо, пояснил. – Надоела повседневная рутина около космической суеты.

Космотрал «Добрый» – очередная игрушка наших правителей. Разрекламирована для плебса как военный тральщик для очистки космических фарватеров от выстроенных «негодяями» минных заграждений и уборки различного мусора, но используется исключительно для космической рыбалки высокопоставленных особ.

– Это же верная смерть!

– Всего девяносто девять случаев из ста – очень не плохие шансы и хорошие деньги. А тебе – привет!

– От кого?

– Сам догадайся, к кому на днюху собирается вся местная богема, которую легко прокормить, но пропоить…

– Может только Ксюша, – договорил я.

– Въезжаешь с полуслова. Мементо мори и лови момент, – Боцман подмигнул и тронул джойстик управления.

Федор решился гарпунить космических рыб. Поравнявшись с рыбой, тральщик выстреливает космокапсулу с гарпунером в открытую пасть двухсотметровой громадины и отваливает подальше, чтобы не попасть под удар хвоста бьющейся в агонии рыбы. Гарпунер должен добраться до сердца чудовища и пробить его гарпуном с мощным взрывным устройством. Если сам сразу не по-гибнет от взрыва, если агония рыбы не продлится долго, если команда успеет быстро добраться до капсулы, есть шанс остаться в живых.

Почти верная смерть, обеспеченная жизнь для родственников и неделя славы: добытую громадину называли в честь погибшего гарпунера, и земной истеблишмент – правители и олигархи, лакомясь деликатесом, поминали героя перед началом трапезы.

Отдать жизнь, за сладкий обед для кучки мерзавцев. Впрочем, все население планеты отдает жизни за то же самое. Одни быстрее, как гарпунеры, другие – медленнее. Только грустно усмехнуться: сколько полетов отделяет меня от вечной надписи на памятной стеле. Может быть, завтра последний.

Глава 3. Неприятная встреча

Незнание правил не освобождает от обязанности платить за проигрыш.

Расхожая фраза мелких аферистов

Внезапно почувствовал дискомфорт и резко оглянулся. Спортивный парень в оранжевой форме обслуги, стоящий на взлетке в десятке метров, поспешно отвел взгляд в сторону и начал с преувеличенным вниманием следить за роботами-подметальщиками ВВП (взлетно-посадочной полосы), но я успел заметить и вспомнить знакомые широко расставленные глаза.

Пару недель тому получали недостающее оборудование на заводе по ремонту космотранспортов. Заводишко – десяток двухсотметровых ангаров; из обслуги только директор, бухгалтер да сотня разнокалиберных роботов, – функционировал идеально: быстро комплектовались узлы и агрегаты с заданными параметрами, роботы-грузчики доставляли и грузили контейнеры в экранолет.

– Удивительно, как хорошо начинают работать предприятия, когда из производственного процесса исключают людей, – Леха огляделся и сплюнул на кафель пола.

Робот-уборщик, похожий на шустрого ежика, появился и зашнырял около наших ног, заботливо и тщательно вытирая плевок. Леха смущенно засопел, а мы от души расхохотались:

– Это он не пол вытирает, это он тебе нос утер.

– Чертова железяка, – Леха прицелился пнуть «ежика», но того и след простыл.

Мы быстро загрузили первую партию и отправили Серегу на космодром, а сами зашли в ангар за оставшейся мелочевкой. И вдруг взвыла сирена, металлический голос откуда-то с потолка проорал:

– Ракетная атака. Все в укрытие!

Телевидение нас неплохо накрутило и подготовило. Мы без слов рванули к подвалу в центре ангара. К несчастью, туда же устремились роботы. Один поскользнулся на пандусе, другой наступил мимо ступеньки, о них споткнулся Сашка и протаранил бегущих впереди сто килограммовой тушей. В бункер ввалились кувырком.

Едва сдерживая смех, я захлопнул бронированную дверь, и тут же ощутимо придавил крышу мощнейший взрыв. Начинавшие подниматься роботы снова рухнули на бетонный пол, укутавшись едким дымком от замкнувших электронных схем. Торопливо огляделся, Леха и Сашка невредимы.

1 2 3 4 >

На страницу:

Перейти

1 из 4