География любви

Познакомились. Друг Марии, оказалось, тоже учился в Москве, в энергетическом институте, и сейчас занимает видный пост в муниципалитете города. Он хорошо говорил по-русски и потому сразу взял лидерство в разговоре. Официант принес Мартини. Стоян, так звали друга Марии, предложил Ивану попробовать этот напиток, сказав при этом, что в Москве его не подают в ресторанах. Иван поблагодарил, пригубил мартини, который ранее никогда не пробовал, но о котором много слышал, кивнул в знак одобрения головой и предложил тост за знакомство. Мария поддержала тост, подняла бокал, Иван и Стоян сделали то же самое. Раздался звон хрусталя. Сейчас Ивану мартини показался приятнее: легкое вино со слегка заметной горчинкой. Стоян жестом подозвал официанта и сделал ему какие-то распоряжения. Потом повернулся к сидящим рядом и объяснил, что он сделал заказ на ужин и что через двадцать минут все будет готово. Ивана несколько удивила расторопность и услужливость, царившие в холле гостиницы. Все это было как-то необычно, не по-русски, что ли. «Да, – подумал Иван, – Болгария все же заграница». А Стоян тем временем развивал свою тему. Он рассуждал о том, что социализм – это конечно хорошо, но было бы лучше, если бы при этом был свободный рынок с присущей ему конкуренцией, частное предпринимательство и больше свободы печати. При этом он спросил Ивана, согласен ли он с его мнением? «Да, возможно, – ответил Иван и добавил, что он как-то всерьез об этом не думал. «У меня сейчас несколько иного рода заботы. Я работаю над докторской диссертацией». «И как она близка к завершению»? «Нет, еще много дел, но можно сказать, что я нахожусь на полпути к финишу». Мария с оживлением восприняла эту информацию и предложила тост за успехи Ивана в работе. Стоян поддержал это пожелание. Допили мартини и вскоре перешли в зал ресторана, откуда распространялись ароматные запахи. Помимо зеленого салата на ужин подали национальное блюдо, очень напоминающее наше люля-кебаб с аппетитным соусом, типа ткемали. Официант также принес бутылку сухого французского вина, показал этикетку Стояну и после его одобрения откупорил бутылку. Ужин прошел в теплой дружеской обстановке. Иван всячески нахваливал кушанье – оно действительно было вкусное и ароматное, а Стоян больше не приставал к Ивану с разговорами о свободной рыночной экономике.

Вышли из ресторана, постояли немного на улице. Был теплый весенний вечер. Иван поблагодарил Марию и Стояна за угощения и теплую интересную беседу. Мария напомнила, что завтра сбор в холле в половине девятого. Насколько ей известно, все участники совещания поселились в этой гостинице, потому что был заказан один автобус, но большой. Попрощались, и Иван поднялся к себе в номер. Шел восьмой час, спать еще рано и Иван решил выйти на прогулку. Надел пальто и вышел на улицу. Было оживленно. Всюду торопились куда-то молодые парочки и солидные мужчины, во всем чувствовалось праздничное настроение. Иван прошел вдоль стеклянных витрин кафе, за окнами которого у небольших столиков сидели хорошо одетые люди. Они оживленно беседовали, улыбались друг другу, пили кофе. Прошел мимо высокого подъезда старинного здания гостиницы, на гранитных ступенях которого стояла красивая девушка в короткой юбке и красного цвета пиджаке. Она кого-то поджидала, ни его ли? Девица тем временем провела взглядом Ивана и спросила его на болгарском языке, затем по-английски, не может ли она ему чем-либо помочь. Он также ответил ей по-английски, сказав спасибо, но ему сейчас ничего не нужно. Иван перешел площадь, в центре которой был монументальный памятник царю-освободителю Александру Второму. У постамента были цветы. Постояв немного, он перешел площадь и увидел вход в большой магазин. Не мешало бы купить что-нибудь из еды и может быть бутылочку коньяка. Там, в Москве, он иногда покупал болгарский коньяк «Плиски». Ему нравился его аромат и мягкий вкус. Он взял тележку и принялся бродить вдоль витрин. Поражало изобилие продуктов, не свойственное в ту пору московским магазинам. Иван погрузил в тележку сыр, печенье, яблоки и конечно «Плиски». С этим грузом, упакованным в картонный пакет, он вернулся в гостиницу. Ну вот, теперь он может продолжить вечер.

2

В эту ночь спал он крепко без сновидений, что случалось довольно редко. Очевидно, сказалась плохая ночь перед отлетом и нервное напряжение, связанное с риском опоздать на самолет. Утром его разбудил будильник жалобным попискиванием. Этот будильник дал ему в дорогу Николай Левитин, который в свою очередь приобрел его в США, как полезную безделушку. И теперь он всякий раз берет с собой этого электронного сторожа.

Настроение было бодрое. Легкая зарядка, бритье, душ, домашний чай, приготовленный на электрическом кипятильнике, печенье с сыром, и наш герой готов отправиться на первое в своей жизни международное совещание, где рабочим языком был английский. Спустившись в холл, он очутился в толпе незнакомых ему людей, некоторые из них небольшими группами что-то обсуждали. Иван в отдельности с каждой группой поздоровался, пожелав доброго утра и было, уже собрался на выход к стоявшему у подъезда автобусу, но тут его окликнула девушка, сидевшая за столом с табличкой «Registration». «Hello, mister! Can I ask you come here for registration»1. У стола с табличкой помимо приветливой дамы, исполнявшей роль регистратора, стояла Гвоздикова и беспомощно озиралась по сторонам. Увидев Ивана, она махнула ему рукой и громко позвала, очевидно, боясь, что он ее не заметит. Не заметить Гвоздикову было сложно. Она уверенно отличалась от других участников совещания угловатой крупной фигурой и все той же нелепой шляпкой на голове, которую заметил Иван в первый миг своего появления в самолете.

– Хеллоу, мадам. Доброе утро. Как вы провели вчерашний вечер? У Вас проблемы?

– Здравствуйте, Иван Павлович. Вот нужно заполнить регистрационный лист на английском языке. А я не могу, и никого рядом нет, кто бы мне помог. Подскажите, как? Ведь вы знаете.

Прежде чем приступить к регистрации Гвоздиковой, Иван поприветствовал регистратора и назвал себя.

– О, да. Вот вам регистрационный лист. Он не сложный. Я думаю, у вас не будет с ним проблем. И если вы не против, помогите, пожалуйста, мадам Гвоздиковой. В этом списке участников ее имя пишется следующим образом. Ваше имя выглядит вот так. Если здесь ошибки, прошу исправить.

Иван без труда справился с этой несложной задачей и заполнил нужные графы на английском языке в регистрационных листах Гвоздиковой и Белецкого. Участники совещания постепенно стали подтягиваться к автобусу. Советские участники последовали за ними.

Совещание рабочей группы ВОЗ по УФ-излучению проходило в здании Софийского института гигиены, который также активно занимался этой проблемой. Пройдя в зал заседания, участники совещания стали размещаться на местах помеченных табличками, где на английском языке были написаны фамилия и страна. К огорчению Гвоздиковой ее место было в стороне от места Ивана, и она оказалась в окружении англоязычных мужчин. Круглый стол, за которым расположились участники совещания, был большой, так что мест хватило всем двадцати двум приглашенным.

Сидящий слева от Ивана рыжеволосый молодой мужчина обратился к нему со словами приветствия и протянул руку для пожатия. Иван ответил взаимностью.

– Дэвид Стоун, – представился рыжий парень, – а вы? Он повернул к себе табличку, прочитал фамилию и с восторгом произнес. – Как хорошо, что мы сидим рядом. Я читал ваши работы и непременно желал с вами познакомиться лично.

Такой напор молодого американца несколько ошеломил Ивана. Он поблагодарил Дэвида и выразил уверенность, что у них будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга поближе и поговорить о науке. «Интересно, – тем временем подумал Иван, – где он мог читать мои статьи, да еще на русском?»

Открыл совещание директор софийского института. Он попросил внимания, и когда наступила тишина, поприветствовал участников и сказал короткую речь о важности проблемы изучения УФ-излучения, о том, что их институт много лет занимается этой проблемой и о его работах известно не только в Европе, но и в США. Затем он предложил избрать председателя из числа участников совещания. Кто-то из сотрудников ВОЗ предложил избрать председателем профессора Урбаха из ФРГ. Возражений не было. Профессор Урбах, чернявый немец неимоверно крупный, принял переданную ему табличку с надписью «Chairman», поблагодарил участников за доверие и работа началась.

Первым делом, председатель предложил каждому представиться и кратко изложить его профессиональные интересы. Подробные материалы будут представлены в последующих докладах каждого из приглашенных на совещание. Председатель начал с себя. Он был примерно краток, полагая, что собравшаяся аудитория знает профессора Урбаха и его профессиональные интересы. Его спич не занял более трех минут. Так как председатель сидел справа от Ивана на расстоянии не более пяти человек, очередь представляться Ивану подошла довольно скоро. Он едва успел набраться опыта, но говорил то же не более пяти минут, чем вызвал симпатию и одобрение председателя. Затем говорил рыжий американец. Оказалось, что он занимается проблемой канцерогенеза кожи у военнослужащих США. Эпидемиология и средства защиты от рака кожи при гипероблучении – его профессиональные интересы. Это совсем не совпадало с интересами Ивана, как специалиста в области УФ-излучения. Несмотря на это знакомство развивалось. Они обменивались краткими комментариями почти по каждому из выступлений. Дэвид заинтересовался работами Гвоздиковой, материалы которой озвучила сотрудница софийского института. Одной из последних держала речь молодая симпатичная женщина из софийского института. Короткая аккуратная стрижка на милой головке, белая блуза и черного цвета жакет оставляли самое приятное впечатление. Иван не сразу узнал ее. Крупная фигура председателя отчасти закрывала маленькую фигурку женщины. Это была Соня Табанова, с которой он несколько лет назад танцевал на новогоднем вечере в институте, танцевал и даже целовался потом у себя в кабинете. Иван знал о том, что Соня будет работать на этом совещании, но как-то упустил из виду, что она должна быть здесь. Наверное, волновался очень. Дэвид по поводу Сони сказал, что она просто красотка. А Иван заметил, что Соня его хорошая знакомая. Иван улыбнулся Соне и кивнул головой, показал большой палец правой руки в знак одобрения то ли ее речи, то ли ее внешности. В ответ он получил лучезарную улыбку женщины. Дэвид сказал, что он завидует Ивану.

Председатель объявил «кофе-брейк».

Народ столпился у маленьких столиков с тарелками разного печенья, чашками с кофе и чайными пакетиками. Занимались самообслуживанием. Соня сразу же подошла к Ивану, взяла его за руку, здороваясь, потянулась к лицу, поцеловала в щеку.

– Здравствуй, Ванечка, – сказала она, – я так рада снова увидеть тебя. Ты так возмужал, стал солидным мужчиной. И не узнал меня. Ты посмотрел на меня несколько раз и всякий раз не узнал меня. Я уж подумала, что ты не хочешь меня узнавать.

– Ну как ты такое придумала. Я безмерно рад видеть тебя. Я знал заранее, что ты будешь работать в нашей группе, и ждал нашей встречи. Я волновался. Это мое первое международное совещание и вообще первая заграничная поездка. А ты как похорошела. Родной болгарский воздух на тебя прекрасно влияет. В Москве ты казалась уставшей, замученной. А сейчас совсем другое лицо. Прекрасная внешность, отличный язык.

– Ну, хорошо, ты еще успеешь все это мне сказать. Скажи лучше, чем я тебе могу помочь. Я знаю, у тебя чеки Кука и тебе надо их разменять на доллары, а ты наверно не знаешь, как это сделать?

– Да, ты права Сонечка. Я буду тебе очень признателен за помощь.

– О чем ты говоришь. Сегодня после совещания я отведу тебя в обменник. Это недалеко от твоей гостиницы.

Их разговор прервал Дэвид, появившийся вдруг с чашкой кофе в руке.

– Иван, представь меня даме, – попросил он – меня зовут Дэвид Стоун. Я из института военных исследований США. Остальное я сказал в своем представлении, – с улыбкой закончил он.

– Меня зовут Соня Табанова. Я работаю в этом институте. Ранее училась в Москве в аспирантуре. Иван Белецкий мой старый товарищ.

Поговорили о разном, и вскоре всех пригласили за круглый стол. Начались рабочие будни совещания ВОЗ. Выступления, дискуссии, протокол. Это все нравилось Ивану. Английский язык требовал от него большого внимания и напряжения. Он боялся упустить что-то важное и не суметь ответить на поставленный кем-либо вопрос. Один раз такое уже случилось. Высокий и тощий американец с яростью, как показалось Ивану, задал ему вопрос на непонятном для него языке. Иван переспросил, но со второго раза так и не сумел понять, что же от него хотел этот парень. На выручку пришел сидящий рядом Дэвид. Он ответил американцу, чтобы тот не приставал с дурацкими вопросами, а Ивану объяснил, что этот парень из Техаса, а у них такой диалект и темп речи, что даже мы, северяне, не сразу понимаем, чего они хотят.

Обедали в небольшом ресторанчике неподалеку от института. За обедом сидели вместе с Соней. Говорили по-русски. Дэвид не вмешивался в разговор, давал возможность старым друзьям наговориться вдоволь. Соня сказала, что она берет обязательство во всем помогать Ивану, одним словом, курировать его. Иван ответил, что принимает ее опеку с огромным удовольствием и надеется на то, что ее помощь не будет ограничена только деловыми вопросами. София – прекрасный город, стоит хорошая погода, и он был бы рад, если бы они выбрали время для прогулки по городу. Соня дала обещание сделать это, причем с превеликим удовольствием. Теплая беседа старых друзей не осталась незамеченной Дэвидом. Вставая из-за стола, он улыбнулся Ивану и незаметно для Сони подмигнул ему.

«Хитрая бестия, этот американец, – подумал Иван, – но, в общем, не плохой парень».

Когда ехали в гостиницу после окончания первого рабочего дня в автобусе, Соня и Иван сидели рядом. Из под короткой черной юбочки виднелись острые коленки Сони. Ноги Ивана как-бы невзначай порой прикасались к ним. На крутых поворотах автобус заносило, и молодые люди тесно прижимались друг к другу. В такие моменты Ивану очень хотелось поцеловать Сонечку. Она коротким понимающим взглядом одаривала его и слегка улыбалась. Приехали, стали втягиваться в гостиницу. Соня предложила Ивану пройти к администратору и выписать чек на оплату гостиницы. Это не заняло более десяти минут.

– Может, поднимемся ко мне? Выпьем чаю, отдохнем чуть-чуть? – предложил Иван. Ему очень не хотелось расставаться с Сонечкой.

– Не знаю. Удобно ли. Да и дел много.

– Ненадолго. Ну, пойдем, пожалуйста, – попросил Иван.

Соня уступила. Вошли в номер. Иван помог Соне снять легкую курточку, в которой она была, снял свое пальто, предложил Сонечке сесть, а сам занялся приготовлением чая. Через пять минут было все готово, и даже коньяк стоял на столике. Иван предложил выпить и Соня не отказалась.

– За нашу встречу спустя столько времени. Пусть она будет счастливой.

Выпили по глотку, перешли на чай с сыром и печеньем.

– Будем считать, что это я у тебя в гостях. Ладно?

– Ладно, – согласился Иван, улыбаясь, – только угощать почти нечем.

– Налей еще по глотку и пойдем.

Выпили. Протянули друг к другу руки и поцеловались. Это был их первый поцелуй за прошедшие три года.

– Следующий раз я приглашу тебя в гости, чуть позже. Ты согласен?

В знак согласия Иван кивнул головой и поцеловал Соню еще раз.

– А теперь пора, – твердо сказала Соня и потянулась к своей курточке.

3

В этот вечер они успели сделать нимало. Прежде всего, обменяли в обменнике чеки на доллары и отдельно доллары на левы. Иван все рассчитал: он заплатил за гостиницу болгарской валютой, оставил левы для себя в тех пределах, что было разрешено бухгалтерией Минздрава, а часть нетронутых долларов оставил для отчета в бухгалтерии. Николай перед отъездом предупредил Ивана, что нужно соблюдать все правила отчетности при расходовании иностранной валюты. Особенно строго нужно относиться к американским долларам.

После того как оплатили проживание в гостинице, Соня предложила Ивану небольшую прогулку по ближайшим магазинам: ведь наверняка Иван захочет что-то купить для дома и семьи в подарок из Болгарии. Соня была деликатной женщиной и, показав где что можно купить, оставила Ивана одного без опеки, понимая, что ее присутствие во время выбора покупок может смутить Ивана. «Какая приятная женщина», – подумал Иван с благодарностью о Соне и пустился в путешествие по магазинам. Он решил не спешить с покупками. Сначала стоило разузнать, что вообще можно здесь купить, а потом уж составить план и делать выбор.

Так он потратил все свое свободное время до закрытия магазинов. Кое – что ему понравилось: для жены ему приглянулась короткая шубейка из овчины, простегнутая кожаными лоскутами сверху вниз, коричневого цвета, довольно легкая, но теплая. В такой шубейке удобно сидеть за рулем автомобиля. Ведь Людмила уже получила водительские права и совсем неплохо справлялась с вождением их машины. Вещь красивая и практичная. И хотя скоро придет весна, но потом опять будет зима, а у Людмилы как раз такой стильной шубейки нет. Он почему-то подумал, что Саша Левитина позавидует ей, хотя у той была приличная дубленка, в то время большой дефицит. Для себя он подобрал элегантный костюм темно-синего цвета. Он даже примерил его: костюм оказался Ивану впору. Но и здесь он не спешил с покупкой. Может быть, все же стоит посмотреть что-либо в других магазинах? Для дочери, которой было десять лет, он пока ничего не подобрал. Может быть, вот эти брючки в клеточку и к ним шерстяной свитер с затейливым рисунком? Может быть, еще что-нибудь. Все это были нужные вещи и затраты на их приобретение должны быть оправданы. Ведь большую часть денег он взял из бюджета семьи и еще в Москве пред отъездом обменял на левы. Ну и конечно нужно накупить жене колготки, которых в Москве тоже не хватало. Да еще всякие подарки Николаю, его жене Саше, и еще была женщина, которой Иван тоже хотел сделать подарок из Софии. Но это уже другая история.

Вернувшись в гостиницу, он почувствовал, что здорово проголодался. Когда шел по коридору к своему номеру он уловил вкусные запахи готовой пищи и характерный гомон за дверью кафе. Он заглянул в комнату и увидел, что там были свободные столики и лишь несколько человек посетителей. Решение пришло сразу. Он не мог противостоять всем этим запахам и активному побуждению голодного желудка. Зайдя к себе в номер, он снял пальто, вымыл руки и вернулся в кафе. Здесь было самообслуживание. Иван выбрал порцию сосисок, салат, булочку, взял стакан вина, приветливо поглядывавшего на него с витрины кафе. Со всем этим справился довольно быстро. Все было вкусно, лишь вино оказалось излишне кислым. Поэтому, придя к себе в номер, он налил в стакан «Плиски» и запил кислое вино терпким коньяком. Повалился на кровать и почувствовал что засыпает, заставил себя раздеться и полностью предался морфею. Так закончился первый рабочий день международного совещания, в котором, помимо всего прочего, был поцелуй женщины.

Следующие дни оказались загруженными полностью. Доклады и их обсуждение, работа над текстом «решения», дискуссии, оживленные беседы в перерывах заседания, а вечером шоппинг. Все, что Иван запланировал купить еще в первый вечер, он выполнил с лихвой. Ранее пустой чемодан сейчас закрывался с трудом. Кроме того, появилась еще большая пластиковая сумка, в которой спокойно лежала шубейка для супруги, дожидалась своего часа, когда обнимет свою новую хозяйку.

Во время совещания Иван почти не общался с Соней. То Дэвид, то Гвоздикова занимали все короткое время, отведенное на кофе-брейк. Хотя за обедом Иван все также сидел с Соней и Дэвидом, как и в первый день и имел возможность для интимной беседы, но такой разговор не получался. После совещания Соня оставалась в институте, ссылаясь на неотложные дела по работе. Иван справедливо полагал, что он сам виноват в этом, слишком увлекся работой, а вечерами – шоппингом. Мог бы пригласить Сонечку к себе или, по крайней мере, погулять по городу, посидеть в парке или сходить в кафе. Теперь уж поздно, осталась пара рабочих дней, и все, больше они никогда не будут вместе. Это чувство вызывало тоску и печаль. Наверное, то же самое чувствовала и Соня.

Поэтому на следующий день, Иван перехватил Соню при входе в зал заседаний, поздоровался и шепнул ей, что хотел бы поговорить во время кофе-брейка. Соня улыбнулась, кивнула головой в знак согласия и сказала, что она «украдет» его от надоедливой публики: слишком большой успех Иван имеет здесь. Последнее заинтриговало Ивана, он не знал о чем думать, как и куда она хочет его «украсть». Лишь только председатель объявил перерыв, Иван сразу направился к выходу. Сюда же подоспела и Соня. Она взяла его за руку и повела вдоль по коридору.

– Я хочу показать тебе свою лабораторию. Ты не против?

– С удовольствием посмотрю, это конечно очень интересно. Но я хотел извиниться перед тобой.

Соня взглянула на него, вопросительно подняла брови. Здесь они подошли к двери, и Соня ключом открыла ее.

– Входи, пожалуйста, это мой кабинет.

Иван огляделся. Было все довольно компактно: на длинном лабораторном столе были расставлены различные электронные приборы, необходимые для лабораторной практики. Рядом был стол хозяйки лаборатории, стул и кресло. На столе стоял микроскоп, настольная лампа. Соня повернулась лицом к Ивану:

– Ну как тебе, кажется все на месте?

– Очень хорошо. Сонечка, я виноват. Вместо того чтобы стараться уделить время для наших встреч, я занимался своими делами. А теперь осталось всего два дня. Мы так и не успели поговорить. Может быть, мы сегодняшний вечер проведем вместе? Приходи ко мне или пойдем в кафе. У меня еще остались деньги. Их все равно надо потратить.

– Нет, никуда мы не пойдем, но будем вместе. Я приглашаю тебя к себе в гости. Ты посмотрел мою лабораторию, а теперь посмотришь мой дом. Там и поговорим обо всем и поужинаем, нам никто не будет мешать. Мы будем только вдвоем. – Соня обвила руками голову Ивана и поцеловала его в губы. Иван крепко обнял Соню.

– Спасибо, Сонечка. Это ты хорошо придумала. Я буду счастлив, быть с тобой вдвоем. – Иван также поцеловал Соню.

– А теперь пошли на кофе-брейк, а то тебя заждались твой Дэвид или твоя Гвоздикова. У вас с ней что, роман или как? – в шутку спросила Соня, пока они возвращались к конференц-залу.

– Мне нравишься только ты, – серьезно ответил Иван.

После обеда Соня уехала домой, готовить ужин. Договорились встретиться в семь часов у памятника царю-освободителю, что стоит на центральной площади недалеко от гостиницы. А тем временем, на совещании было объявлено, что завтра, в последний день, после подписания протокола состоится туристическая поездка в горное село, где гости будут ознакомлены с национальными традициями болгарского народа. Там же состоится ужин. «Как хорошо, что Соня меня сегодня пригласила к себе. Завтра бы было некогда. Впрочем, она как организатор совещания, наверно знала о предстоящей экскурсионной поездке».

Иван чуть раньше назначенного срока подошел к месту встречи. Здесь было довольно людно: подходили и уходили парочки, покупали цветы и «мартинички». Иван тоже купил цветы и «мартиничку» для Сони. Отошел чуть в сторону, беспокоясь, что в толпе она не заметит его. «Интересно, с какой стороны она придет?» Ровно в семь часов со стороны, примыкающей к площади улицы, появилась Соня. Она была в легкой курточке белого цвета и темных джинсах. Увидев Ивана, она помахала ему рукой и направилась к памятнику. Иван не стал дожидаться, когда она подойдет к нему, и пошел на встречу. Встретились, слегка обнявшись, и Иван протянул Соне цветы и «мартиничку». «Желаю счастья» – пробормотал Иван и поцеловал Соню в щечку.

– Спасибо, Ванечка, – улыбнулась Соня и стала пристраивать «мартиничку» к лацкану курточки.

– Давай я помогу, – предложил Иван и пока возился со значком, чувствовал горячее дыхание женщины.

– Здесь недалеко, три квартала. Давай пройдемся пешком, – она взяла его под руку, как близкого человека, плотно прижалась к его руке и последовала рядом. Ивану показалось, что эта совместная прогулка в тесном контакте доставляет Сонечке удовольствие.

Соня жила в старом каменном трехэтажном доме в небольшой квартирке, состоящей из одной комнаты. Здесь такие комнаты называют студиями. К комнате примыкает кухня и ванная комната с туалетом. Немного мебели и густые шторы на окне. В углу студии в углублении устроена постель, прикрытая раздвигающейся шторой. В другой стене был камин и против него пара кресел. В стороне от камина стоял диван, затем большая тумба с телевизором и магнитофоном. Посреди комнаты стоял круглый стол, над которым висел абажур, напоминавший «мартиничку». Вот и все. В прихожей, также примыкавшей к студии, был встроенный шкаф из нескольких раскрывающихся секций, который вмещал всю необходимую одежду хозяйки.