АПЕЙРОН

– Да, ты занимаешь важный пост. Это армия и лазутчики, но этого мало, чтобы иметь влияние на гвардию, жрецов и знать, которые не совсем благосклонно к нам относятся. Двадцать четыре года я правил ими, и много обид затаилось за это время. Слава богам сейчасв Камбрии мир. Но довольно. Скоро ты поймешь все, что я задумал.

Дверь отворилась, вошел предводитель всадников, из рощи. Его звали Гест. Это был бывший оруженосец, а ныне личный секретарь и доверенное лица сэра Вальтера. Он знал множество тайн и был безгранично предан своему хозяину. Немногословный, умный и хитрый человек, верой и правдой служил Бразу.

– Он здесь с оруженосцем, – произнес Гест.

Правитель произнес:

– Пусть войдет один. Проследи, чтобы нас не подслушали.

Предводитель всадников кивнул и вышел, так же быстро, как и появился.

Дилан Браз с любопытством смотрел на дверь, в которую вошел человек средних лет в незнакомой одежде для здешних мест, с татуированным лицом, с непонятной прической из длинных светлых волос, выбритыми висками, и с горящим взглядом проницательных, умных глаз. Манера держаться выдавала в нем благородное происхождение.

– Я приветствую вас, Верховный Правитель, и вашего сына, – произнес вошедший.

– Мы рады тебя видеть, Локи, – сказал сэр Вальтер. – Путешествие было не близким, но и дела впереди не малые. Я рад, что ты откликнулся на мою просьбу.

– Конечно. Ведь все важное должно решаться с глазу на глаз, – ответил ему воин, смотря на самых влиятельных людей Королевства.

Локи – сын короля Одда. Предводителя отрекшихся, как называли их здесь, в Королевстве Мечей. Они жили далеко на юге в Непроходимом лесу и Древних горах. Отрекшиеся почти не общались с жителями Королевства, а люди Свободных земель, жившие рядом с ними, побаивались их, считая колдунами, и не от мира сего.

Раньше, почти тысячу лет назад, это был один народ. В центре материка Камбрия жили представители Родов Великих, на окраинах лорды Свободных земель. Все они были ближе духом к природе, поклоняясь богам и изучая магию. Возделывали земли, собирали урожай, разводили скот, ловили рыбу вблизи берегов Внутреннего моря.

Но со временем появились крупные поселения, началась борьба за власть. Люди придумали себе новых богов, у которых сразу нашлись жрецы. Они постепенно вступали в конфликт со старыми богами и друидами. Все хотели жить лучше, ничего для этого не предпринимая, иметь больше последователей и проповедовать свои законы. Происходили конфликты, лилась кровь уже не только за владение землями, но и за то, кто каким богам молится. Хотя, достоверно известно, что новые боги – это последователи старых. В душе люди почитали всех их, но правители, жрецы и друиды думали иначе.

Однажды, после мощнейшего землетрясения, которое, как учат древние письмена, устроили разгневанные боги, новые и старые, на юге Камбрии выросли горы, перекрыв реки, и часть людей отреклась от новых богов. Они ушли в глушь, в леса и горы, чтобы жить обособленно. Народ разделился на людей и отрекшихся. У каждого появился свой путь развития. Одни развивались экономически, другие росли духовно, не теряя связи с природой и первозданными заклинаниями. Они сторонились друг друга, избегали, и никогда, кроме немногочисленных ярмарок на юге материка, практически не пересекались. Люди опасались Непроходимого леса и гор, а отрекшимся не нужна была цивилизация. Они владели в той, или иной степени гипнозом, знали травы, яды, заклинания, а люди владели ремеслами, технологиями, и управляли массами при помощи силы и жрецов. Но самое главное, залогом мира между двумя ветвями цивилизации служили артефакты. У людей залогом мира был артефакт старых богов – Кристалл Равновесия. Отрекшиеся же владели Кристаллом Созидания, который по преданиям был создан новыми богами людей. Считалось, Кристаллы страхуют и охраняют две ветви цивилизации друг от друга.

Артефакт был святыней, которой молились люди в Храме Лендорна. Тысячи паломников, считали своим долгом хоть раз в жизни увидеть и дотронуться до него.

Сер Вальтер поднялся с кресла, позвав за собой своего сына и Локи, прошел с ними через секретную дверь в свой кабинет.

Разговор длился почти два часа.

* * *

Провожать отрекшегося вышел только Дилан Браз. Они подошли к двери, за которой Локи ждал его оруженосец и Гест, личный секретарь Правителя Королевства Мечей, и остановились.

– Хороший план, – сказал Локи, – каждый получает то, что хочет. Правда, я рискую больше, но согласен. Делая важные вещи в своей жизни, нужно делать их сейчас. Промедление лишь все усложнит, поэтому я готов.

Сэр Дилан крепко пожал ему руку:

– Надеюсь, наше сотрудничество будет длительным и плодотворным. На расстоянии трети дня пути посылаю за тобой отряд из пятидесяти всадников. Командиру покажешь этот перстень, и он сделает все, что ты прикажешь.

– Так тому и быть, – ответил Локи, – да помогут нам боги.

Он торопливо вышел за дверь, а спустя час четверо всадников в плащах и капюшонах въехали в рощу и скрылись в тени деревьев. И только крик филина, взлетевшего с ветки, выдал их местоположение уже далеко от городских стен.

Но не только филин видел в кромешной мгле тайных посетителей города. Отделившись от бойницы, человек в темных одеждах ловко спустился по лестнице и направился к самому центру Лендорна.

Глава 3. Земли Элинора

На окраине Элинора, самого крупного южного города Королевства, путников, находящихся в дороге уже десять дней, застал очень сильный ураган. Казалось, небо разверзлось и миллиарды капель воды незримым потоком падали на землю. Ветер гнул вековые деревья и вырывал с корнем. Часть пути, которая не была вымощена камнями, превратилась в сплошное месиво из земли и обломанных веток. Лошади и плащи всадников были забрызганы грязью, одежда промокла, леденящий ветер пронизывал тело до самых костей.

Гест, ехавший первым, остановился и обратился к сыну короля отрекшихся Локи:

– Милорд, мы оторвались вперед от основного отряда. Ураган идет уже третьи сутки. Нам нужна передышка. Остановимся в постоялом дворе. Главное вам не выходить из комнаты, и тогда никто не узнает, что здесь находится отрекшийся.

– Согласен, – ответил отрекшийся, переводя дыхание на ветру, – только гарантируйте, что мы не будем замечены. Наша миссия секретна и многое стоит на кону.

– Я воин и всегда выполняю приказы Правителя, – ответил ему человек.

Отряд свернул с тракта и поехал на мерцающий свет постоялого двора.

* * *

В главной большой комнате здания ярко горел свет, и было тепло от камина. Посетители, в большей части путники, которые пережидают непогоду, сидели за своими столами небольшими компаниями и разговаривали. Их комнаты, находящиеся на втором этаже дома, были пусты. Там была скука и дождь за окном, а здесь – музыка, тепло, настойка из лесных трав, две полураздетых танцовщицы, и, может быть, зазевавшийся путник, которого можно лишить кошелька или груза, если повезет. Окраина Королевства, еще не окраина мира.

– Лейла, настойки!

Звучали то от одного, то от другого столика заказы постояльцев. И красивая темноволосая девушка, порхая между посетителями, подносила напитки. Когда она шла, то их взгляды не смотрели больше в свои кубки, или на танцовщиц. Они смотрели на Лейлу. Их глаза горели, но все знали крутой нрав ее мужа – хозяина заведения Гвидо, двухметрового великана. Вот и сегодня днем, оскорбив хозяйку, двое постояльцев схватились за кинжалы. Секира Гвидо разрубила одного почти пополам прямо в зале, а второй успел убежать и привести проезжавшую мимо стражу. Гвидо увели в Элинор, но постояльцы знали, он вернется, и поэтому только изредка косились жарким взглядом на Лейлу.

Дверь раскрылась с шумом, и в комнату вошли четверо в капюшонах. Они были мокрыми и забрызганы грязью, что выдавало тяжелый многодневный поход. Их лиц не было видно. С плащей на пол стекали струйки воды. В один миг нешумная музыка притихла, танцовщицы приостановились, посетители обернулись на тех, кто вошел, изучая их и осматривая. Первый из них снял капюшон и громко, как умеющий приказывать человек, сказал Лейле:

– Комнату на четверых, вина, еды и воды. Все самое лучшее. И немедленно!

– Извините, господин, все места заняты. Я даже и на одного не могу дать комнату. Непогода на улице третий день и путники все здесь, а не в дороге, – ответила Лейла.

– Я, не привык к отказам. Плачу тройную цену золотом, – почти выкрикнул Гест, посмотрев на посетителей и откинув немного плащ, показав рукоять меча, – чего таращитесь?

Музыка заиграла, как ни в чем не бывало, все вновь вернулись к прерванным разговорам за столами. Сила в этих местах была всегда в почете.

Лейла, отряхнув свой синий передник, поправила машинально рукой волосы, сказала путникам:

– Я помогу с комнатой, но вам придется обождать немного. Снимайте плащи с дороги, располагайтесь, я принесу вина, или настойки, смотря кто из вас, что любит.

Девушка тут же подошла к одному из столиков, за которым сидело трое подозрительного вида посетителей. Она сказала им твердо и уверенно:

– Дугар, ты сам видишь, что обстоятельства заставляют меня переселить вас из комнаты, за которую вы уже пятый день только обещаете расплатиться. Я смогу дать вам лишь каморку для прислуги под лестницей.

– Это не разговор, – произнес Дугар, – мы такие же посетители и ничем не хуже этих верзил в плащах.

– Поймите меня правильно. Я же не выгоняю вас на улицу, или пожаловаться Гвидо?.

Услышав имя хозяина, тот, кого назвали Дугаром, поставил кубок на отесанный деревянный стол, немного поразмыслив, стоит ввязываться в ссору или нет. Они должны, плюс хозяин не подарок.

– Без проблем, переселимся, только все напитки, что мы сегодня выпьем за счет заведения.

– Я заплачу за тебя, человек, – произнес Гест, который слышал разговор.

Конфликт был улажен. Из дальнего угла комнаты раздались крики: «Лейла, настойки». На стойке потухла свеча, от неплотно закрытой двери. Вновь заиграла музыка. Лишь только Дугар, улыбнулся кривыми зубами и сказал что-то своим верным молчаливым товарищам.

* * *

Заняв наверху постоялого двора комнату, Локи сказал:

– Гест, я чувствую твою ко мне неприязнь и знаю, как вы все люди относитесь к нам – отрекшимся, но мы союзники, и твой Правитель велел помогать. Приведи ко мне молодую хозяйку.

– Это невозможно, милорд.

– Негодование. Я вижу его в твоих глазах, – и зрачки отрекшегося вспыхнули искрой на татуированном различными рунами и узорами бледном лице.

Локи пристально смотрел, подавляя психику и проникая изнутри в сознание.

Гест, могучий и опытный воин, стоял, словно провинившийся деревенский пастух перед своим хозяином, не в силах сдвинуться с места. Сила магии некоторых отрекшихся была велика. Ходили легенды, что они могли мысленно послать человека на смерть. Могли вселять страх и ужас, самые сильные чувства в мире людей. Некоторые из них даже могли читать мысли.

Гест понимал, что ему нужно исполнить волю этого отрекшегося, не только благодаря его магии, но и ради приказа своего хозяина. Их миссия должна быть в тайне. Никто не должен провести параллели между слугами Правителя и отрекшимся. Нужно купить для этого выскочки ласку хозяйки любой ценой.

– Все за мной, вниз, – произнес он, – пора подкрепиться, но предупреждаю: в конфликты не вступаем. Мы пришлем тебе, Локи, яства сюда наверх.

Он многозначительно улыбнулся своим лицом со шрамами.

Оставшись один в комнате, Локи скинул плащ и подошел к окну, пристально глянул вдаль, в темноту, размышляя о чем-то своем, прищурив глаза.

Он подчинил волю секретаря Правителя людей и был доволен собой. Не такие уж они и грозные эти люди, как кажется на первый взгляд. За твердостью внешней оболочки у каждого есть свои страхи и сомнения, нужно только уметь их разглядеть.

Путешествие Локи в самое сердце их Королевства, столицу Лендорн, только укрепило в нем эту мысль. Да, у них технологии, каменные замки и крепости, обрабатываемые поля и ухоженные луга, система подчинения и иерархии, их много, но они разобщены. Разбиты на кланы, которые враждуют внутри Королевства, на кучку лордов окраинных Свободных земель, которые тоже не имеют единства. Их жрецы, молящиеся новым богам, но хранящие мудрость старых богов, также не прочь отхватить лакомый кусок, думая лишь о наживе, а не о спасении души. Этот мир стал слишком жаден, скрытен, алчен и хитер в своей борьбе удержать власть, или наоборот ее захватить. Новые боги не способствуют духовному развитию. Они лишь помогают правителям, в той или иной мере, держать народ под их контролем. Старые боги, которым поклонялись отрекшиеся, были более мудры, и их знания помогают духовно развиваться. Они говорят, что материальная часть – лишь средство достижения цели духовного развития и единения. Можно сыграть в свою игру при таком раскладе.

Он размышлял: «Хоть отец и не знает всех моих замыслов, но я хочу их воплотить в реальность. Расширить мир отрекшихся, внести смуту в мир людей и подождать пока они сами себя начнут истреблять, и могучие кланы будут обескровлены. Вначале нужно уступить – чтобы ослабить сопротивление, а потом будет намного легче добиться своей цели. Даже, если отрекшимся не удастся подчинить себе людей и властвовать над ними, есть способ, который даст полную гарантию победы – дарки…»

Стук в дверь прервал его мысли. Дверь приоткрылась. Лейла зашла с кувшином молодого вина и едой в своих руках. Она была в негодовании. Быстро поставила ношу на большой деревянный стол посреди комнаты. Посмотрела на Локи, стоящего у окна, и скороговоркой произнесла:

– Я не та женщина, за которую принимает меня ваш спутник. Если у вас есть деньги, то это ни о чем еще не говорит. Я замужняя. И честь для меня не пустое место. Забирайте вашу еду. Прощаю вас за то, что ваш подручный осмелился предложить мне.

Отрекшийся резко повернулся к ней. Лицо в татуировках, горящий пристальный взгляд – это чужеземец, о них Лейла только слышала. Страх ее парализовал. Она не могла поднять даже руку, не то, что уйти из комнаты. Сделав несколько быстрых шагов, Локи оказался возле нее, одним движением закрыл распахнутую дверь, второй рукой дернул за ворот платья девушки и порвал его почти до пояса. Он толкнул ее к столу, став за спину и навалился всем своим телом.

Все ее тело, будто окутанное ватой, как во сне, под воздействием примененной магии практически не сопротивлялось, хотя она изворачивалась и пыталась оттолкнуть.

Внезапно окно распахнулось и один за другим несколько человек прямо с балкона, через окно, проникли в комнату.

– Святые боги, – крикнул ворвавшийся в комнату Дугар, – так ты отрекшийся.

Увидев лицо в татуировках и, приняв решение, он скомандовал своим спутникам, выхватив нож:

– Один к двери, обезьяну из лесов убить, найти их кошельки, да побыстрее, пока другие не спохватились. Девка – наш трофей, если сделаем все быстро и тихо.

Бандиты повиновались ему. С оружием в руках они пытались нанести смертельную рану отрекшемуся.

Локи, оттолкнув девушку на нападавших грабителей, проскользнул в дальний угол, где лежал его меч. Резко выхватив его из ножен, он внезапно нанес удар в горло приближающемуся с дубиной противнику. Тот захрипел. Кровь хлынула фонтаном прямо на пол, на разлитое белое молодое вино, покрывая его багряными разводами. Нападавших осталось двое, но они были не робкого десятка и вид крови их только раззадорил. Правда, длинный нож у одного и дубина у второго – не оружие против меча чужеземца. Но в лоб никто не собирался нападать. Дугар, толкнул Лейлу прямо на противника, а сам с товарищем обошел его с разных сторон. Девушка волею провидения проскользнула в нескольких миллиметрах у острия меча, но оступившись, упала в лужу вина и крови на полу комнаты, ударившись головой о крепкую дубовую кровать. Она не шевелилась.

Все происходило практически мгновенно, только звук падающий тел проник на первый этаж в общий зал. Гест, чувствуя опасность, крикнул одно слово: «Локи»! Он помчался наверх, а за ним два его спутника. Но, за тремя, спешащими на помощь Локи, кинулась почти дюжина головорезов из зала. Они торопились наверх закончить схватку в свою пользу и поживиться за чужой счет, что тоже не было грехом в этих местах.

В тот момент, когда Гест, с двумя товарищами ворвался в комнату, один из нападавших грабителей изловчился и дубиной ударил Локи по голове и плечу, а Дугар полоснул своим длинным ножом по запястью. Но их триумф был не долгим и они тут, же пали, не проронив, ни слова, под ударами мечей Геста и его помощника. Второй отрекшийся начал баррикадировать дверь от посетителей постоялого двора, которые поднимались по лестнице с криками и неоднозначными призывами:

– Убить чужеземцев!

– У них водится золотишко! Поживимся!

Секретарь Правителя бывал в подобных переделках и часто видел, как лилась кровь. Он сразу оценил обстановку, бегло оглядывая комнату. Двоих грабителей они убили, третий лежал с перерезанным горлом на полу возле голой девчонки, бездыханной и в крови. Значит те, кто видел лицо отрекшегося, уже все мертвы. Локи без сознания, но с небольшой раной. Пару минут, и он придет в себя. Дверь выдержит еще некоторое время, если ее подпирать и оказывать сопротивление нападающим. Посетители кинулись все за ними наверх, на улицу в непогоду никто не вышел. Да и погони там не будет. Значит, он со вторым отрекшимся берет на руки раненого Локи. Через окно и балкон пробираются к конюшне и уходят в темноту. Главное сдержать комнату какое-то время.

Гест дал команду своему человеку: «Держи оборону, сколько сможешь, а потом сдавайся. Тебя, выдадут страже и посадят в башню, а мы потом выкупим. Главное, не дать им увидеть отрекшихся.»

Хотя, он понимал, что его человека не оставят в живых.

Через какое-то время по цокоту копыт, можно было услышать, как всадники уезжают в темноту, ночь и непогоду. Оборонявший дверь на мгновение ослабил свой напор, с тоской и надеждой оглянулся на окно. Порыв ветра занес в комнату, сорванную мокрую листву, капли дождя и звук отдаляющихся конников. Дверь вылетела с петель, сбив с ног человека. Он попытался встать на залитом кровью полу, но секира владельца постоялого двора Гвидо, уже второй раз за день, разрубила его тело пополам, в один удар, мощно и точно.

Все застыли и замолчали, оглядывая комнату и осматриваясь, лишь Гвидо, отбросив оружие, подбежал к жене и накрыл ее обнаженное тело сдернутым гобеленом со стены. Он стал во весь свой рост и, закрыл лицо руками, лишь издавая не то стон, не то хрип из горла мощно, жалобно и страшно. Его спутники покинули комнату, даже не зайдя в нее толком. Схватка закончилась. Все стихло. И лишь указательный палец на левой руке Лейлы дернулся несколько раз и застыл.

Глава 4. Асмунд

Он ехал по тракту размытому дождем, иногда объезжая огромные лужи с водой и сломанные ураганом деревья. Такой непогоды давно не было в здешних местах, но хвала богам, что ураган прошел. Порывистый ветер стих, ливень закончился. Дороги южного дофина Королевства и так были немноголюдны, а теперь, когда, по многочисленным слухам, шайка разбойников со Свободных земель начала сюда наведываться, путники в одиночку не осмеливались ездить по здешним местам.

Человек был довольно молод. Крепкое тренированное тело уверенно держалось в седле. Длинные, густые волосы, правильные черты лица, светло карие глаза он унаследовал от своей матери. Отец дал ему решительность, ум и острое чувство справедливости по отношению к окружающему миру.

Его звали Асмунд. Одинокий охотник, немного авантюрист, но свободный от любых обязательств человек. Не имея постоянного жилья, путешествовал по Камбрии, занимаясь охотой и изучением мира. Он был и на далеком Севере материка, называемом Белой пустыней, где растительности почти не было, а небольшие горы стояли всегда в снежном плену. Был он и на юге за Свободными землями в самом Непроходимом лесу. Юг казался опаснее Севера. На севере – стихия, природа и почти безлюдно, а здесь на юге – авантюристы со всего материка, да еще и отрекшиеся с их старыми богами, магией и непонятным образом жизни.

Выбор между правильным отношением к богам был решен для него однажды, внезапно и окончательно. Асмунд вспомнил, как выслеживая варга, мощного и хитрого зверя, похожего на волка, но крупнее и обладающего большой хитростью и силой, не заметил, как углубился в Непроходимый лес. Деревья стояли, плотной стеной, царил полумрак, неизвестная трава, окутывала ноги почти до коленей, звуки и запахи были не совсем привычными. Тогда он угодил, в какую-то хитрую ловушку поставленную толи на людей, толи на зверей. Охотник попал в сети, которые моментально сковали все его движения, подбросив вверх. Он взлетел почти к макушкам деревьев, а потом ударился о ствол, да так, что сознание начало его покидать. Последнее, что он слышал в тот миг, как варг, прорычав, кинулся на него.

Сначала боль от раны, а потом сознание постепенно к нему вернулось. Он вспомнил, как очнулся в хижине отрекшихся, как долго заживало, раненное варгом плечо, и как жители леса, которые его спасли, научили по-другому смотреть на мир, любить природу, понимать ее во всех проявлениях. Он был обязан жизнью этому племени, новым знаниям и умениям, а самое главное Асмунд понял, еще тогда, что нужно уметь замечать знаки, природа сама подсказывает и помогает своему творенью – человеку. Отрекшиеся умели это замечать, а алчные люди, все меньше и меньше. И еще тогда, он к новым богам стал относиться лишь с уважением, а старых богов почитать. В жизни нельзя отличить удачу от неудачи, пока не доживешь до завтра, учили они, и поэтому, нужно просто идти вперед.

Эти воспоминания начали накладываться на чувство тревоги и опасности, которые внезапно охватили Асмунда. Он съехал с дороги, спрыгнул с лошади, спрятавшись за ствол дерева и большой густой кустарник, и взял в руки лук. Автоматически, еще сам не зная, почему и какой знак, прочтенный сознанием, заставил так его сделать.

Впереди зашевелились ветви кустарника. Еле слышимый цокот копыт донесся из-за поворота. Показалось трое всадников. Их лошади устали, с ноздрей шел пар, плащи были мокрыми, капюшоны одеты на головы, так, что лиц не разглядеть. В их движениях не было суеты. Оружие было расположено по-походному, но со знанием дела, оно в любой миг могло оказаться в умелых руках. Одежд под плащами видно не было, но сапоги были из хорошей кожи, и сбруя была дорогая и надежная.

Один из всадников, на лошади с синей покрашенной гривой, резко обернулся. Посмотрев назад, откинул рукой капюшон, чтобы прислушаться. Он чувствовал, что за ними наблюдают. Но не знал пока кто и откуда. Его лицо открылось. На нем была запекшаяся кровь. Весь лоб, щеки и подбородок были полностью покрыты татуировками. Это был Локи, сын Одда – короля отрекшихся.

Путники остановились. Ноздри Локи широко раздулись, втягивая утренний свежий воздух, его темные глаза прищурились, он замер:

– За нами наблюдают, я чувствую взгляд, но не могу разобраться, кто смотрит и откуда, – сказал отрекшийся.

– Милорд, – ответил Гест, – впереди Свободные земли, мы на границе Королевства, несколько миль и мы будем в ваших владениях.

Асмунд, присел и отвел взгляд. Он раньше видел этого отрекшегося. Еще тогда, когда жил у них в Непроходимом лесу. Охотник мысленно сосредоточился, сконцентрировался и поставил невидимый заслон, рисуя стену из камней между собой и взглядом всадника, того, кого называли Локи. Этому трюку его научили отрекшиеся, чтобы прятаться в засаде от дичи. Скорее всего, получилось.

– Да, ты прав, Гест, – сказал отрекшийся спутнику, – мне показалось. Здесь никого нет, поехали.

Всадники, по этой команде продолжили свой путь. Их силуэты скрылись вдали так же быстро, как и появились. Лишь только следы от копыт, оставленные в грязи на дороге, медленно стали наполняться стекающей дождевой водой.

Асмунд вышел на дорогу, держа лошадь за повод. Он спешил в Элинор, где его должны были нанять проводником по этим местам. Лорд Ингвар призывал его оказать услугу самому наследнику трона Королевства Мечей. Город был рядом, начинался день, и поэтому, нужно поспешить, чтобы доходная работа не досталась другому. Если удастся можно еще и проведать сестру, живущую на окраине Элинора. Кроме нее у Асмунда из близкой родни никого больше не было.

Он сел в седло и тихо напевая песню, продолжил свой путь, не думая о том, что было несколько минут назад. Не задумываясь о будущем, живя только этим мгновением, извилистой дорогой, свежим утром и всем тем, что его окружает.

* * *

Город Элинор находился в половине конного перехода от границы, проходившей между Свободными землями и Королевством Мечей. Это был южный форпост, большой и мощный, с высокими и крепкими городскими каменными стенами, широким рвом и частоколом внутри его. Город стоял на холмах возле озера на перекрестке торговых путей в живописном и красивом месте. Он все время рос и увеличивался в размерах, поэтому городские стены частично разбирались, строились новые, да и сам город напоминал овал, растянувшийся от озера в сторону каменоломен.