Игра с огнем (сборник)

Он лежал в кровати и не мог уснуть – слишком волновался, думал только о победе. Лучшим отпором будет их триумф на конкурсе. Они покажут всем: закрывая для него Ка-Фоскари, власти лишают себя того лучшего, что может предложить Италия. Да, вот наилучший метод борьбы – не написание бесполезных писем в газеты, как предлагает Альберто, не марши и протесты, которыми угрожает Марко. Нет, лучше всего упорно трудиться и подниматься выше других. Докажи, что ты достоин, и заслужи уважение.

Им с Лаурой придется блистать на сцене очень ярко, чтобы никто не усомнился в их победе. Вот как мы будем сражаться. Вот как будем побеждать.

8

Атласное платье Лауры было таким черным, что поначалу на темной улице он видел только неясные слабые отблески. Потом она появилась из тьмы и остановилась перед ним, невероятно эффектная в мерцании уличного фонаря. Ее светлые волосы золотым водопадом струились с одного плеча, на плечах лежала короткая бархатная накидка. Ее отец, несший в футляре виолончель, в черном костюме с галстуком-бабочкой выглядел не менее элегантно, но Лоренцо не мог оторвать глаз от Лауры, ослепительной в атласном платье.

– Ты ждал нас здесь? – спросила она.

– В зале громадная толпа, почти все кресла заняты. Дед просил сообщить вам, что держит для вас место, профессор. В четвертом ряду слева.

– Спасибо, Лоренцо.

Профессор Бальбони оглядел его с головы до ног и одобрительно кивнул:

– Вы будете прекрасной парой на сцене. Поспешим, прохладный воздух вреден для инструментов. – Он протянул виолончель дочери. – Не торопитесь в первых тактах. Не позволяйте нервам задавать ритм.

– Да, папа, мы запомним, – заверила отца Лаура. – А теперь тебе пора в зал – найди поскорей свое место.

Бальбони поцеловал дочь.

– Удачи вам обоим! – сказал он и направился в зал.

Несколько секунд Лаура и Лоренцо стояли молча в свете фонаря, глядя друг на друга.

– Ты такая красивая сегодня, – выдохнул он.

– Только сегодня?

– Я хотел сказать…

Она рассмеялась и прикоснулась двумя пальцами к его губам:

– Молчи, я знаю, что ты хотел сказать. Ты сегодня тоже красивый.

– Лаура, даже если мы не победим, если допустим промашку на сцене, мне все равно. Недели, проведенные вместе… музыка, которую мы играли… – вот чего я никогда не забуду.

– Ты говоришь так, словно сегодня что-то закончится. Сегодня все только начинается. И мы начнем с победы.

Все только начинается. Они прошли в дверь, ведущую на сцену, и Лоренцо позволил себе представить будущее с Лаурой. Другие вечера, когда они будут входить в концертные залы со своими инструментами. Лаура и Лоренцо выступают в Риме! В Париже! В Лондоне! Он воображал, какой она станет со временем. Ее волосы посеребрит седина, ее лицо повзрослеет, но всегда, всегда будет прекрасным. Разве можно мечтать о более идеальном будущем, чем то, в котором они снова и снова будут переживать это мгновение – вместе выходить на сцену?

Они прошли на звуки настраиваемых инструментов в артистическое фойе, где уже собрались другие конкурсанты. Внезапно все бросили настройку и уставились на них.

Лаура сняла бархатную накидку и открыла футляр виолончели. Не обращая внимания на взгляды и зловещую тишину, она несколькими резвыми движениями наканифолила смычок и села на стул, чтобы настроить инструмент. Она даже не подняла глаз, когда строго одетый человек быстро пересек комнату и подошел к ней.

– Синьорина Бальбони, позвольте вас на несколько слов? – пробормотал он.

– Лучше позднее, синьор Альфьери, – сказала она. – Сейчас мне с моим скрипачом нужно подготовиться.

– К сожалению, у нас возникли… осложнения.

– Осложнения?

Человек демонстративно избегал смотреть на Лоренцо.

– Если бы мы могли поговорить приватно…

– Говорите со мной прямо здесь.

– У меня нет ни малейшего желания устраивать неприятную сцену. Вам наверняка известно о последних политических изменениях. В конкурсе могут участвовать музыканты только итальянской национальности. – Он скользнул взглядом по Лоренцо. – Ваша заявка на участие отклонена.

– Но наши имена есть в программе. – Она вытащила листок бумаги из футляра виолончели. – О нашем участии было объявлено месяц назад. Вот наши имена. Мы выступаем вторыми.

– Программа изменилась. Вопрос закрыт.

Он развернулся и пошел прочь.

– Нет, не закрыт, – громко крикнула ему вслед Лаура – все ее услышали.

Конкурсанты смотрели, как она поставила виолончель и последовала за человеком.

– Вы не назвали мне ни одной причины, по которой мы не можем участвовать в конкурсе.

– Я назвал вам причину.

– Нелепая причина.

– Таково решение комитета.

– Что? Вашего комитета баранов? – Лаура звонко рассмеялась. – Мы будем выступать вторыми, синьор Альфьери. У нас есть все права. А теперь, если вы нас извините, мы с моим скрипачом должны подготовиться.

Она развернулась и пошла назад к Лоренцо. Нет, она не шла – маршировала, устремив взгляд перед собой, высоко подняв плечи. Ее глаза сверкали, как бриллианты, щеки раскраснелись, словно в горячке. Музыканты расступались перед ней, не желая испытать на себе столкновение с мощью девушки.

– Давай настраивать инструменты, – скомандовала она.

– Лаура, это может грозить тебе неприятностями, – сказал Лоренцо.

– Ты хочешь играть или нет?

Она бросила ему вызов – девушка, которая не знала страха. Думала она о последствиях или же была настолько исполнена решимости победить, что риск не имел значения? Опасно или нет, он будет рядом с ней. Вместе они должны быть бесстрашны.

Лоренцо расстегнул футляр и извлек из него Ла Дианору, поднес скрипку к подбородку, и когда почувствовал дерево кожей, нервы его успокоились. Ла Дианора никогда не подводила его; играй на ней хорошо, и она будет петь. В гулком артистическом фойе голос ее зазвучал так тепло и сочно, что к Лоренцо повернулись другие музыканты.

– Пирелли и Гайда! – выкрикнул синьор Альфьери. – Вы первые. На сцену.

Все смолкли, а первая пара конкурсантов взяла инструменты и поспешила вверх по лестнице.

Лоренцо, обнимая Ла Дианору, воспринимал тепло дерева, как тепло человеческой плоти. Он посмотрел на Лауру, но ту полностью захватил звук приветственных аплодисментов сверху. Потом раздались первые тихие звуки виолончели, голос которой эхом разнесся по деревянной сцене. Лаура внимательно слушала музыку, устремив взгляд вверх, ее губы скривились в улыбке, когда прозвучала явно фальшивая нота. Она жаждала победы не меньше, чем он. Судя по неуверенной игре первого дуэта, они с Лаурой не могут проиграть. Лоренцо постучал пальцами по грифу – ему не терпелось выйти на сцену.

Первая пара закончила играть, и до них снова донеслись аплодисменты.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Цыгане (ит.).

2

Пожар, огонь (ит.).

3

Сколько это стоит? (ит.)

4

Венецианское гетто – район Венеции, где принуждали селиться евреев во времена Венецианской республики. Гетто располагалось в сестьере (так называются районы Венеции, которых всего шесть, откуда и название sestiere – «шестая часть») Каннареджо и разделялось на Новое гетто и Старое гетто (Гетто-Веккьо). На самом деле Новое гетто старше Старого. – Здесь и далее примеч. перев.

5

Ка-Фоскари – государственный университет в Венеции.

6

Фегато – жареная печень, приготовленная по особому итальянскому рецепту.

7

По мере сближения Италии и Германии Муссолини копировал антисемитские законы и политику Германии. «Расовый манифест» – один из таких примеров, опубликован 14 июля 1938 года, его подписали преподаватели самых престижных итальянских университетов.

8

Джузеппе Вольпи (1877–1947) – итальянский бизнесмен и политик, активный участник фашистского движения. Луиджи Луццатти (1841–1927) – итальянский политик еврейского происхождения, в 1910–1911 годах занимал пост премьер-министра.

9

Чернорубашечники – вооруженные отряды фашистского движения в Италии. Униформа этих отрядов включала черные рубашки.