Полная версия
Мой Ванька
И снова эти глазищи… Хотя в свете фонаря они сейчас не такие. Прижимаюсь лицом к его лохматой голове и трусь о непокорные волосы.
– Вань… Я правда не могу без тебя, – шепчу ему в самое ухо. – Я не знаю, что со мной. Не могу сам себе объяснить. Поехали ко мне…
Он грустно качает головой, и я не могу понять, согласен или нет.
– Ну поехали… – опять прижимаю его голову к себе. – Посидим, поговорим… Ты посмотришь, как я живу.
Несу ещё какую-то ахинею, стараясь его уговорить. В гости в двенадцать ночи приглашают только с одной целью. Но я же не собираюсь трахаться с ним!
– Саш… Зачем ты передо мной стелешься? Я же не очередная твоя женщина.
Это звучит так сочувственно и укоризненно, что мне становится не по себе.
– Вань… Я не знаю, что со мной происходит, – бормочу, держа его за руку. – Я даже не знаю, о чём с тобой сейчас говорить. И несу весь этот бред только для того, чтобы ты не повернулся и не ушёл. Мне стало очень плохо без тебя, Ванюха…
– Ладно… Подожди… Я скажу бабушке, что уезжаю… на работу.
…В прихожей своей квартиры не могу удержаться – опять прижимаю Ваньку к себе, будто боюсь, что кто-то его у меня отнимет. Чувствую, как колотится его сердце. Он здесь… рядом со мной.
– Ты так меня обнимаешь… – и такая застенчивая улыбка…
А вообще, едва мы сюда вошли, как весь идиотизм ситуации стал мне ясен. Стою истуканом и молчу.
– Саш… Давай просто посидим с тобой рядом, – неожиданно приходит на помощь мой долгожданный гость. – Давай?
– Давай…
И вот мы сидим на моей тахте, тесно прижавшись друг к другу.
– Знаешь, Саша… Если честно, то я мечтал вот так… посидеть с тобой… и помолчать… И никого больше вокруг… – он, как кот, трётся лбом о моё плечо. – Я потому и согласился ехать к тебе. Знаешь… Я, наверно, сейчас счастлив… – вздыхает, и мы опять сидим в тишине.
Какое же чувство надо иметь, чтобы быть счастливым только от сидения бок о бок! Однако я тоже… Странно, но тоже испытываю подлинное блаженство, оттого что моя рука лежит на этом худеньком плече.
– Ой! Уже два часа ночи! – спохватывается Ванька. – А тебе ведь завтра на работу! Саш… Огромное спасибо за это время вместе с тобой, – смотрит мне в глаза, и я опять тону. – Ну всё. Пошёл я…
– Тебе ведь не хочется этого.
– Мало ли чего мне хочется или не хочется… – он невесело усмехается.
– Слушай, а оставайся у меня! Ты же сказал бабушке, что идёшь на работу! Поэтому давай ложиться спать!
– Мы будем спать рядом?
– Тахта-то одна! Если хочешь, я могу лечь на кресло…
– Нет! – звучит торопливо. – Я согласен… Рядом…
Из окна падает яркий свет луны. Мы с Ванькой лежим на моей тахте. Я бережно прижимаю его к себе. Его лицо совсем близко…
– Саш… – горячее дыхание… – А можно, я тебя… поцелую? Я не готов к такому вопросу и теряюсь.
– Можно…
И вот они, Ванькины губы… Это даже не поцелуй, а только прикосновение. Какое блаженство! Я вынужден в этом признаться. Губы мягкие, ласковые и… любящие… А не алчные, как было всегда с моими женщинами!
Прижимаю его лицо к своему. Сердце колотится!
– Я счастлив, – слышу блаженный шепот.
Его ладонь так ласково скользит по моей руке…
– Ванюха… Я балдею, – признаюсь тоже шёпотом.
– И я… Ты знаешь… – и смущённо улыбается. – Я мечтал вот так тебя безнаказанно обнимать… трогать…
– Почему ты говоришь – безнаказанно?
– Потому что боялся, да и сейчас боюсь, что ты меня ударишь.
– Не ударю. Я не могу тебе сделать больно…
– Саш… Поверь… Я ещё никого не целовал. Не знаю, как это выразить словами…
– Ох, Ванюха, – бормочу я, перебивая его, – у меня мозги плавятся…
– А ты их отключи. Ведь тогда… на улице, когда ты меня обнял, это не голова тебе приказала, а сердце подсказало…
Опять у меня внутренний столбняк. Как это в самую точку!
– Ладно… Давай лучше спать.
– Саша… Я тебя люблю, – шепчет он и тут же добавляет: – Не отвечай! Только знай, что я тебя очень люблю… Позволь мне… любить тебя. А теперь давай спать.
…Утро. Ванька спит лицом ко мне и улыбается. Так приятно на него смотреть! Будить не хочется, но надо ему сказать, как закрыть дверь, когда соберётся уходить.
– Ванюха… Мне надо вставать на работу…
– Ага… Я сейчас тоже встану, – сонно бормочет он.
– Давай спи дальше. Выспишься, дверь просто прихлопни.
– Ты меня оставляешь? – от удивления его глаза открываются. – А можно, я тебя подожду?
– Ну если тебе никуда сегодня не надо…
Возвращаюсь с работы и звоню в свою дверь! Как-то непривычно. Конечно, я могу открыть собственным ключом, но мне почему-то хочется, чтобы Ванька меня встретил.
Замок щёлкает, и его счастливая улыбка.
– А я тебя ждал, – это говорится почему-то смущённо. – Поесть приготовил…
– Отлично!.. Знаешь, это так классно – приходить домой, где тебя ждут.
Из запасённых мною концентратов получился прекрасный ужин. Никогда не думал, что обычные замороженные фрикадельки могут быть такими вкусными.
– Саш… Ты ужинай, а я должен идти, – Ванька уже одевается в прихожей. – Там у меня бабушка почти сутки одна. Ей тоже помощь требуется. Да! На кухне табуретка разваливалась. Я нашёл у тебя молоток и её сбил. Ну и шурупами укрепил.
Мне становится и неудобно, и приятно – ведь даже с табуреткой, до которой у меня всё время руки не доходили, он разобрался. И я понимаю, что, если хочу, чтобы мы с ним постоянно общались (а я этого уже очень хочу!), надо учитывать его занятость.
Прощаясь, стоим, смотрим друг на друга и молчим.
– Ванюха… Мне так жалко, что ты уходишь… Ты ещё придёшь?
– А завтра можно?
– Нужно! – не понимаю зачем, но точно знаю – нужно!
Весь день летаю, как на крыльях. Могу признаться – жду вечера.
– Шеф, ты что-то сегодня в задумчивости. Никак у тебя новая сердечная привязанность? – хихикает Димка.
– Ох, Димон… Ты, кажется, прав, – признаюсь, не раскрывая, конечно, предмета своей привязанности.
– Ох, чувствую, мальчики пойдут, девочки пойдут, – поддерживает его Лёха.
– И ты пойдёшь! – беззлобно парирую я.
– Ухожу, ухожу, ухожу… – он, посмеиваясь, скрывается в соседнем боксе.
По дороге домой заезжаю в универсам и затариваюсь. Едва вваливаюсь домой, как раздаётся звонок в дверь. Открываю.
– Здравствуй, Саша! – Ванька улыбается в дверях.
– Ванюха… Я весь день ждал нашей встречи, – вырывается у меня само собой.
– Ждал, как ждут романтического свидания? – слегка подкалывает мой гость.
– Иди ты знаешь куда…
– Я бы пошёл… Но ты – натурал.
Напоминание в виде гейской шутки заставляет меня внутренне вздрогнуть.
– Извини… Я не хотел… – смущается он, видимо, почувствовав мое состояние.
На кухне пируем. Хотя что это за пир, когда на столе разная нарезка да бутылка коньяка. Ванька пьёт очень мало, но хмелеет.
Закуриваю и открываю форточку.
– Тебе холодно не будет? – спрашиваю заботливо.
– Саш… Ты не беспокойся… Мне тепло. Мне очень тепло с тобой… – и опять этот взгляд, в котором я тону…
Снова лежим под одним одеялом. Бережно прижимаю Ваньку к себе. Ловлю себя на том, что весь исхожу на нежность. Мне чудится в нём что-то родное, очень близкое…
– Ты меня обнимаешь, а для меня это… самая лучшая ласка, – он смотрит мне в глаза. – Меня ещё никто так не обнимал… Поверь… Мне большего не нужно, – и совсем уже по-детски: – Ты меня поцелуешь перед сном? Хотя бы в лоб…
В ответ сгребаю его в охапку, прижимаю к себе, целую в лоб, а он утыкается лицом мне в плечо…
Предмет моей… привязанности – парень! Что за чувство к нему я испытываю? Любовь? Не знаю. Я действительно его воспринимаю как младшего братишку. Всегда жалел, что, из-за того что отец ушёл от матери, у меня нет младшего брата или сестры. Мне очень хотелось о ком-нибудь заботиться, кого-то любить. Не так любить, как мы любим противоположный пол. Ведь любовь бывает разной. Родительская, сыновняя, братская – это тоже любовь! Любовь как отношение к человеку, как состояние души. Желание заботиться, опекать, защищать – это тоже любовь! Те, кто называют любовью сексуальные упражнения, понятия не имеют об этом прекрасном чувстве! Любовь – в голове, в сердце, а не там, где такие люди думают.
Четыре ночи мы с Ванькой спим рядом. И мне приятно прижимать его к себе. При этом я не чувствую у него желания подвигнуть меня на секс. Вижу в нём огромную внутреннюю культуру и деликатность. Может, в детстве его недолюбили, недоласкали? Тогда все его последующие проблемы наверняка от этого. Где-то я о таком читал. Хотя там бабушка… Но бабушки бывают разными. А если всё это у него на, так сказать, генетическом уровне? Тогда что мне делать?
– Саша… Бабушке как ветерану войны дали путёвку в санаторий, – несколько смущённо сообщает Ванька, появляясь вечером.
– Значит, ты можешь пожить у меня! – буквально выпаливаю я.
– Правда? – он счастливо улыбается.
– Конечно! Хочешь, поедем за твоими шмотками?
– Да у меня, собственно, и нет ничего… Только то, что на мне… да ещё вот… нижнее бельё… – кивает на полиэтиленовый мешок в руках. – Я хотел… постирать в твоей стиралке. У нас нет…
– Не вопрос! Давай.
Ванька под моим руководством осваивает управление стиральной машиной.
– Правильно? – спрашивает, установив программу.
– Правильно. Включай.
Включает. Смотрит, как машина туда-сюда валяет бельё.
– Слушай, а давай завтра, когда ты будешь на работе, я постельное в неё закину?
– Давай. В общем, хозяйствуй!
Я очень рад тому, что эти три недели мы сможем пожить вместе. После ужина лежим уже в постели и пялимся в телик.
– Саш… Знаешь… Мне так хорошо! – шепчет он мне в ухо. – Я даже почувствовал себя дома…
– Повтори, что ты сказал, – прошу не потому, что страдаю слухом, просто мне хочется услышать это ещё раз.
– Сказал, что… чувствую себя дома, – повторяет и, видимо, смущается этого.
– Ванюха… Это так здорово! – за шею притягиваю его к себе. – Знаешь, как я этому рад?
– Теперь знаю… – улыбается и трётся об меня кудлатой головой. Во мне вдруг опять просыпается вся моя нежность. Как можно бережнее его прижимаю, глажу по непокорным волосам…
– И что мы с тобой будем делать? – вырывается у меня вопрос, который мучает уже давно.
– Саш… Я тут много думал… Я не хочу, чтоб ты себя ломал и вообще менялся. Если это произойдёт… В общем, я этого себе не прощу и поэтому не допущу. Я слишком люблю тебя такого, Саша, и не хочу потерять. А другого тебя… мне уже не нужно…
Значит, Ванька готов жертвовать!.. Но я-то чем могу ответить на эту жертву?
– За все эти дни… я многое передумал, – он буквально трудится над каждым словом. – Меняться должен я. Знаешь… мне всегда не хватало ласки… и родного тепла. Всё тогда случилось, наверно, поэтому… – и после паузы торопливо продолжает: – В детстве… Он был старше. Потом были ещё… А ты… Быть с тобой – для меня счастье. Касаюсь тебя, и уже счастлив. И ради этого… я готов… меняться.
– Ванька… Мой Ванька… – странно, почему я сказал, что мой?
– Сашка… Я твой… Совсем твой… Я, наверно, всегда был твоим, – шепчет он и прижимается. – Даже тогда, когда тебя не знал. Но… я это чувствовал…
Какие теперь у нас замечательные вечера вместе! Ванька приходит раньше меня из колледжа, поэтому я заказал ему отдельные ключи. К моему приходу он иногда даже успевает сделать очень приличный ужин. Живя раньше один, я всякими изысками, конечно, не заморачивался. Мне нравится, что человек умеет по-хозяйски и, главное, ненавязчиво быть полезным. Конечно, забота о бабушке, которая не может выходить из квартиры, его многому научила. Даже живя со мной, Ванька иногда на сутки исчезает, потому что ездит к ней в санаторий. Такие вечера становятся для меня испытанием. Я уже привык к этому тоненькому вихрастому парню, к тому, что он рядом со мной и можно опекать его, заботиться. Ясно, что моё отношение – это попытка обрести недостающего младшего братишку, более того – духовно близкого человека. С досадой думаю о том, что через несколько дней он поедет забирать бабушку из санатория и всё кончится. Снова буду ждать его прихода…
Уже заканчивается третий месяц нашей то совместной, то не очень совместной жизни. Должен сказать, Ванька хотя и младше на восемь лет, но потихонечку меня воспитывает. Замечаю, что стал мягче, обходительнее или попросту деликатнее, предупредительнее, что ли… Он про это мне не говорил ни слова, всё пришло само. А качества, выработанные в общении с одним человеком, понемногу распространяются и на других.
Жаль только, что ему приходится исчезать на пару-тройку дней по делам. Но всё правильно! Парень работает, вернее – подрабатывает в своём колледже. Не на бабушкину же пенсию ему жить! Вот опять исчез. Не приходит уже больше недели! Просил к его дому не подъезжать. Связь у нас, к сожалению, односторонняя.
Мне плохо без него!
* * *Я в далёком от своего районе города. Заезжал в знакомый автосервис проконсультироваться. Заковыристая машинка попалась. Даже вот вечером приходится…
Взгляд вдруг выхватывает из проходящих людей знакомую фигуру. Ванька! Да, это его старые джинсы и та же старая куртка… Делаю несколько шагов к нему и… останавливаюсь. Он уже не один! Его обнимает за талию какой-то молодой мужик! Да так обнимает, будто у них это было всю жизнь! И Ванька совсем не возражает! В глазах плывёт. Неужели он… Какой же я дурак! Сопли сразу повесил… А ведь сказал, что ему надо меняться! Соврал… Мне соврал! Как это мерзко! А у самого есть любовник. Такой же, как он сам. Они садятся в машину. Тачка очень крутая. Да… Мне плохо. А ведь я ему так верил! Даже думалось, что сумею его вытащить из этого болота. Дурак!
Сижу на кухне и пью. Я не алкоголик, но… одиночество навалилось и согнуло.
В прихожей раздаётся звонок. Поднимаюсь и открываю.
– Здравствуй, Саша! – Ванька радостно улыбается в дверях.
– Я вчера вечером всё видел, – сухо говорю я вместо приветствия. – Не хочу, чтобы ты меня дальше обманывал. Уходи!
Он бледнеет, съёживается и опускает голову.
– Саш… Я объясню…
– Я не хочу тебя слушать, – и жёстко припечатываю: – С меня твоего вранья хватит. Я всё видел своими глазами. Уходи!
Дверь закрываю прямо перед его носом. Всё! Как я хотел отпраздновать Ванькино восемнадцатилетие! Придумывал подарок… А подарок получил сам.
Оставленные им вещи собрал в мешок. На помойку вынести не хватило духа. Я всё время о нём думаю. Настолько думаю, что даже перестал обращать внимание на окружающих женщин. Хожу в «Геракл» и отчаянно качаю своё тело. Хоть там отвлекаюсь. Тоска какая-то… Пустота! Вакуум!
Увлёкся подвернувшейся под руку на развале книгой Анатолия Мартынова о биоэнергетике. Я читаю её уже несколько дней.
С тех пор как, выгнав Ваньку, я опять остался один, снова потянуло читать. Сперва перечитал пару старых книг, которые несколько лет назад вызывали у меня интерес, но убедился, что, как видно, из них уже вырос. Потом «проглотил» пару современных детективов, которые мне рекомендовали мои парни на работе. Детективы показались мне скучными. А эта книга Мартынова подвернулась случайно, и вот читаю с огромным интересом. Известно, что впитывание чужих мыслей хорошо отвлекает от своих собственных. Оказывается, биоэнергетика – чертовски интересная штука. И практически каждый человек ею обладает, но только в разной степени. Короче, сразу начал эксперименты и этим основательно измучил Димку с Лёхой на работе.
…Мартынова закончил. Нашёл ещё пару книг на эту же тему. Читаю, набираюсь ума. Много думаю об этих вещах. Анализирую свой небольшой жизненный опыт через полученные знания. Оказывается, случаи, казавшиеся мне когда-то странными, находят своё объяснение через науку о биополе человека. Даже появились тщеславные мысли о том, что у меня есть к этому способности. Может, куда-нибудь походить поучиться?
Четыре месяца я без Ваньки. Не могу ничего с собой сделать – всё время думаю о нём. Снится он мне почти каждую ночь. Недавно снился почему-то в военной форме. Может, нас с ним связывает какая-то ниточка? Связующая нить… Так, кажется, говорят? А может быть, это тоже биоэнергетика? И эта самая связующая нить – какое-нибудь совпадение полей или их связь? А если наши поля связаны или совпадают, то…
* * *Обычный день на работе.
– Здравствуйте! Кто тут главный?
– Я главный. Здравствуйте.
Передо мной стоит изящная женщина лет тридцати и откровенно рассматривает!
– Вы что-то хотели? – прерываю этот процесс.
– Да. У вас можно поменять передние колодки? У меня «Гольф».
– Если приедете часа через два, то поменяем. Вон – подъёмник пока занят.
– Хорошо. Я обязательно приеду.
Смотрю ей вслед. Симпатичная тёлка… Может, я на пути к «оживлению»?
– Вот и я! – уже знакомая клиентка улыбается, снова меня рассматривая.
– Заезжайте! – командую, распахивая ворота бокса.
– Ой… А не могли бы вы сами заехать на моей машине? – смущённо просит она. – Я ещё слишком малоопытный водитель…
Её «Гольф» на подъёмнике. Димка с Лёхой меняют колодки. Я в такие ремонты не вмешиваюсь из-за их простоты.
– Простите, а как вас зовут? – маленькая ручка ложится на мою.
– Саша.
– А я – Наташа… Будем знакомы. Саша, вы не могли бы… ещё проверить и общее состояние моей машины? А то я купила – сама не знаю что. С рук же…
– Конечно, посмотрим, – пожимаю я плечами. Уверен, что там всё в порядке.
…Опять эта Наташа нарисовалась! Уже, наверное, четвёртый раз приезжает со всякими безделицами. Только отрывает от настоящей работы.
– Саша, вы не посмотрите машинку ещё раз? – просит она с выражением подчёркнутой наивности на личике. – Что-то там постукивает… при движении.
В общем, мне всё понятно. Дело не в машине, а ездит эта дамочка сюда из-за меня. И это совсем не потому, что я слишком высокого мнения о своих достоинствах. Наверняка это просто скучающая баба, желающая очередного приключения!
– Ну давайте проедемся, – соглашаюсь без особого желания. – Только поведу я.
Катаюсь уже пятнадцать минут, но ничего услышать не могу.
– Вы так виртуозно водите!.. – тихонько оценивает пассажирка-хозяйка.
– Так уже почти десять лет за рулём, – бурчу и торможу около боксов. – Короче, Наташа, ничего криминального я в вашей машине не услышал.
– Простите… Мне, наверно, приглючилось, – и заглядывает мне в глаза. – Саша, у меня ещё одна просьба… Вы не могли бы мне дать несколько уроков езды? Вы же сами, наверное, знаете, как сейчас учат в автошколах…
– Час моего времени стоит дорого, – предупреждаю, надеясь, что это её отрезвит.
– Ой, Саша, я женщина состоятельная! Ну пожалуйста… Меня всё устроит!
Что ж, раз устроит – значит, будет заработок. Покатаюсь с ней! Да, эта Наташа, похоже, на всё согласна, а слово «всё», как известно, есть понятие многогранное. Ежедневно вечером она подъезжает к нашим боксам, я сажусь в машину, и мы едем кататься по городу. Как настоящий инструктор, делаю замечания по её езде, советую, рассказываю про особенности вождения в зимний период. Надо сказать, такое общение меня неплохо развлекает, ведь наши отношения сильно напоминают игру в кошки-мышки. Причём мышкой назначен я. Но поскольку скучаю, мне хочется дать себя поймать, и потому надо играть роль недалёкого парня, который, увидев роскошную женщину, потихоньку вязнет в её сетях. Ясно, что с её стороны это – стремление получить для себя новую игрушку. Вообще, давно стал за собой замечать интуитивное распознавание ситуации «правда – ложь», и обман, даже утончённый, чувствую сразу. Странно только, что в случае с Ванькой я этого не почувствовал… Да чёрт с ним, с Ванькой! Не могу же я всё время себя грызть! В конце концов, он сам виноват. Короче, прочь тоску и самобичевание! Вперёд, к новым приключениям! Пусть Наташа считает меня тупым мужланом, раз природа требует – подчинюсь. Поиграю с ней в её игру.
…С Наташей всё случилось в её загородном доме. Теперь мы с ней часто туда ездим и неплохо проводим время. Она может быть собой довольна, поскольку новую игрушку всё-таки заполучила. Уверяя меня в своей одинокости, моя новая подружка явно врёт. То ли действительно считает меня законченным идиотом, то ли сама такая, но в этом доме я, сам того не желая, заметил достаточно следов другого мужчины. Полагаю, что она замужем, а сюда ездит для того, чтобы провести время с любовником. Ну что ж! Буду играть до тех пор, пока это меня занимает, хотя абсолютно точно знаю, чем всё закончится.
– Сашенька, а Сашенька… – лёжа в моих руках, Наташа кокетливо дует губки.
– Что случилось, моя зайка? – спрашиваю заботливо до тошноты.
– Ты завтра опять поедешь на работу в свой грёбаный автосервис?
– Ну конечно, моё солнышко… Ведь на жизнь надо зарабатывать!
– На жизнь… Я же говорила тебе, что я – состоятельная женщина и могу содержать моего любимого мужчину.
– Но что же я буду за мужчина, если меня будет содержать женщина?
– Да продай ты свои боксы! Съездим в Черногорию… Там так классно!
Да… С логикой у неё явно не в порядке. Продай и поедем! Это называется «содержать». Да и в Черногорию её уже наверняка кто-то катал, раз ей там было «так классно».
– Что ты, зайка… Я должен работать.
– Единственное, что ты должен, – это ублажать меня! – со смехом заявляет она.
Конечно, это шутка, но в каждой шутке, как известно, только доля шутки.
– Я что, с этим плохо справляюсь?
– Ты прекрасно с этим справляешься! Ты великолепен и жаль, что не мой муж.
– Так в чём же дело? – поддерживаю я её игру. – Давай поженимся?
– Ох, Сашенька… – Наташа картинно вздыхает. – Как ты ни хорош, но лучше пока побудем свободными. Разве я похожа на ветреную девчонку, которая выскакивает замуж после четырёх месяцев знакомства?
– Ну вот… – разыгрываю обиду, и, кажется, не очень натурально.
– Сашенька… Ты обиделся, котик?
– Ладно… Проехали…
Ой! Что это? Наташа отчаянно трясёт меня за плечо и даже лупит по щекам.
– Сашка! Сашка! Быстро просыпайся! Да просыпайся же ты!
– Что такое? – сперва не понимаю я. – Что случилось?
– Вставай! Вставай скорее! И уходи!
У неё такой вид, какого я ни разу не видел. Что-то требовательное, жёсткое в лице.
– В чём дело, зайка? – задаю вопрос, но догадка сразу меня осеняет.
– Какая зайка! Кончилась зайка! Уматывай! – и злая гримаса на лице.
– Ты хоть кофе мне сделай на дорожку! – провокационно прошу я, придя в себя и понимая: игра вступает в финальную фазу. Приятно разыгрывать влюблённого тюфяка!
– Иди ты в жопу со своим кофе! Вали отсюда! Муж приедет, от нас мокрого места не оставит! – раздражённо кричит она.
– Так ты же свободная женщина?
– Ты ещё и кретин! Одевайся! А то выкину твои шмотки. Голым пойдёшь!
Смотрю в её лицо. Вот так выглядит лицо его превосходительства Обмана. Всё без прикрас. Специально не спеша одеваюсь, деловито проверяю карманы. Всё на месте.
– Ну прощай, зайка! – хмыкаю и добавляю: – Приятно было поиграть!
– Козёл неотёсанный! – слышу вслед, выпрыгивая в окно.
До железнодорожной станции километров пять. Сюда я приехал на Наташиной машине. Придётся идти пешком. Сколько времени? Шесть утра! Вот и хорошо – значит, электрички уже ходят. Апрельская грязь чавкает под ногами. Моросит холодный дождь… Господи! Какое же у меня хорошее настроение! Будто гора с плеч! Иду и смеюсь. Мне весело! Навстречу мчатся фары. Наверное, это благоверный едет к милой жёнушке…
А вот когда я расстался с Ванькой, у меня веселья не было. Ванька… Где он сейчас? Что с ним? Настроение катастрофически падает.
На первых электричках не бывает много пассажиров, и в этом вагоне их наверное с десяток. Напротив меня сидит молодая женщина и читает. Без всякой задней мысли её разглядываю. Довольно миловидна, но ничего особенного… Кольцо на пальце. Значит, не одна… Поднимаю воротник промокшей куртки и съёживаюсь в ожидании тепла.
Почувствовав взгляд, женщина поднимает на меня глаза от книги. Кажется, из-за нахлынувших мыслей по щеке побежала слеза, но всё равно мы достаточно долго смотрим друг на друга.
– Простите… У вас что-нибудь случилось? – вдруг спрашивает она участливо.
– Почему вы так решили? – вздрогнув, смущённо бурчу я. Надо же!
– У вас какой-то потерянный взгляд, несмотря на то что вы меня изучаете, – попутчица мягко улыбается.
– Есть немного… – вздыхаю, интуитивно чувствуя в ней участие.
– Знаете… У меня тоже не всегда всё хорошо складывается, но поверьте, все неприятности проходят и жизнь налаживается…
Сказанное, конечно, банальность, но желание моей невольной спутницы успокоить и как-то поддержать дорогого стоит.
– Вы, конечно, правы… Я знаю, что жизнь полосатая, но как её дождаться – белой полосы?
– Главное – верить, что белая полоса обязательно наступит! – она даже книгу прикрыла, разговаривая со мной.
