Тринадцатого января к нам за столик сел худой парень с длинными чёрными волосами и с усами, как у клоуна. На нём были: серый спортивный костюм и стильные кроссовки. Через широко распахнутый ворот кофты выглядывали синие полоски тельняшки. Он положил перед собой пистолет и улыбнулся.

– Может, мне кто-нибудь нальёт?

В баре играла тихая ненавязчивая музыка. За стойкой весело щебетали бармен и официантка. Все столики были заняты. Люди праздновали последний праздник января.

В нашей компании не было принято собираться именно в канун старого Нового года. Просто так повелось, что мы частенько сбегали из уютных домов для того, чтобы поболтать о жизни за бокалом пенного пива.

Я давно уже не видел так близко настоящего пистолета. Для меня и четверых моих друзей это был уважительный аргумент для того, чтоб замолчать.

Я подвинул бокал к парню и тихо произнёс:

– Ты это… убери свою игрушку…

– Пасть закрой! – гаркнул засранец.

– Чего вам надо?! – взвизгнул Витька Еремейчик, самый младший из нас. Ему в прошлом месяце сорок два стукнуло. Смелостью он никогда не выделялся. А тут на тебе – даже что-то пропищал, поразив остальных неожиданной храбростью.

– Гнидой буду! – прошептал парень. – Ещё кто чё скажет, палить без предупреждения начну.

– Эй! Эй! – ожил Моряев Степан. – Видали таких! Забирай свою цацку…

Даже секунды не прошло, как пистолет уставился в лоб Степану. Рука, которая держала оружие, не дрожала. По-видимому, ей было знакомо это ощущение превосходства.

«Он псих», – пронеслась мысль в голове. Самый обыкновенный.

– Молчать! Говорить буду я! – вскрикнул ненормальный с пистолетом в руке. – Я вам даю ровно два часа для того, чтоб вы попрощались со своими семьями. Затем убью каждого из вас. Пиф-паф и готово.

Парень взял мой бокал и выпил всё, что находилось в нём.

– Пиво вкусное, – похвалил он и удалился с глаз долой.

Тишина за столом длилась секунд десять.

– Гы…Оригинальный способ попить пивка нахаляву, – прервал тишину Максим Зацепин.

– Наверное, только входит в моду, – произнес с кислым выражением лица Бочаров Вадим. – Блин, всё говно! Всё пропало! Засрал нам весь вечер.

2. Андрей Осипович этого не рассказывал

Максим Зацепин разволновался не на шутку. Он вошёл в свой подъезд и нажал на кнопку вызова лифта. Но вместо равномерного гула опускающейся вниз кабины резко погас свет. Зацепин тихонечко выругался и стал прислушиваться к подозрительным звукам.

Услышав шорох чей-то одежды, Максим тут же вскрикнул:

– Кто здесь?

Ему никто не ответил. «Мне просто страшно, – принялся он убеждать себя, – и поэтому слышатся всякие звуки». В ответ скрипнула входная дверь и задребезжало оконное стекло, располагающееся почти под самым потолком.

Если б не этот сегодняшний чудик с пистолетом, он бы ничего не боялся. Зря он с друзьями не позвонил в милицию. Таких дураков надо сразу сдавать, пока они не грохнули кого-нибудь на самом деле.

Подниматься на девятый этаж в темноте – совсем невесёлое дело. Зацепин достал из кармана мобильник и воспользовался им как фонариком. Освещая ступеньки, стал медленно продвигаться вверх. Ощущение, что он находится здесь не один, щекотало нервы. Когда он очутился на втором этаже, то услышал где-то внизу странный мальчишеский голос.

– Ля-ля-ля, – пел ребёнок внизу, и было слышно, как он шаркает ногами по ступеням.

Удивительный ребёнок – ничего не боится в темноте. Видимо, мало его родители пугали лешими и бабами Ёжками. Плохо работали с ним на тему, что одному в два часа ночи не стоит прогуливаться по тёмным подъездам.

Максим преодолел ещё несколько пролётов и остановился, чтоб отдышаться. Сердцу не нравился этот подъём, и оно громыхало внутри грудной клетки, как старый перегревшийся от тяжёлой нагрузки двигатель, замирая на секунды и вновь бросаясь в работу. Всему виной был пивной живот, из-за которого приходилось страдать давлением и аритмией.

«Ля-ля-ля» снизу не прекращалось. Поющий медленно следовал за Зацепиным, и Максим уже хотел прикрикнуть на него, чтоб тот заткнулся. Уже не столько пугало, сколько раздражало это бестолковое дитячье пение.

Зацепин перегнулся через перила и тут же услышал ещё один детский голос, поющий «Ля-ля-ля», и шаги спускающегося откуда-то сверху человечка.

«Это не дети», – пронзила жуткая мысль Максима. Это явно взрослые люди, выдающие себя за детей.

3. Рассказывал Осипович Андрей

Пятнадцать лет назад я продал квартиру родителей и выкупил у одного знакомого МАЗ-двадцатитонник. Благодаря этой колымаге я заработал немало денег и купил роскошный двухэтажный дом на окраине города с прилегающим к нему большим участком. Именно тогда моя мечта и сбылась. Я приобрёл то, чему мог бесконечно отдаваться сердцем и душой.

Перед моим домом располагался яблоневый сад: не две-три убогих яблоньки, а целый лес чудесных деревьев, которые в мае поблёскивали от росы на солнце душистыми соцветиями белого и бледно-розового цвета, а в августе полностью пропитывали воздух запахом созревших яблок.

Я тихонечко открыл калитку и пошёл по выложенной плиткой дорожке к скамеечкам возле входа в дом. Душа пела оттого, что завтра мне никуда не надо торопиться, что я могу себе сделать выходной. Просто так, потому что этого хочу.

Фонари хорошо освещали двор, да и небо не скупилось на яркие звёзды. Я сел на одну из скамеек и случайно заметил следы от мужских ботинок, непонятно куда ведущие. Они прорезали дорожку и утопали в снегу возле дома. Я двинулся по следам, и те вывели меня к окну спальни дочери. Моё сердце предательски застучало. Я поднялся на цыпочки и увидел Жанку, спящую на большой кровати. Я облегчённо вздохнул, и тут же в кармане куртки зазвонил мобильный телефон. Я отошёл от окна и поднёс мобильник к уху.

– Кому ещё не спится? – зевнул я в трубку. – С Новым годом вас, что ли.

– Я долго думал, стоит ли убивать ваших детей и жён, – узнал я голос того самого парня, который подсел к нам в баре за столик с пистолетом в руке.

Меня вмиг всего передёрнуло. Я отрезвел в считанные секунды.

– Слышишь, мудак, чего ты хочешь?! – заорал я в трубку. – Чего тебе от нас всех надо?!

В ответ – выжидающая тишина. Очень-очень неприятная.

– Слышишь меня, чего тебе надо?! Чего ты прицепился, урод?!

– Чё надо? – усмехнулся парень. – Мне надо убить минимум двенадцать человек. И поверь мне, я это сделаю.

4. Андрей Осипович этого не рассказывал

Максим Зацепин понял, что надо быстро искать выход из создавшегося положения. Он осторожно двинулся на площадку к квартирным дверям.

Итак, он на четвёртом этаже – никто из его знакомых здесь не живёт. Перед ним три двери, ведущие в квартиры, и одна – к мусоропроводу. Одна из дверей старенькая, ненадёжная.

Максим разогнался и со всей силы ударил по ненадёжной двери ногой, та сразу же повалилась на пол вместе с вырванными петлями и замком, словно её вообще по-настоящему ничего не держало.

Пробежав несколько шагов по коридору, Зацепин обернулся и увидел на входе незнакомого типа. Тот улыбнулся и направил на него пистолет с глушителем. «Ту-ту-ту», – раздалось три приглушённых выстрела.

Максим нырнул на кухню. Он потянул на себя две узенькие двери и выскочил на застеклённый балкон. Всё – тупик. Ни пожарной лестницы, ничего, что могло бы послужить для его спасения.

И тут загремел пистолет без глушителя.

– Убью козлов! – заорал какой-то старик. – Только попадись мне кто!

Максим осторожно выглянул с балкона и увидел в коридоре напротив кухни грозного старика в семейных трусах. Он стоял с пистолетом в руках. Затем резко развернулся и шагнул на кухню.

– Только не убивайте меня, – заорал Максим. – Я ни в чём не виноват.

5. Рассказывал Осипович Андрей

Максим позвонил мне через два часа после того, как мы с ним расстались. Он рыдал прямо в трубку. Я в это время пил кофе на кухне и думал о парне с пистолетом.

– Они подонки! Они суки! Они козлы грёбанные!

– Что стряслось? – спросил я.

– Они били её… беременную. Лупили по всему телу. На ней нет живого места.

– Марину били? Жену твою?

– Да! Да! Да! Ё-моё! Я убью этих тварей!

– Ты скорую вызвал?

– Какую нахрен скорую? – впал в истерику Зацепин. – Она мертва! Мертва!

– Сиди дома, – крикнул я. – Я сейчас буду.

Когда я приехал к Максиму, у него в квартире работала бригада оперативников из убойного отдела и мне не разрешили даже войти. Старший опер выслушал, кто я такой, записал мою фамилию и адрес проживания. И приказал мне ждать во дворе на скамейке.

Во дворе стояли четыре милицейских машины и дежурили три омоновца с автоматами в руках. Я сел на скамейку и уставился на газету, торчащую из урны. Она была скомкана. Мне показалось, что в неё что-то завернули, прежде чем выкинуть. И меня пробрало любопытство. Я пододвинулся поближе к урне и вытянул скомканную газету.

Как только я её развернул, то сразу же пожалел об этом. Внутри неё оказалось что-то вроде смеси крови со слизью. Причём всё выглядело так отвратительно, что я чуть не добавил к смеси собственную блевотину.

Я вернул газету на место и поднялся со скамейки. И в это же время из арки соседнего дома вышел Моряев Степан, он пересёк детскую площадку и остановился возле меня.

– Давно приехал? – спросил он.

– Не больше двадцати минут назад.

– Ясненько. Ты мне объясни, что творится? Псих этот, я вижу, серьёзно настроен. От слов сразу к делу перешёл.

– Я тоже ничего пока не понимаю, – произнёс я. – Видимо, сами того не зная, мы кому-то серьёзно навредили. Вспоминай, кому не угодил.

– Пальцев не хватит, если начну перечислять.

– Я тебе свои одолжу, если понадобится.

Моряев нажал несколько кнопок на мобильнике и приложил его к уху.

– Вадиму я дозвонился, сейчас он тут тоже появится, – сообщил Степан, слушая гудки в трубке. – А вот Еремейчик не отвечает. Хреново это как-то.

Я вытащил из кармана куртки брелок с ключом от машины и предложил:

– Поехали к нему, что ли. Может, что случилось, раз не отвечает.

Степан кивнул и двинулся вслед за мной к серому «Форду».

У меня было какое-то приглушённое состояние. Я не ощущал явного страха. Просто чувствовал, что делаю что-то не так и упускаю нечто важное.

6. Андрей Осипович этого не рассказывал

Вадим злился и на себя, и на своих товарищей. Ещё вчера можно было предотвратить весь этот беспредел. Надо было сразу звонить в милицию, как только придурок с пистолетом вышел из бара. А они что? Заказали себе ещё пива и поприкалывались над тем, что произошло.

– Да, развёл этот козёл нас на бокал пива, – убеждал всех Степан.

– Я завтра так попробую похмелиться, – смеялся Максим. – Зачем постоянно тратиться на пойло, когда один раз можно купить пистолет.

– Отстаём от жизни, – бубнил смешавший пиво с водкой Еремейчик. – Сейчас так модно. Нас как лохов поимели.

«Увижу где ещё этого засранца, – вспомнил свою реплику Вадим, – не поленюсь, засуну ему в жопу его же пистолет».

Вадим Бочаров был крепко сбитым малым: невысокий, с короткой и мускулистой шеей, с сильными жёсткими руками. Большую часть своей жизни он отдал службе в армии и в реальности видел, что способно натворить оружие, находящиеся в руках безумца. Однако, вспоминая минувшую староновогоднюю ночь, он удивлялся, что его больше беспокоило не это обстоятельство, а то, что в их душевные посиделки вдруг вторгся какой-то моральный урод и засрал им весь вечер.

Вадим не стал вызывать такси. Он быстро оделся и двинулся к Зацепину. Голова шумела, да и в целом ощущалась какая-то слабость. Чуток подташнивало. Как любил говорить его друг прапорщик Синицын: вчера опять попалось испорченное пиво.

Ему предстояло пересечь Румлёвский парк, миновать Левонабережную, пройтись по мосту и, считай, он на месте. Погода стояла тихая, безветренная, и мороз практически не ощущался.

В гудящей голове Бочарова пытались шевелиться мысли. В задумчивости он не заметил, как от угла дома отделилась тень худого человека и переметнулась к углу соседнего.

С каждым шагом раздражение Вадима росло. Вместо того чтобы лежать дома под тёплым одеялом ещё хороших полчаса, ему приходится нестись через часть города навстречу незапланированным проблемам. А ведь времени у него на всё про всё не больше часа, а там и на работу надо двигать. Хочешь не хочешь, а обязательно надо.

Вадим стремительно удалялся от дома. Привычка ходить быстро выработалась у него с годами. Он мог даже точно сказать, сколько ему понадобится времени для того, чтобы добраться до Зацепина. Пятнадцать минут. Если б он вызвал такси, то добирался бы гораздо дольше. Оно бы приехало через десять минут, не раньше. Это в лучшем случае. В худшем – через полчаса.

– Извините, – раздался женский голос за его спиной.

Вадим обернулся и увидел высокую эффектную брюнетку в дорогой шубе. Лёгкий морозец чуть нарумянил её щёки. От одного вида её стройных ног у него чуть не сбилось дыхание. Ходят же такие мамзели-газели сами по себе и ничего не боятся.

– Чего тебе? – грубо спросил Вадим.

Брюнетка приблизилась к нему и, обернувшись, показала в сторону деревьев, за которыми располагался овраг.

– Там какой-то мужчина крадётся, – произнесла она. – Не могли бы вы меня проводить до моего подъезда. Что-то он не нравится мне.

– Прямо-таки крадётся, – ухмыльнулся Вадим и взглянул за плечо красавицы. Может быть, кто-нибудь там за деревьями и прятался, но он никого не увидел.

– А ты-то чего так разоделась? Приключений на свою задницу ищешь? – язвительно поинтересовался Вадим. – Нет там вроде никого. Иди себе спокойно.

– Ладно, ладно. Извините.

Вадим прикинул, что этой бестолковой красавице лет двадцать пять, не больше.

– Где твой подъезд?

– Вон там! – показала брюнетка своими тоненькими пальчиками. – Главное, через арку проскочить. И я дома.

– Иди уже, – буркнул Вадим. – Я посмотрю, чтоб за тобой никто не шёл.

– Спасибо, – выкрикнула она и ринулась к арке.

Бочаров наконец-то увидел того, про кого она говорила. Неприятный малый сам вышел из-за деревьев. Вадим сплюнул под ноги и зашагал к нему навстречу. Их разделяла узкая автомобильная дорога. Этот парень был чем-то похож на того, которого он видел в баре. Правда, у того были длинные волосы, а у этого на голове красовалась вязаная шапка, под которой навряд ли могли быть такие же. Вадим наблюдал за реакцией парня. Что же он будет делать дальше?

Парень улыбнулся и стал расстёгивать пуговицы зимнего пальто. Вадим рванул к нему. Парень успел вытянуть из-за пояса или с чего-то прикреплённого к нему то, что хотел, но не успел этим воспользоваться. Вадим налетел на него, и они вместе рухнули на снег.

– Что вы творите? – заорал парень, и Вадим увидел в его руке мобильный телефон.

– Твою мать! – выругался Вадим. – Ты чего здесь лазишь?!

– Нельзя, что ли? – с испуганным видом спросил пацан и кашлянул. Из его рта брызнули капельки крови.

Вадим ощутил их на своём лице.

– Что с тобой? – спросил Вадим, вскочивший на ноги и увидевший на губах парня кровь. – Я тебе повредил что-то?

– Не знаю, – пробормотал парень.

Теперь Вадим отчётливо видел, что он не похож на того, что подсел к ним в баре. Или всё-таки похож? Улыбка. Эта наглая улыбка. Бочаров её уже видел раньше. Вадим протянул левую руку парню, так как в правой руке у того был мобильник. Подозрительный типчик воспользовался предложенной помощью и поднялся на ноги. Стал стряхивать с пальто снег.

– Извини, – сказал ему Вадим. – Я подумал, что ты псих какой-то.

– Ясно, – хохотнул парень, опустив телефон в карман пальто, – я про вас то же самое подумал.

Вадим развернулся и уже собирался двигаться дальше. Из кармана пальто парня вынырнула рука со шприцом и воткнула иголку ему прямо в шею, ловко впрыснув в неё всё содержимое.

Почувствовав резкую боль в шее, Вадим локтём с разворота влепил парню по носу. Они упали оба одновременно: Вадим на дорогу, парень головой в сторону деревьев. Ещё какое-то мгновение Бочаров что-то ещё видел и соображал, но пошевелить ни руками, ни ногами не мог. А затем всё вокруг поплыло и следом потемнело.

7. Рассказывал Осипович Андрей

Мы проехали гипермаркет «Алми». Миновали кольцо. Повернули в сторону проспекта «Независимости». В окнах многоэтажных домов стал появляться свет. Люди просыпались. Многим пора было уже собираться на работу. Но дорога ещё не могла похвастаться оживлённостью. Встречных машин попадалось мало.

– Еремейчик долбаный! – ругался в мобильник Степан. – Ответь ты уже!

– Я вот тут подумал, – произнёс я. – Может, это отголосок прошлого.

– Не понял тебя? – повернулся ко мне Моряев и спрятал мобильник в карман. На лице его читалось удивление.

– Да-да, Степан, – грустно улыбнулся я. – Далёкого бравого прошлого.

– Да ну! Глупость какая-то! Сколько лет уже прошло. Сопляку, который нам угрожал, столько не будет.

– Почему нет? Лет пять после тех событий я просыпался в холодном поту. Снилось всё, что они врываются в квартиру, на колени ставят и на глазах матери и отца пулю в голову пускают. Ба-бах! И готово!

– Я говорю, – в голосе Степана появились нотки гнева, – какое отношение этот малый может иметь к нашему прошлому? Его ещё тогда на свете не было.

– Наняли его! Что тут непонятного!

Я случайно заметил в зеркале заднего вида, что нас догоняет «Ауди». Видимо, спешит куда-то. Сейчас пойдёт на обгон. Я чуток прибавил скорости. Мне не понравилось, что она так близко пристроилась к заднице моей машины, словно готовилась её поцеловать. В любое другое время – пожалуйста. Но не сейчас. У меня не было никакого желания дожидаться дорожную автоинспекцию только из-за того, что какой-то баран не соблюдает безопасное расстояние.

И всё-таки баран оказался настырным. Он сам меня нагнал и влупил рогами в задницу.

– Вот урод! – выругался я, поворачивая к бордюру.

В это время баран ухитрился зайти сбоку и долбанул в заднюю дверцу. Мой «Форд» хорошенько развернуло. Я с ужасом уставился на вытянутую через открытое окно дверцы «Ауди» руку с пистолетом-пулемётом.

– Твою мать! – заорал Степан и рванул меня за шею в свою сторону. Это было больно, но это спасло мою жизнь. Очередь из пуль разнесла лобовое стекло вдребезги.

Моряев распахнул дверцу, и мы оба выскочили из машины. Беспредельщик с пистолетом-пулемётом в руке тем временем тоже покинул свою «Ауди».

Мы, пригнув головы, бросились в тёмный проулок, проскочили несколько пятиэтажных домов, нырнули в арку. Обогнули угол ещё одного дома и оказались в тупике, на стыке двух других домов. Нарочно не придумаешь.

Показался преследователь. Это был парень лет двадцати. Может, даже чуть старше. Но зато умел ловко обращаться с оружием. Он с ходу безжалостно расстрелял ноги Степана. Разнёс в клочья его колени. Использовал всё до последнего патрона.

– Сегодня будет очень жарко, – сказал он и зашагал прочь.

А я так и остался стоять с открытым ртом, не в состоянии вымолвить ни слова.

8. Андрей Осипович этого не рассказывал

Молодой мужчина (парень лет двадцати, может, чуть старше) зашёл во двор через открытую калитку. Медленно прошёлся по дорожке, разделяющей яблоневый сад на две половины. И закурил.

Ни в одном окне двухэтажного дома не горел свет. Он специально прибыл пораньше с надеждой увидеть её ещё в постели: длинные каштановые волосы, беспорядочно разметавшиеся на подушке, шею, плечи, красивые руки – всю ту прелесть, что заставляла трепетать его сердце. Тихонечко ступая по скрипучему снегу, он двинулся к её окну.

Он несколько минут наблюдал за тем, как она просыпалась. Как тянула кверху руки и зевала. Одеяло как будто специально для него слегка соскользнуло в сторону, открывая его взгляду девичьи груди. Небольшие, но красивые. Ей семнадцать лет, он об этом знал. Так же как, например, знал о том, что она любит спать голышом.

В его кармане завибрировал мобильник. Он поднёс его к уху и произнёс:

– Да, я на месте. Можно начинать.

После чего молодой мужчина достал из кармана красный маркер, нарисовал на стекле сердечко, а внутри его мишень.

Он и она встретились взглядами. Он поднёс указательный палец к губам, помахал ей рукой и удалился от окна.

9. Андрей Осипович этого не рассказывал

В половине девятого утра в квартире Максима Зацепина появилась Раецкая Лариса Константиновна – высокая женщина спортивного телосложения с рабочим портфелем в руках. Она была в синем брючном костюме, на шее красовался лёгкий шифоновый шарфик.

Лариса Константиновна показала удостоверение следователя и, взглянув на тело жены Максима, спросила, где он сам. Старший оперативный сотрудник Климов доложил, что Зацепин во избежание дальнейшего травмирования психики сидит на кухне у своих соседей.

– Ярко выраженная агрессия, – сделала вывод Раецкая. – Очень похоже на выбивание долгов. Я с подобной жестокостью встречалась два года назад. Исчерпав все виды угроз, кредитор перешёл к крайним мерам.

– Тут другое, – сообщил Климов. – Муж убитой говорит, что какой-то больной на голову парень устроил охоту на них. Предупредил, что через два часа начнёт всех убивать, и начал свой беспредел.

– Понятно, результаты всех экспертиз должны поступить ко мне как можно раньше. Проследите, чтоб не было никаких задержек.

– Будет сделано, Лариса Константиновна. Что-нибудь ещё?

– Пока ничего, Антон. Пойду пообщаюсь с мужем убитой. И готовься, я тебя включу в следственную группу по этому делу. Короче, чем больше нароешь, тем быстрее со всем этим покончим. Давай-давай, дружок, не хлопай ресницами – работай.

10. Рассказывал Осипович Андрей

Я был в таком шоке, что ничего не соображал. Степан орал во всю глотку и на моих глазах истекал кровью, а я, вместо того чтоб перетянуть его ноги выше колен ремнями, бегал вокруг него с мобильником у уха и кричал в него:

– Я не знаю, где мы находимся! Какая улица?! Какой дом?! Что вы от меня хотите, приезжайте быстрее! Я же вам сказал, человек истекает кровью!

Немного успокоившись, я сообразил, что мой собеседник, хочет узнать адрес, по которому надо приехать.

– Не могли бы вы ответить, куда я позвонил? В скорую или в милицию?

– Успокойтесь, пожалуйста, – нажимал на меня мужчина. – Наберите глубоко в грудь воздух и выдохните. А затем отвечайте на мои вопросы. Чем быстрее ответите, тем быстрее дождётесь помощи.

– Дом двадцать один. Вы слышите меня, дом двадцать один.

– А улица?

– Улица?! Разве я вам не сказал?! Улица Пушкина. Тут дома на стыке.

– Как вас зовут? Назовите свою фамилию и имя.

– Да пошли вы в жопу со своей помощью! Приезжайте быстрей! – прокричал я в мобильник и дрожащей рукой опустил его в карман куртки. После чего бросился к Степану:

– Стёпа, что мне делать?

– Я не знаю, – завыл он в ответ. – Что я этой падле сделал, что он так со мной?

– Надо кровь остановить, – родил я умную мысль и стал соображать, как это сделать. И вот тогда мне пришла мысль пережать ноги ремнями выше колен.

Стянув с джинсов Степана ремень, я перетянул его правую ногу. А левую ногу я перетянул своим ремнём. К тому времени Степан отключился.

Предположив, что он просто потерял сознание, я ударил несколько раз ладонью по его щекам, но это не дало никакого результата. Зазвонил мой мобильник, и я приложил его к уху.

– Папа! Папочка! – раздался в телефоне голос Жанки. – Какой-то мужик нарисовал на моём окне сердечко с мишенью.

– Где он? – заорал я в трубку.

– Не знаю, его не видно, – ответила перепуганная дочь.

– Милицию вызывайте!

– Мама уже вызвала.

Вскочив на ноги, я стал метаться из стороны в сторону, соображая, что же делать. В том состоянии, в котором я находился, ничего толкового в голову не приходило.

– Хорошо! Хорошо! – захрипел в трубку я. – Главное не паникуйте и не выходите никуда! Я скоро буду!

– Папа, что-то не так, да?

Я ещё несколько секунд потоптался на одном месте. И, ничего не сказав, рванул со всех ног назад к дороге – к своей машине, надеясь, что она не повреждена до такого состояния, что не сможет тронуться с места.

1 2 3 4 >

На страницу:

Перейти

1 из 4

Полная версия

Без причины

Другие книги автора