Снести империю добра

– Опять? – совершенно не удивился эльф.

Он и не думал нервничать. То ли подобная ситуация ему была не в новинку, то ли не чувствовал большой угрозы себе лично из-за присутствия в палате своих сородичей. Без действительно веской причины жители Светлолесья друг друга не убивали и другим делать такое с представителями своей расы не позволяли.

– Нет, ну твое право, у каждого народа свои культурные традиции, продолжал эльф. – Только прошу учесть два факта. Во-первых, даже если вы возьмете в заложники весь персонал и пациентов этого здания, Златокошель бестрепетно нас всех в нем и сожжет. А во-вторых, последние охотники за его головой и титулом, которые умудрились попасться к нему в руки живыми, умирали почти неделю. Их сажали на муравейник, через несколько часов забирали, лечили и вновь сажали.

– Не волнуйся, заложников тут брать никто не собирается, – сделал успокаивающий жест гоблин. – Ты нужен нам больше как свидетель. Ну и как официальный проводник. На крышу. Как думаешь, твои коллеги сильно удивятся, если этим очаровательным дамам пропишут ванны из звездного света для улучшения цвета лица? Естественно, теперь все твои передвижения и действия будут контролироваться одним из нас. На случай непредвиденного патриотизма.

– Если я при них побренчу золотом в карманах, полученным за столь удачно назначенную целительную процедуру, то они вам в нагрузку и кремы пропишут, специальные, позволяющие не обгореть темной ночью, – спокойно ответил целитель. За годы сотрудничества с гоблинами он волей-неволей перенял часть их мировоззрения и теперь серьезно отличался своими моральными ценностями от большинства сородичей. – Да, кстати, если руководство в поселке сменится, ротация кадров в нашем заведении будет? А то некоторые личности занимают свои посты, совершенно не разбираясь в том, как именно надлежит лечить раны, обеспечивать работу целителей всем необходимым и проявлять заботу о больных. В силу одних лишь родственных отношений со Златокошелем. Очень хотелось бы независимой аттестации всего персонала, по итогам которой будут сделаны соответствующие выводы.

Глава 4

– Цель вышла из здания, направляется к своему бронированному паровому дилижансу, – хладнокровно оповестила всех Фиэль, наблюдая за перемещениями Златокошеля в настоящую подзорную трубу.

Компания диверсантов со всеми удобствами расположилась на крыше трехэтажного здания, самого высокого в поселении гоблинов. Представители этого народа предпочитали зарываться в землю, и потому двухуровневый подвал мог быть обнаружен даже в самой покосившейся хибаре.

– Объект находится под прикрытием двух магов, держащих барьер из школы воздуха. Они вбухали в заклятие достаточно сил, чтобы паразитные потери энергии подсвечивали воздух.

– От стрелы бережется, стало быть. И от вражеских заклинаний. Видимо, были прецеденты. – Тимон посмотрел на гномок: – Дамы, ваш выход. А я взлетаю.

Ноги гоблина оторвались от крыши, и зеленый коротышка начал набирать высоту. Для того чтобы не быть обнаруженным раньше времени, он набросил на себя черный плащ, скрывающий его в ночной темноте[5].

– Великие боги, чем я занимаюсь за каких-то жалких триста золотых в месяц? – глубоко вздохнула Кармен и подошла к ничем не примечательному участку крыши.

Сури, которую перед операцией обвешали артефактами-накопителями, чуть ли не с боем отобранными на время у страдающих от Увядания эльфов, сняла невидимость с первой пушки. Орудия сестры протащили в свернутом пространстве, потеряв по пути один из четырех стволов в межреальности. Оставшиеся три они без всяких проблем разместили в нужном месте. И под покровом иллюзии изготовили к стрельбе.

– Хлоя, ты держишь его на прицеле? – спросил гоблин.

– Да, давай быстрей! – Вторая гномка хоть и была магом, но обращаться с техникой тоже любила. Просто конструировать ее, в отличие от сестры, не умела. – Этот старый пузан ковыляет медленнее черепахи, но до повозки шагать ему не так уж и далеко.

– Огонь! – скомандовала сама себе Кармен, дергая спусковой рычаг.

И тут же перебежала к следующему орудию, которое Хлоя уже перенацеливала с просто нужного участка конкретно на цель.

Златокошель был привычен к покушениям на свою жизнь настолько, насколько к этому вообще можно быть привычным. Старый алхимик всегда держал при себе громадный набор противоядий, да и не каждая отрава могла взять его пропитавшийся зельями организм. Могучие и преданные мутанты были способны сообща растерзать дракона или даже двух, если кто-то из летучих рептилий окажется на земле. Зачарованная кольчуга и маги-мастера барьеров оберегали тело барона от убийц, желающих подстрелить его как куропатку. Личный целитель жизнью отвечал за восстановление хорошего самочувствия своего пациента. Однако против артиллерии гарантированно помогает только бункер. А его нельзя носить с собой. И не получится отсиживаться в нем целыми сутками, если необходимо много и плодотворно работать, дабы сохранить паутину деловых связей и налаженные рабочие процессы. Нет, барьер сработал исправно… Но не того калибра были сотрудничающие с богатеньким гоблином колдуны, чтобы без подготовки сдержать пушечный выстрел. Будь иначе, работали бы они в Союзе архимагами. Или у сектантов старшими личами.

– Какого?.. – только и смог сказать Златокошель, наблюдая за внутренним миром одного из своих охранников, разбрызганным по земле.

Сам старый алхимик отделался легким испугом. Сестры Хорвальдс были настоящими профессионалами в обращении с техникой. Муху они, может, и не сняли бы при стрельбе с заранее подготовленной позиции, но на попадание в отдельно сидящего воробья имели неплохие шансы.

Второй выстрел, на этот раз произведенный зажигательным снарядом, перекрыл дорогу к паровому дилижансу бушующим на земле ярким пламенем зажигательной смеси. Третий отрезал гоблину путь назад. Ревели и метались туда-сюда мутанты, которые подчинялись скорее инстинктам, чем разуму, и потому боялись огня. Их погонщики смогли бы направить своих скакунов куда надо… однако удаляться от Златокошеля охранники не спешили. Как и палить в медленно, но неуклонно подбирающуюся к нему угрозу. Трудно рассмотреть черную тень на фоне ночного неба.

– Как говорил один хороший человек: «Иди ко мне!»

Сплетенный из проволоки трос с небольшой стальной кошкой на конце, будто змея обвился вокруг объемной туши алхимика. И дернул ее вверх, отрывая от земли и быстро сматываясь. Висящий в воздухе Тимон не желал рисковать собой, спускаясь слишком низко, а потому немножечко схитрил. Мощность его телекинеза падала пропорционально расстоянию от мага-коротышки до цели. Но чтобы управлять траекторией полета гарпуна, много и не требовалось. А подтянуть ловчую снасть на торговых баронов он мог и за ту часть, которую держал в руках.

– Ау! Фых! Охр! – Внезапно воспаривший Златокошель почувствовал, как из него лезет съеденный за обедом молочный поросенок. Однако это не помешало толстяку выхватить пистоль, кинжал, склянку с кислотой… которые сами собой выворачивались из его пальцев и летели прямо в карманы его похитителя. – Ого, как мы уже высоко! Спасибо, что обезоружил меня, юноша. Если бы я тебя ухлопал, то, брякнувшись с такой высоты, убился бы. Да, кстати, а ты уверен, что человек, который говорил эту фразу, был хорошим?

– Ну, может быть, не очень хорошим. И даже не очень человеком. Во всяком случае, после смерти люди часто утрачивают право на это гордое звание. Однако работать с гарпуном так, как он, не мог больше никто. – Тимон левитировал себя и торгового барона к больничной крыше. – Его подход при всей своей показушности довольно эффективен, не правда ли?

– Согласен. Покушений на меня было много. Часть из них даже увенчалась частичным успехом, лишив меня кого-нибудь из слуг или пары клочков мяса. Однако быть похищенным – это абсолютно новый опыт. – Все это Златокошель процедил сквозь зубы, наблюдая, как трос сам собой завязывается на его теле хитроумными узлами. – Может, заключим соглашение? Ты меня опускаешь рядом с домом и говоришь имя того, кто смог найти такого прекрасного специалиста. Ну, а также свои рабочие контакты, сугубо ради будущего сотрудничества. А я в знак своего искреннего восхищения поделюсь полутора тысячами золотых монет. Нам даже к зданию приближаться не придется. Место, где они зарыты, от него далеко. И уже на следующий день я буду готов оплатить новый заказ.

– Вынужден отказаться, старикан, – усмехнулся Тимон, наблюдая, как по земле вслед за ним бегут мутанты. Их наездники, почти поголовно снабженные мушкетами или арбалетами, держали летящую в воздухе парочку гоблинов на прицеле. Но стрелять не решались. – Видишь ли, заказчик этой акции и есть главное действующее лицо. Которая сейчас с тобой разговаривает и прикидывает, а что будет, если тебя уронить прямо в лапки вон той монстрилле с неявно выраженными женскими половыми признаками. Очень уж она на тебя выразительно смотрит, с любовью и обожанием, а меня, похоже, готова сожрать живьем и без соли.

– К Большой Гретте? – проследил за направлением его взгляда Златокошель и содрогнулся. – Не надо, лучше уж башкой о камень какой-нибудь долбани! Это неудачный эксперимент! Очень-очень неудачный! Запомни, никогда не добавляй в мутагены приворотное зелье! Даже ради шутки! Преданность будет фантастической, но антидоты потом подбирать бесполезно!

– О, так почему же ты от нее не избавился? Насколько мне известно, процесс утилизации дефектных мутантов давно отработан. Выстрел из мушкета в ухо – и свиньям на корм. – Тимон даже замер в воздухе, так ему хотелось получить ответ на этот вопрос. Ну и еще он был намерен дождаться объявления тревоги, чтобы барона видели как можно больше проживающих в поселке гоблинов. – Неужели чувства были взаимны, и лишь разница в физических кондициях и возрасте помешала вашей связи?

– Ну, все-таки дочь… – развел руками Златокошель и едва не кувыркнулся вниз, поскольку маг-телекинетик на миг забыл не только о своих силах, но даже и о необходимости дышать. – Эй, полегче! И не надо меня укорять! Ты, сопливый шкет, даже не представляешь, сколько уходит нормальным любовницам на платья! А потом не дай боги от них еще и дети пойдут с требованиями подписать завещание и скорее в домовину лечь… А молодые тролльки, пока не повзрослеют, очень даже ничего. К тому же их гибридные отродья никогда не смогут стать наследниками.

– Спасибо, – неожиданно серьезно поблагодарил маленький волшебник, вновь набрал высоту и заставил следовать за собою связанного торгового барона. За мгновения его растерянности они опасно снизились и теперь два-три мутанта могли бы их и лапами достать. Если бы встали друг другу на плечи и умудрились продолжить погоню в таком акробатическом этюде. – До этого момента я еще сомневался, как с тобой поступить. Однако теперь уже никаких колебаний не будет.

– Ладно парень, давай поговорим серьезно, – заволновался Златокошель. – Семь с половиной тысяч золотых сейчас. И несколько уникальных рецептов моей академии, в перспективе способных принести еще столько же, если подсуетиться и одновременно продать их разным мастерам до того, как сведения разойдутся. Ну же, не молчи, скажи, чего ты хочешь!

– Мне нужна твоя одежда и твой мотоцикл, – усмехнулся Тимон.

– Забирай весь гардероб и весь гараж! – с готовностью согласился Златокошель, отчаянно пытаясь вспомнить, а есть ли у него мотоцикл. В подвал своего дома хозяйственный алхимик складировал вещи, которые не мог или по каким-то причинам не желал продавать. Вполне вероятно, там отыскался бы и этот вид транспорта. Где-нибудь между скелетом предыдущего барона и припрятанным на черный день стратегическим запасом хлама. – И золото бери! Пойдет как бонус!

– Это была шутка, если ты не понял, – вновь усмехнулся волшебник и опустился на крышу. – Сури, а ты почему еще в маскировке?

– Энергии в артефактах много, чего экономить? – объяснила демоница, но все же сняла с головы иллюзию, открыв рога. И выпустила из штанов хвост, который изрядно затек без возможности пошевелиться.

– Уупс! – Эльф-целитель поперхнулся. – Ах вы, твари! Да я вас всех…

Фиэль едва успела перехватить возникший непонятно откуда в его руке скальпель, чтобы тот не вонзился демонице в спину.

– Ты смотри, что-то порядочное в нем еще осталось, – с удивлением заметила Лонари, пряча обратно в складки одежды небольшой кистень. Удар грузиком не лишил мага сознания, но отправил его в нокаут, лишив необходимой для составления заклятий концентрации. – Может, и для некоторых из нас еще не все потеряно.

– Ох, дождется у меня эта оппозиция совсем негуманного решения создаваемых ею проблем, – недобро посмотрел на девушку гоблин.

Он давно уже собирался дать укорот слишком несдержанной эльфийке, но всегда что-то мешало. То место слишком людное, то дела запланированы неотложные, в которых без более-менее профессионального рейнджера никак, то нет никакой возможности идти ее искать, поскольку под боком лежит Фиэль, Острога или Сури.

– Кхем, ну зачем же было привлекать такое внимание? – Златокошель попытался улыбнуться, с тревогой наблюдая за медленно приближающейся к нему суккубой.

Радостно скалящаяся в предвкушении демоница помахивала короткой, но очень прочной цепочкой. С ошейником на одном конце и браслетом на другом. В ночной темноте на металле слабо светились желтым светом изломанные руны.

– Если вы представляете здесь интересы проклятых, то мы могли бы договориться по-тихому, – продолжал барон. – А теперь я при всем желании не смогу утаить, что у меня были очень особые гости! И значит, сотрудничество между нами серьезно осложнится. Нет! Стой! Не подходи!

– И чего так орать? Больно он ведь совсем не делает, даже когда высасывает ману или парализует того, на кого надет. Я это на себе проверял. – Тимон сказал это, когда на шее торгового барона захлопнулся ошейник, а на изящной руке суккубы щелкнул застежкой украшенный драгоценными камнями браслет. Позаимствованный у некромантов артефакт представлял собой комплект для удержания и сопровождения особо ценных пленников. Паладинов, сильных магов, жрецов, а то и своих собственных преступников. – Пузан, сосредоточься на мне. На мне, я сказал! Ты уже слышал самую главную для себя информацию раньше, но, кажется, так ее и не осознал. Власть переменилась. Теперь местного барона зовут Тимоном. А некто Златокошель будет у него рабом, который возьмет на себя всю возню с финансами, борьбу с бюрократией и организацию нужных техпроцессов. Или не будет вовсе.

– Мои слуги и родичи… – заикнулся было старый алхимик.

– …в лучшем случае освободят твой труп. Хотя вряд ли им удастся даже это. Здание, на крыше которого мы сейчас находимся, неплохо подходит для обороны. А к поселку уже приближается подконтрольный мне отряд, который недавно вынес меньше чем за сутки город некромантов. Я бы тебя прикончил с превеликим удовольствием. Но мне банально лень заново создавать цепочку производственных и деловых связей. Ну и печалит мысль оставить так и не найденными пару-тройку твоих тайников.

– Боевые дирижабли сокрушат любого противника! – не желал смириться толстяк. – Они поднимутся в воздух и легко накроют бомбами целую армию! А чтобы сбить их оттуда, не хватит и двух десятков всадников на грифонах!

– Поднимутся, – кивнул Тимон. – Дня через два, когда их отремонтируют. Телекинетику моего уровня нужно просто прогуляться неподалеку от вражеской техники, и все хрупкие детали сломаются сами собой. Сейчас у местной авиации нет ни одного непогнутого винта. А летать она может только по ветру. Или вертикально вниз.

– Мутанты… – Златокошель побледнел. Он не был идиотом и прекрасно понимал, что стоящий рядом с ним волшебник действительно мог устроить подобную диверсию.

– Подчиняются тебе, тебе и только тебе, – улыбнулся Тимон улыбкой акулы-людоеда. – Нет, своим текущим хозяевам тоже. Но образ главного дрессировщика прописан в сознании мутантов намертво и имеет преимущество над всеми остальными. А ты не дашь им команды напасть на нас. Более того, прикажешь своим мутантам защищать себя и своих новых друзей всеми силами. Даже от тех слуг и родственников, кто рискнет поиграть в героев. Или просто попробует занять твое место.

– Ты думаешь, я боюсь смерти? – фыркнул Златокошель. – Глупец! Трусу никогда не стать бароном! Любой из обладателей этого звания скорее отгрызет себе пальцы, чем будет смотреть на то, как все его богатства уплывают в чужие руки!

– Мне кажется, ты не сможешь сбросить с себя ментальное подчинение, – заметил Тимон. – Особенно наложенное групповыми усилиями. Да, долго под подобной магией не походишь, иначе мозги вкрутую сварятся. Но на пару часов даже тебя хватит. А за это время получившие приказ мутанты разоружат всех обычных гоблинов в этой деревне. И ты сам продиктуешь им список своих помощников, которые могут доставить нам проблемы и которых надо убить. Девочки, у вас все готово?

– Да, – откликнулась Острога, уже разрисовавшая нужными рунами крышу. Шаманка фейри разбиралась в умении запудривать жертве мозги лучше всех. С помощью подобных заклятий ее сородичи укрощали диких зверей, гнали массивную добычу к лагерю своим ходом и изредка превращали на один бой заклятых врагов в фанатичных союзников. – Ритуал выполнен, осталось только дать духам команду.

– Да, хозяин, – довольно улыбнулась Сури и внезапно ударила крылом алхимика.

Тот вскрикнул. Острый коготь рассек ему кожу над бровью, но кровь толком так и не потекла. Так, упало на глаз пару капель. Суккуба нанесла очень и очень поверхностную рану, уступающую даже порезам, полученным во время бритья.

– Но давай я сначала покажу этому жирному червю, как надо с тобой разговаривать, – предложила она. – Времени у нас мало, но поверь, я успею. И он будет все чувствовать и страдать, несмотря на подчиняющую магию!

Фиэль скромно промолчала. Но она тоже была готова к тому, чтобы на некоторое время подчинить себе стоявшего перед гоблином старика. К тому же эльфийка знала, что на самом деле суккуба неспособна привести свои угрозы в исполнение. Ренегатка даже дралась лучше, чем умела причинять боль. А сражалась Сури весьма отвратно и потому просто не могла отловить в Огненной Орде тех, на ком отточила бы пытки.

– У тебя есть выбор, старик, – усмехнулся Тимон. – Вариант первый – это поработать на меня до разжижения мозга под воздействием менталистики и сдохнуть к утру. И вариант второй, он же последний. Ты прекращаешь корчить из себя низложенного с трона императора и начинаешь работать на меня. Тогда три процента полученной прибыли можешь потратить на себя, любимого, в том числе и на магические процедуры поддержания жизни. Ты можешь питаться черствым хлебом и водой, не жертвовать ни медяка на храмы и спонсирование любимых внуков, коли такие есть. Уж камеру и трехразовое питание предоставлю бесплатно. Однако без услуг мага-целителя твое жирное тело одряхлеет и сгниет месяца за два. И я не намерен выделять деньги на подобную благотворительность. Но щедро даю тебе шанс их заработать.

– Умеешь убеждать, щенок, – спустя минуту пыхтения вымолвил Златокошель. – Отзывай от меня свою тварь. Думаю, мы найдем нужные слова для моих подчиненных даже безо всякой мозгокрутительной магии.

– Э, нет, старикан, к Сури тебе придется привыкнуть, – усмехнулся Тимон. – Отныне она будет сопровождать моего главного финансиста и документоведа всегда и везде. Ну, может, кроме редких моментов отдыха, проводимых неким Златокошелем в надежно запертой камере без окон. А также получать еще три процента от прибыли, которую ты принесешь своими усилиями. И потому не сомневайся, стимул для качественной и быстрой работы она найдет.

– Споются же! – воскликнул эльф-целитель, с любопытством наблюдавший за гоблинским переворотом и уже не спешивший бросаться на демоницу с острыми предметами. То ли Лонари, что-то прошептавшая сородичу на ухо, была убедительной, то ли первый порыв исчерпал все резервы храбрости. А может, просто запасного скальпеля не было. – Этот курдюк ее подкупит как пить дать!

– Маловероятно. Я все хорошо просчитал и обдумал. – Тимон вновь усмехнулся, и лицо Златокошеля еще больше скривилось. Видимо, он действительно планировал удрать вместе со своей тюремщицей, надеясь приобрести ее верность за тяжелые монетки из желтого металла. – Она могла бы прельститься обещаниями проклятого короля, кого-нибудь из других правителей… но и все. Тех, кто будет слабее, я уже превосхожу. И барон с ошейником тому пример. К тому же более могущественным персонам удалось бы сманить ее на свою сторону, только если они дадут ей просто железные гарантии того, что предательница в дальнейшем будет для них незаменимой. Сури умная девочка и понимает, как дешево ценятся продажные шкуры после того, как перестают приносить пользу.

Фиэль насупилась. В суккубу она, как это ни странно, верила. Ну, во всяком случае, во все отрицательные качества ее характера. Трусость, алчность и праздность тоже можно использовать для пользы дела… если убедить их обладателя в том, что именно так, а не иначе он получит возможность потакать своим порокам. И существо, которому она проиграла треклятое пари, похоже, этим искусством владело превосходно. Не было никаких сомнений в том, что власть в поселке гоблинов он удержит. Златокудрой оставалось только гадать, было ли такое родство душ следствием схожих физических оболочек или просто тот, кто звался Тимоном, изначально был редкостным пройдохой, авантюристом и мошенником.

Глава 5

– Что это такое?! Что это такое, я тебя спрашиваю?! – В Сури сейчас не опознали бы дезертира даже хорошо ее знавшие представители Огненной Орды.

На слабую, а потому тихую и покорную суккубу бушевавший в кабинете ураган не походил ни капельки. Если бы она попалась на глаза другим демонам, то первым делом те встали бы по стойке «смирно». Вторые стали бы отчаянно вспоминать все свои прегрешения, за которые их может вздуть начальство. И только третьи, возможно, подумали бы о том, что руководители данного сборища инфернальных тварей сплошь шовинисты и потому высокопоставленных баб у них в организации нет. А может, они бы это и третьим делом не вспомнили, так страшна и убедительна оказалась суккуба в гневе.

– Как ты мог, скажи на милость, подписать этот контракт?!

– Ну, они подошли… А я один был… Здоровые, вонючие, бородатые… Как начали орать и пихать мне эту бумажку…

Фиэль открыла рефлекторно зажмурившиеся глаза и посмотрела на источник еле слышного лепетания. Маленький рост. Худоба. Светящиеся серебристым светом большие глаза с выражением безграничной вины и испуга. Плотно прижатые к голове длинные уши, напоминающие эльфийские всем, кроме выдающихся габаритов. Волшебница знала, что перед ней Тимон. Могущественное и явно не слишком-то доброе существо, надевшее обличье гоблина, как карнавальную маску. И в таком виде принудившее ее… соблазнившее ее…

– Теперь у нас все поставки сырья по грабительским ценам! – перешла на визг Сури, размахивая кипой документов, словно одним-единственным листком бумаги. Если бы она с подобным остервенением действовала своим боевым кнутом, то в комнате понадобилось бы менять мебель. И, может быть, даже ставить новые стены. – Шестьсот сорок золотых монет чистого убытка ежемесячно! И это в лучшем случае! Ах ты, мелкий, паршивый, слюнявый…

Лицо гоблина, и без того виноватое донельзя, сморщилось, словно печеное яблоко. Нос начал дергаться. Большие глаза наполнились влагой. Дыхание стало судорожным. Здание слегка затряслось, а мебель в комнате начала подпрыгивать.

– Хватит! – рявкнула Фиэль, броском подвернувшейся ей под руку диванной подушки затыкая суккубу.

А потом метнулась к гоблину, взяла его к себе на колени, словно заботливая мать свое великовозрастное дитя, и принялась поглаживать по голове. Зеленый коротышка на прикосновения отреагировал так же, как и всегда в последние три недели. Сжался в комок и оцепенел, будто девица в первую брачную ночь. А ведь совсем недавно Златокудрая считала его если и не самым наглым и порочным существом в мире, то одним из претендентов на этот звучный титул.

– Ты что, не видишь, он сейчас расплачется! Нельзя же так!

– Он расплачется! Ой, скажите, пожалуйста, какая трагедия!

Когти демоницы растерзали несчастную подушку на мелкие клочки. И, похоже, это смогло немного ослабить буйство Сури. Во всяком случае, метаться туда-сюда и потрясать злополучными документами она перестала.

– Я присягала служить сгустку амбиций и энергии, под ногой которого должен был содрогнуться мир! А сейчас это просто какой-то великовозрастный дурачок-недоросток, с почти полным отсутствием мозгов, силы и потенции! Скоро растерявших власть выскочек спихнут с занятого места, я уже чувствую, как шатаются под нами опоры! Тебе-то хорошо, ты легко сможешь где-нибудь спрятаться и прижиться на новом месте. А вот меня в лучшем случае навечно отправят в бордель, служить подстилкой для пары десятков мужиков в день! Хотя вряд ли так повезет, скорее всего, живьем сожгут на костре или предадут иной, не менее мучительной казни! А я не хочууу…