Тайна тибетского свитка. Почти реальная история о приключениях россиянки в Индии и Тибете, отправившейся на поиски древнего артефакта

Тайна тибетского свитка

Почти реальная история о приключениях россиянки в Индии и Тибете, отправившейся на поиски древнего артефакта

Натали Шиваджи Рой

© Натали Шиваджи Рой, 2016

ISBN 978-5-4483-4523-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Никто не может сказать с точностью, кем был в своем прошлом рождении, да и было ли оно вообще.

Почему же человечество все чаще и чаще обращается к этому вопросу, стремясь разгадать тайну непрерывного цикла земного существования?

Глава первая

– Слава богу, этот день пролетел. До отпуска осталось всего ничего, – Кира сидела в переполненном автобусе и устало, склонив голову к стеклу, наблюдала, как за окном мелькали разноцветные зонтики. Прохожие, врасплох застигнутые проливным майским дождем, бежали по тротуару, перепрыгивая через огромные лужи и ручейки.

Было начало мая. Весна уже давно вступила в свои права. В эту пору Междуреченск был особенно красив. Маленькие улочки, умытые первыми дождями, сбросили пыльный налет, и теперь горделиво поблескивая прозрачными стеклами на старинных зданиях, утопали в молодой зелени.

Кира окинула взглядом пассажиров, безмолвно погрузившихся в свои заботы и, закрыв глаза, мысленно вспомнила все события этого беспокойного дня. Так всегда случалось перед отпуском, откуда-то наваливались незаконченные дела, всплывали нерешенные вопросы. Вот и теперь, когда до ее отпуска и отъезда в столицу оставались считанные дни директор небольшой торгово-представительной фирмы, где она работала, постарался загрузить ее по максимуму.

И все же ее беспокоил не полный аврал на работе, из головы никак не выходил ранний телефонный звонок. Судя по акценту, звонивший был иностранцем. Представившись давним другом ее погибшего родственника, он умолял о встрече в удобное для нее время.

– Не надо было соглашаться на свиданье с этим незнакомцем, – Кира с досадой покачала головой. – Вечно я впутываюсь во всякие истории. – Ей было неприятно вспоминать о смерти единственного дяди, известие, о кончине которого поразило всех словно гром среди ясного неба.

Не прошло еще и полутора лет, когда Герман Владимирович, родной брат Кириной мамы отправился в составе небольшой археологической экспедиции на Тибет и погиб в Гималаях при загадочных обстоятельствах. Об этом и еще, о том, что Кира является наследницей маленького состояния Германа Владимировича: старой однокомнатной квартиры в Москве и проржавевшего «жигуленка» шестой модели, им сообщили в городском нотариате. Зная, каким был ее дядюшка, Кира была просто ошеломлена таким благородным с его стороны жестом.

Герман Владимирович не любил своих родственников, да и вообще всех кто его окружал. С малых лет он рос самолюбивым и избалованным ребенком. По достижению совершеннолетия, полностью разочарованный в своем провинциальном существовании и уверенный в том, что ни круг знакомых в этом захолустном городке, ни родственники не соответствуют его статусу человека возвышенного, грезя мечтою разбогатеть до неприличия, он поспешил уехать в Москву. В течение нескольких лет он не давал о себе знать. Но как выяснилось после его смерти, он так и прожил до последних дней своих отшельником, зарабатывая на жизнь тем, что в качестве сотрудника службы по охране культурного наследия при Московском государственном университете участвовал в археологических раскопках в Южной Азии и горах Тибета.

Вступив в права наследницы Кира собиралась потратить свой отпуск на ремонт дядюшкиной квартиры в Москве. Она надеялась сдать ее хорошим людям, чем поправить свое материальное положение.

Кира протиснулась из автобуса и, придерживая от порывов ветра зонтик с разболтанными спицами, поспешила домой. Нырнув в теплый махровый халат и пушистые тапочки, она подошла к зеркалу и посмотрела на свое бледное, с темными кругами лицо.

– Последняя неделя совсем меня доконала, – прошептала женщина, втирая крем в безжизненную кожу. – Сейчас бы к морю. И дался же мне этот ремонт, такие деньги! – Она вздохнула и, шаркая, побрела на кухню, чтобы приготовить себе чашку горячего кофе.

Кира жила в уютной квартирке с маленьким залом, но большой, совсем несвойственной для многоэтажек крохотного городка, кухней. Здесь умещался и старинный бабушкин буфет из красного дерева, и большой круглый стол на резной толстой ножке, и висевший над ним массивный кружевной абажур, и еще много нужной и ненужной мебели, которую давно можно было отправить на свалку.

Скоро Кире исполнялось тридцать. Проходящие мимо нее мужчины не раз останавливали свой взор на молодой женщине с усталым взглядом: небольшой немного вздернутый носик, чистая линия подбородка, обрамляющая пухлые губы чувственного рта и большие совершенно зеленые, будто два изумруда глаза.

Несмотря на то, что она была недурна собой, Кира давно перестала мечтать о счастливом замужестве и все свое время отдавала увлечению живописью. Кроме работы это занятие помогало ей держаться на плаву. Воплощая на холсте великолепные абстрактные композиции из своих снов, ей удалось завести постоянных клиентов среди самых обеспеченных людей Междуреченска. Она не переставала удивляться, как быстро раскупались ее работы, потому что никогда не считала себя талантливым абстракционистом. Возможно, все дело было в ее загадочных снах, природу которых она не могла объяснить. Каждую ночь неведомая сила влекла ее за собой, пронося сквозь ночное звездное небо в яркий радужный мир с прекрасными пейзажами, заоблачными дворцами и храмами.

Внезапно тишину в квартире нарушил телефонный звонок. Кира подняла телефонную трубку и облегченно выдохнула, услышав голос мамы:

– Кирюша, дочка, ты, когда уезжаешь?

– Если ничего не помешает, в четверг вечерним поездом.

– А что может помешать? – Всполошилась женщина. – Ведь ты уже все решила.

– Ну да, не беспокойся, это я так, к слову сказала. – Кира подумала, что не стоит рассказывать маме о предстоящей встрече с незнакомцем.

– И все же мы приедем с папой на вокзал проводить тебя.

– Не нужно беспокоиться, я уже взрослая девочка, лучше позвони в Москву Стасу. Может быть, он выкроет один час и встретит меня.

– А что же сама не позвонишь? – Кира услышала ехидные нотки в родном голосе.

– Не начинай, мам, пожалуйста, ты же знаешь, после ссоры я никогда не звоню ему первой.

– Вот-вот, всегда ты так, – заворчала женщина. – И откуда, только в тебе столько гордости? Чувствует мое бедное сердце не видать мне внуков. С твоим характером останешься одна, как твой дядя Герман, царствия ему небесного.

– Ну что ты причитаешь? Не за Стаса же мне замуж выходить?

– А чем он плох? Стасик всегда был таким хорошим мальчиком. Влюблен в тебя, между прочим, со школьной скамьи, а ты его еще девчонкой задирала. Всегда ему доставалось от твоего скверного характера.

Кира хмыкнула, вспомнив, как однажды в седьмом классе взамен на свое согласие пойти с ним в кино на последний сеанс заставила своего школьного друга, без того не отличавшегося примерным поведением, подсыпать кнопки на стул учителя географии. Эта шалость стоила бедокуру опухшего красного уха, над которым потрудилась тяжелая рука престарелого фронтовика-географа.

– Мам, кого-кого, а Стаса я никак не могу причислить к потенциальным женихам, я его знаю с детства. Он просто друг, тем более что я его не видела целых пять лет, а телефонные разговоры к романтическим отношениям привести не могут.

– Они у вас только к ссорам приводят, – вспылила женщина. – До сих пор не могу взять в толк, как можно разругаться с человеком, который звонит тебе, чтобы справится о твоем здоровье.

– Не каждый же день названивать, – раздраженно буркнула Кира.

– Убудет от тебя, что ли? Мальчик даже не женился ни разу.

– И ты, конечно, уверена, что из-за меня?

– Да уж конечно!

– Давай сменим разговор, Стас не герой моего романа, – лениво протянула в трубку Кира, наворачивая на палец непослушный локон с виска.

– Ой, вы только посмотрите на нее, а кто тогда? Прошу тебя, пока еще не поздно спустись с небес на землю. Нельзя быть такой романтичной и слепой одновременно. Оглянись вокруг себя, может и найдется герой-то, а то кроме своих картин и работы ничего в жизни не останется. Ах да совсем забыла, еще и этого твоего актера…

– Так, мама, эта тема давно закрыта, – рассердилась Кира. – И вообще, мое дело. Ничего нет зазорного в том, что я до сих пор смотрю индийские фильмы.

– Я с тобой согласна, только кроме киношных героев, кто-то должен быть рядом. Ведь этот твой, как его Матхур, Капур, и не выговоришь, счастливой тебя не сделает. А ведь любой матери хочется видеть свою дочь счастливой.

– Как знать, как знать, – задумчиво произнесла Кира и рассмеялась.

– Позлить меня хочешь?

– Ну что ты, мамуль, – бархатно прощебетала молодая женщина, услышав всхлипывание на другом конце провода. – Я же у тебя и так счастливая. Картины мои раскупаются хорошо, в Москву еду, ну а жених найдется, значит, время мое еще не пришло.

– Ой, да, я ведь позвонила пожелать тебе счастливого пути. Ведь не в Муравку едешь. Москва город огромный, будь осторожнее там. Деньги спрячь подальше и пообещай, что в этом году обязательно выйдешь замуж.

– Ну, мама!

– Нет, ты можешь нас с отцом успокоить или нет?

– Ну, хорошо, хорошо, обещаю, пока, – Кира положила трубку и закрыла глаза. – И где я ей возьму мужа? Может, и правда, стоит съездить в Индию к Салману Пхуру? Предложить ему руку и сердце? – Она рассмеялась, но спохватившись, посмотрела на часы. – Боже мой, до встречи с незнакомцем остался час, а я еще не готова.

Кире потребовалось минут двадцать на сборы. Она была прекрасно сложена и никогда не пользовалась новомодными диетами. Однако еще со студенческой скамьи у нее появилась привычка одеваться более чем скромно. Свои прекрасные формы она скрывала под юбками-балахонами и брюками, за что не раз выслушивала нарекания от подруг.

Перевернув весь мешковатый гардероб, она остановила свой выбор на единственном строгом брючном костюме бирюзового цвета с коротким жакетом, который великолепно сидел на ней, выгодно подчеркивая осиную талию и округлые бедра.

Нанеся легкий макияж на свое хорошенькое, словно кукольное, личико, она остановилась на мгновение у зеркала. Оставалось, решить, как быть с прической. Непослушные белокурые локоны, доставшиеся ей от матери, совсем не хотели укладываться. Кира решив не тратить на это времени, просто собрала волосы в хвост, который скрепила большим старинным бабушкиным гребнем, инкрустированным жемчугом.

***

Такси доставило Киру в нужное время к небольшому уютному кафе в центре города. Она распахнула стеклянную дверь и вошла, незаметно озираясь по сторонам. Кира не могла даже предполагать, как выглядел незнакомец, и теперь надеялась, что тот сам встретит ее. Через пару минут перед ней выросла высокая фигура смуглого человека с кудрявыми черными волосами и такими же черными пышными усами. На вид ему было около шестидесяти лет. Приветливо улыбнувшись, мужчина склонился, чтобы поцеловать ей руку.

– В жизни вы еще прекраснее, – произнес он, с акцентом, тщательно подбирая нужные слова. – Не хотите ли поужинать со мной? – Он жестом указал на столик в самом углу зала.

Кира, мягко улыбнувшись ослепительной улыбкой, поспешила за новым знакомым, но внезапно краем глаза увидела своего начальника, который сидел с молодой дамой у большого полукруглого окна. Она отвернулась, сделав вид, что не заметила парочку.

– Итак, для начала давайте познакомимся. Вы Кира, а меня зовут Рошан Захиб, – он слегка сжал ее кисть в своей широкой руке, предложил меню и продолжил. – Сам я родом из небольшого городка Непалгандж, раскинувшегося на границе Индии и Непала. Но долгое время вместе с родными проживал в Москве, где мой отец работал в Индийском посольстве.

При упоминании об Индии Кира почувствовала, как

теплая волна знакомого с детства чувства нахлынула на нее, обдавая приятными воспоминаниями. Когда она была еще двенадцатилетней девочкой, ее отца отправили в длительную командировку на строительство завода тяжелого машиностроения в одном из пригородов Калькутты. В то время им с мамой удалось провести в этой стране целый месяц. Именно тогда, бродя в одиночестве по старинным развалинам древнего дворца Махараджи и прочитав кучу книг о культуре и традициях Хиндустана, она влюбилась в эту далекую и загадочную страну, в ее экзотику и колорит.

– Что же привело вас в Междуреченск? – Кира взглянула на мужчину, удивленно вскинув бровь.

– Дело большой важности. Это касается вашего дяди Германа. Точнее сказать, последней экспедиции на Тибет, в которой он принимал участие, – он на мгновенье замолчал, пока возникнувший ниоткуда официант стал аккуратно расставлять заказанные ими блюда.

– Вы разве не знаете, что он погиб? – Кира остановила на смуглом лице собеседника испытующий взгляд.

– Знаю, мне очень жаль, что все так произошло. Примите мои соболезнования. Мы стали с вашим дядюшкой хорошими приятелями с тех пор, как в составе одной из экспедиций проводили раскопки в Южной Азии, в то время я защищал докторскую по археологии. Это было так давно, – Захиб мечтательно улыбнулся и откинулся на спинку стула. – Мы были молоды и грезили сделать множество открытий. Однажды я рассказал Герману о существующей на Тибете легенде: когда-то несколько столетий назад, еще в правление одного из первых далай-лам Соднама Джамцо существовал некий древний манускрипт, переданный ему в дар монгольским князем Алтан-ханом. Согласно древним письменам, обладавший этим свитком, постигнув таинство смерти и рождения, мог обрести бессмертие и владеть всеми тайнами мира.

– Но это всего лишь легенда…

– Как оказалось впоследствии, это не совсем так, – мужчина бросил загадочный взгляд на потрясенную девушку. – Ровно год назад, как раз в последний визит Германа ко мне в Индию, он сообщил, что находится в нескольких шагах от разгадки этой тайны. Он показал карту, с помощью которой надеялся отыскать свиток и уговаривал меня участвовать в международной экспедиции ученых – антропологов на Тибет. В составе ее он рассчитывал определить местонахождение свитка, чтобы потом втайне от всех вернуться за ним вновь.

– Господи, боже мой, да зачем же дяде понадобился этот свиток?! – Воскликнула Кира, с досадой всплеснув руками, но тут, же осеклась, ощутив на себе любопытный взгляд своего начальника. – Вообще-то ничего удивительного, Герман Владимирович всегда был человеком тщеславным, он всегда хотел иметь от жизни все до последней капли. – Произнесла она, понизив голос до шепота.

– Конечно же, это похоже на Германа, но он хотел не просто прославиться, эта находка могла бы рассказать о нахождении многих сокровищниц мира и сделать его человеком не просто знаменитым, но и очень богатым. Я тогда еще многого не знал об этом свитке, а то бы смог объяснить вашему дядюшке, что все его старания бессмысленны.

– Что же могло послужить причиной его гибели? – Кира сделала глоток сухого вина и взглянула на непальца, пытаясь понять, на самом ли деле он был хорошим приятелем ее дяди.

– Скорее всего, он поделился тайной свитка с кем-то кто, захотел опередить его. В последнее время от неустроенности судьбы Герман любил приложиться к рюмке, а когда выпивал мог наговорить лишнего.

– Так он что же, сильно пил?

– Не сказать, чтобы сильно, но никогда не отказывался от предложенного спиртного.

Кира легким движением поправила прическу, от чего старинный гребень вылетел из волос, и в одну секунду оказался на полу.

– Я вижу, что вам, как и мне нравятся старинные вещи, – сказал Рошан Захиб, поднимая гребень. – Вот незадача, – вздохнул он с досадой. – Выпала самая крупная жемчужина. Наверное, закатилась под соседний столик. Я попрошу официанта…

– Не стоит беспокоиться, – прервала его Кира. – Камня в гребне не было. Таким он мне достался от моей бабушки, а ей от её. – Она смущенно улыбнулась и вернула гребень на прежнее место, ловко собрав под него пышную шевелюру белокурых волос. – Кстати, а вы оказались правы: этой вещи не менее сотни лет. Но не будем отступать от нашего разговора. Чем я могу быть вам полезна. Ведь, наверняка, вы назначили эту встречу не только для того чтобы рассказать мне о свитке.

Ее собеседник утвердительно кивнул:

– Честно говоря, я был уверен, что вы или ваша мама знаете о последней экспедиции Германа, но теперь понимаю, что это не так.

– Могу вас заверить, что с самого своего отъезда Герман Владимирович не поддерживал с нами никаких отношений. Я была совсем маленькой девочкой, когда он уехал в Москву и все попытки мамы и бабушки выяснить о нем что-либо заканчивались ничем. Он всегда был в командировках, и сообщать что-то о себе не считал нужным. – Она пожала плечами, не зная, что добавить.

– Но, насколько мне известно, свою квартиру в Москве он оформил на вас.

– Вы и об этом знаете? – Она с интересном посмотрела на Рошана. – Я и сама была удивлена, когда узнала об этом. Это можно объяснить только тем, что я прихожусь ему единственной племянницей, а он как вы знаете, всю жизнь прожил холостяком, и детей у него не было.

– Абсолютно не имею ничего против, – непалец сложил у груди руки и виновато затряс головой с черными, как воронье крыло, кудрявыми волосами. – Ни в коей мере я не хочу касаться решения вашего дядюшки о наследстве. У меня совсем другой интерес, – он немного помолчал, словно собираясь с силами, и продолжил. – Я хотел бы выяснить судьбу карты, которую Герман показывал мне в Индии.

– Как и вы тоже?

– Боюсь, что вы не так меня поняли уважаемая Кира. Мною движет не жажда наживы. Я и еще несколько приверженцев буддийской школы гелуг в Тибете являемся негласными посланниками далай-ламы, призванными отыскать этот старинный манускрипт и позаботиться о его сохранности.

– Что это значит?

– Только то, что для нас очень важно, чтобы свиток «Времени» не оказался в недобрых руках и не был осквернен или направлен на дурные деяния. Я уверен, что карта может находиться на московской квартире Германа. Я припадаю к вашим стопам и обращаюсь с огромной просьбой. Если только древний документ отыщется, разыщите меня. Я должен буду поведать вам то, что возможно сильно вас удивит.

– Конечно, это не мое дело, но как я могу быть уверена, что вы на самом деле являетесь хранителем свитка.

– Что вызывает у вас сомнения, Кира?

– Насколько мне известно, приверженец того или иного ордена, дав клятву на верность, сначала становится послушником, тем самым, отрекаясь от мирской жизни, и не имеет права даже принимать пищу с полудня до следующего утра, – она окинула саркастичным взглядом стоявшую возле непальца тарелку с морепродуктами. – Вы явно не похожи ни на послушника, ни на монаха.

– А вы хорошо осведомлены в этих вопросах. Однако хочу вас заверить, что какой бы даже самый строгий образ жизни не вел монах или послушник монастыря, он все равно не изолирован от контактов с мирянами, – Рошан Захиб чуть заметно улыбнулся себе в усы. – Но в какой-то степени вы правы, я не являюсь монахом, как таковым, я как раз и есть мирянин, призванный помочь монастырю в поиске этого артефакта. Свиток «Времени» должен вернуться в монастырь не позднее сорок девятого дня с того момента, как Меркурий совершит полный Зодиакальный круг и станет в пятом градусе созвездия Льва. – Немного подумав, он добавил. – У меня остается совсем немного времени. Возможно, когда-нибудь я смогу предоставить вам доказательства своей правоты. Сейчас же лишь прошу вас не сомневаться в моих чистых намерениях и правильно истолковывать все, о чем я вам расскажу.

– Допустим, но если даже я найду карту, как я смогу передать ее вам?

– Я обязательно разыщу вас в Москве, – он лукаво сощурил глаза. – Как говорят в вашей стране, пути господни неисповедимы. Возможно никто иной, как вы, Кира можете иметь непосредственное отношение к этому манускрипту.

Кира улыбнулась, приняв его слова за неудачную шутку.

Они еще долго беседовали. Рошан многое рассказал ей о монашеском ордене, к которому принадлежал. Он поведал ей о том, что монастырь буддийской школы гелуг расположен высоко в горах Тибета, в Долине монастырей. Что из-за тяжелых погодных условий высокогорья не каждый путник способен преодолеть путь к этому загадочному месту, где перекликаются между собой тени прошлого и настоящего. Но больше всего ее потряс рассказ о необыкновенной силе великого старейшины монастыря – махатхеры, способного силой медитации аккумулировать невероятную энергию организма и с помощью нее переноситься из одного места в другое, преломляясь в семи цветах радуги. С интересом, слушая этого смуглого с глазами-угольками мужчину, Кира с каждой минутой их разговора соглашалась с тем, что человек, который с таким вдохновением рассказывает о деле всей жизни, не может лгать. И она согласилась помочь ему.

Кира вернулась домой уже за полночь. Закутавшись с головой под одеяло и сомкнув усталые веки, она вспомнила, как однажды в Индии, будучи мечтательной белокурой девочкой, похожей на ангела, она повстречалась с буддийским монахом. Тогда Кира еще не могла понять всей значимости этой встречи. В один из знойных засушливых дней она сидела под полуразвалившимися каменными сводами и с упоением читала книгу древнеиндийских эпосов. Как вдруг из густых зарослей леса показалась сутулая фигура старца, облаченная в оранжевые ниспадающие складками ткани и длинным посохом в руках. Он словно светился изнутри и этим свечением одаривал всех и вся вокруг. Кира испытала прилив необыкновенной теплоты, окутавшей все ее сознание. Он подошел к затаившей дыхание девочке и, улыбнувшись, посмотрел в ее глаза. Никогда в жизни ни до этой встречи, ни после Кира не ощущала такого вселенского умиротворения и покоя. Надев ей на шею, большой медальон на узкой тесьме, он удалился так же бесшумно, как и появился. Только потом друг отца – индус Арджун объяснил, что маленькую Киру благословил буддийский монах, но вот что означал цветной рисунок на глиняном медальоне никто объяснить так и не смог.

Она провозилась в постели около получаса. Будораживший воображение рассказ Захиба не давал ей уснуть. Накинув поверх пижамы запачканный красками старый растянутый джемпер, Кира села за мольберт. Только к утру ей удалось ненадолго забыться глубоким безмятежным сном, в котором она как всегда путешествовала по далеким неизведанным мирам.

Глава вторая

Следующий день начался с того, что молоденькая всегда розовощекая, секретарша Верочка распахнула дверь кабинета, в котором работала Кира, и бегло окинув взглядом всех сотрудников, выкрикнула.

– Кира Юрьевна! Вас к шефу!

– Зачем? – Кира растерянно стала перебирать бумаги на рабочем столе, не понимая, для чего она понадобилась Валентину Петровичу в такой ранний час.

– Откуда мне знать. Велено пригласить, – Верочка состряпала недовольную гримасу. После чего, смерив Киру и сидевшую рядом с ней коллегу и единственную подругу в одном лице, Симу высокомерным взглядом, продефилировала по коридору в приемную.

– Чего это он от тебя хочет с утра пораньше? – Уставилась на свою подругу Сима, подкатив к ней через проход между столами на роликовом стуле.

– А мне почем знать. Сейчас возьмет и отменит мой отпуск.

– Не думаю, вчера вечером я расписалась в приказе. Твои обязанности на время отпуска возложили на меня. Может это как-то связано с твоим вчерашним свиданием? Ты же сама говорила, что Валентин тоже был в кафе.

– Вот сейчас и узнаем.

– Слушай Кирюш, а он ужинал один или с Веркой?

– Сима, я думала, ты перегорела. И что это тебе твой начальник покоя не дает? – Усмехнулась Кира, пряча ручку в записной блокнот.

– Да не он, а Верка. Ненавижу эту малолетнюю гадину! – Прошипела Сима, погрозив кулаком в сторону входной двери.

– Ревнуешь?

– Нет!

– Ревнуешь, ревнуешь, Я знаю. Говорила ведь тебе, чтобы ты не связывалась с начальством, а ты меня не послушала.

– Да не ревную я, просто терпеть не могу, когда наушничают, а потом доносят начальству. Ведь чуть не уволил из-за этой стервы.

– Это называется борьба за место под солнцем, – вздохнула Кира и прошептала. – Вера знала, что ты его любовница, уж больно ей не терпелось занять твое место, а ты, дурёха, из-за своей безумной страсти едва не лишилась работы.

– А что же мне теперь, как ты одной жизнь коротать? – Возмутилась молодая женщина, откинув назад длинные каштановые волосы.

– Уж лучше быть одной, чем с кем попало жить.

– Все Хайяма цитируешь?

– Ага. Почитай, тебе полезно.

– А я не хочу быть одна. Это ты у нас не из мира сего. Тебе скоро тридцать, а ты все ждешь прекрасного принца. Так недолго и в старых девах остаться.