Смертельный Контакт

Многое изменилось здесь с тех пор, как капитан Логинов в последний раз общался с Юрановым. Сейчас кабинет генерала напоминал не то склад, не то временно арендованное для выставки, но еще не оформленное помещение: вдоль стен стояли злополучные оружейные кофры, кроме того, к обстановке добавилось две «витрины» из затемненного ударостойкого пластика. Что скрывалось за тонированным материалом пока оставалось загадкой.

Логинов успел поспасть несколько часов, был гладко выбрит, одет в чистую полевую форму, будто накануне вернулся с загородной прогулки.

Николай Арсеньевич встретил его, стоя подле электронного псевдоокна, за которым в хмурой дымке знойных миражей плавились очертания сверхмегаполиса.

На взгляд человека непосвященного генерал Юранов мало походил на военного. Его манера общения скорее напоминала лекторский тон терпеливого преподавателя, главная задача которого заключается в том, чтобы непременно донести свою мысль до рассудка собеседника.

Николай Арсеньевич – вдумчивый, слишком мягкий для военного, называющий подчиненных по именам, зачастую вводил в заблуждение новичков, но Логинов уже давно не обманывался: работая в контакте с генералом не первый год, он прекрасно знал и иного Юранова – жесткого, требовательного, порой даже беспощадного.

– Заходи, Андрей.

Николай Арсеньевич обернулся, сделал шаг навстречу вошедшему. Осунувшееся лицо, усталый взгляд покрасневших глаз говорили в пользу бессонной ночи.

– Как ребята? – участливо, без фальши осведомился он, обменявшись крепким рукопожатием с Логиновым.

– Четверо в госпитале. Остальные по моему приказу получили сутки на отдых, – ответил капитан, и тут же, не желая выслушивать полуправды, спросил: – Во что мы вляпались, Николай Арсеньевич?

Генерал ответил не сразу. Вернувшись к своему столу, он сел в глубокое, старомодное (по современным стандартам) кожаное кресло с высокой нерегулируемой спинкой, и, жестом пригласив Логинова занять место напротив, произнес:

– Нам с тобой разговор предстоит долгий… надеюсь. Так что обо все по порядку, ладно?

Логинов лишь согласно кивнул в ответ. «Разбор полетов» действительно обещал быть тяжелым. Значение произошедшего накануне события трудно переоценить.

– Не вижу, Андрюша, энтузиазма во взгляде.

Юранов помял в пальцах сигарету, понюхал ее, но прикуривать не стал, положил на стол рядом с чистой пепельницей.

Капитан промолчал. Какой энтузиазм? Несколько часов сна сняли свинцовую усталость, но фрагменты боя по-прежнему стыли в истерзанном рассудке.

– Оправдываться не стану, Николай Арсеньевич, – произнес он, исподлобья глядя на Юранова.

– Ты о чем?

– О вчерашней операции. Вам знакомо ощущение, как будто ты вдруг оказался в стороне, вне событий, словно статист?

– Ощущение знакомое, но вот так оценивать собственные действия не нужно. Появление инопланетных кораблей явилось полной неожиданностью, даже для нас. Аналитический отдел штаба ВКС всю ночь корпел над записями телеметрии, обломками, фрагментами.

– И каков вывод? – Логинов прекрасно понимал, что его действия, начиная с определенного момента, шли в разрез с полученным приказом.

– Ты правильно просчитал ситуацию, понял, что они – по разную сторону баррикад. Применение спрея для снятия дымопылевой завесы, по сути, предрешило исход схватки. Сканеры у инопланетных кораблей, по данным технической экспертизы, действительно слабоваты, а так – увидели друг друга, отвлеклись от атаки наземных целей. – Юранов пытливо посмотрел на Логинова. Знакомый, пробирающий холодком взгляд. – Одно правильное решение, Андрюша, в нашем деле гораздо важнее бесполезной в данном случае беготни с автоматом. И БМК ты вывел вовремя. На их счету пять сбитых аэрокосмических истребителей, что так же предрешило исход боя. Ребята целы, караван остановлен, груз взяли.

Логинов промолчал. Юранов, по его мнению, не произнес главного.

– Поправьте меня, Николай Арсеньевич, но, по-моему, вчера было совершено нападение на Землю?

Генерал понимающе кивнул, машинально постукивая пальцами по золоченому портсигару с дарственной надписью.

– Прежде чем говорить на эту тему, предлагаю выработать систему координат, ключевых понятий, на которые будем опираться, давая определение событиям, – предложил он. – Во-первых, Земля – не центр Вселенной, как тебе должно быть понятно. Во-вторых, мы, – я имею в виду Человечество, – все еще не представляем единой цивилизации. Мы разобщены на государства и нации, ставящие собственные интересы выше интересов общечеловеческих.

– Я согласен, – ответил Логинов. – Но мне казалось, что любая агрессия извне будет расценена, как агрессия против всего Человечества. Ведь вы не станете отрицать: мое подразделение столкнулось с представителями двух различных инопланетных рас, это несложно было определить как по различиям в технике, так и при самом беглом, поверхностном осмотре останков пилотов…

– Ты рассуждаешь правильно, но опираешься не на все известные факты, – прервал Андрея Николай Арсеньевич. – Я готов ответить на любые вопросы, восполнить имеющиеся у тебя информационные пробелы, но прежде мне необходимо знать: как далеко ты готов зайти? Это важно, Андрюша, – с неожиданными, теплыми и одновременно зловещими нотками в голосе завершил он свою мысль.

– Дальше фронта ведь не пошлете, – Логинову стало немного не по себе и от заданного вопроса, и от своего, отдающего киношной штамповкой, ответа.

– Фронта как такового пока нет, – не поддержал его тона генерал. – Но события развиваются стремительно, и совершенно неизвестно, как обернется ситуация в ближайшие месяцы или даже дни. Поэтому из кабинета ты выйдешь либо через пару минут, пребывая в святом неведении грядущего… либо чуть позже, с полным знанием оперативной обстановки и своей задачи, но уже без вариантов относительно собственной судьбы и дальнейших действий.

Конечно, Андрей готовился к нелегкому разговору, но такого оборота не ожидал. Юранов, похоже, не ставил под сомнение действия взвода, не собирался устраивать разбирательств по поводу «жесткого» контакта с «братьями по разуму», а принимал ситуацию, как есть, и даже более того: видел ее развитие, подводя под вчерашний бой формулировки устава ВКС, гласящие о вынужденной самообороне.

Видимо прочитав ход его мыслей по едва уловимым изменениям мимики, Юранов подлил масла в огонь:

– Совсем нет времени, Андрюша. Решай. За вчерашний бой тебя не наградят, но и не осудят.

– Дело касается только меня?

– Нет. С ребятами из взвода сейчас беседуют мои сотрудники. Действовать в одиночку тебе не придется.

Речь идет об автономном задании, – мгновенно сообразил Логинов.

Не желая повторять штампованных, затасканных фраз, он просто ответил:

– Да.

– Ну, вот и славно, – доверительный тон Юранова вновь показался Андрею ледяным. – Тогда располагайся поудобнее. Позавтракать успел?

Логинов кивнул.

– В таком случае возвращаемся в нашу систему координат. Допрос выживших контрабандистов, анализ техники, и еще десяток различных экспертиз показывают следующую картину: одна из транснациональных корпораций «за спиной» остального человечества вступила в тайный сговор с некоей внешней силой, представляющей интересы пока что остающейся в тени космической расы.

– Насколько я понимаю, речь идет об экспорте наших технологий?

– Правильно понимаешь. Что тебе известно в области разработки автоматизированных боевых комплексов? – вопросом на вопрос ответил Юранов.

– Целая отрасль, – неопределенно пожал плечами Логинов. – Разработки в данном направлении ведутся с конца двадцатого века. Однако большая часть проектов осталась «под сукном». Международная конвенция 2041 года запрещает создание, а уж тем более – практическое применение роботизированных комплексов с элементами искусственного интеллекта, а так же кибернетических механизмов, работающих в режиме «абсолютный автомат», то есть неподконтрольных человеку.

– Достаточно, – мягко перебил его генерал. – Мы живем в подлом и жестоком мире, Андрей. Как ты сам прекрасно понимаешь за пол века активных разработок, учитывая взрывообразное развитие нанотехнологий, произошедшее в начале двадцать первого века, а так же неприсоединение некоторых стран, – ты их прекрасно знаешь, – к международным конвенциям, ограничивающим робототехнические вооружения, рано или поздно рецидив был неизбежен.

Генерал сделал несколько переключений на пульте дистанционного управления и крышки транспортных контейнеров, установленных у стены, начали подниматься с ноющим звуком сервомоторов. Внутри в мягких, выполненных по форме деталей выемках покоились различные узлы и агрегаты, оснащенные компактными приводами.

С виду – ничего необычного. Стандартизированные узлы, из которых при желании можно собрать до десятка кибернетических механизмов различного типа и предназначения… за исключением специализированных креплений, на которые, по определению, могло устанавливаться только оружие.

Комментарии тут казались излишними, но Юранов еще более усугубил произведенное впечатление, сняв, тонировку с пуленепробиваемых витрин.

За прочным прозрачным материалом на специальных постаментах возвышались собранные сервомеханизмы, вооруженные ИПК.

Андрей, прежде чем высказать свое мнение, внимательно осмотрел конструкцию.

– Собрано из комплектующих, что перевозил караван?

– Да, – кивнул Юранов. – Управление внешней разведки, оказывается, на протяжении нескольких месяцев отслеживало каналы поставок. К нам обратились в последний момент, когда стало ясно, что назревает передача груза и состоится она в труднодоступной горной местности, куда мог осуществить высадку только космический десант.

– Кто решился на явную конфронтацию с мировым сообществом? – спросил Андрей, продолжая изучать один из собранных сервомеханизмов.

– Тот, кто мнит себя умнее, сильнее и могущественнее других, – ушел от прямого ответа Юранов. – Сейчас не столь важно название государства или транснациональной корпорации, нарушивших запреты. К сожалению, тут замешаны, прежде всего, человеческие глупость, алчность и самонадеянность. Ты ведь понимаешь, что речь идет о продукции «двойного предназначения»?

– Естественно, – кивнул Логинов.

– Так вот, использован следующий прием: множество предприятий, разбросанных по всему миру, производят среди прочих изделий, узлы боевых сервомеханизмов. Стандартизация многих агрегатов привела к тому, что из безобидных на первый взгляд деталей стало возможным собрать боевую машину. По данным разведывательного управления ситуация дошла до грани абсурда. Зная точный перечень необходимых комплектующих их может, не вызывая никакого подозрения, заказать кто угодно.

– Не вижу смысла в таких поставках, – Логинов обернулся. – В схеме боевых машин нет главного компонента – источника автономного питания.

– Да, но есть слот для его крепления и подключения. Технический отдел произвел экспертизу и дал заключение – источник питания весит не более пяти килограммов, имеет габариты двадцать на тридцать сантиметров, гнездо подключения нестандартное.

– Такого накопителя энергии не существует.

– У нас, среди суммы реальных человеческих технологий не существует, согласен. Но мы не знаем, какими технологиями располагают иные расы.

– Подразумевается что заказчики – наши «братья по разуму»?

– Допрос пленных из числа выживших контрабандистов показал, что ни один из них не имеет даже приблизительного представления о заказчике груза. Они всего лишь транспортировали кофры в определенное место, где должны были складировать их и замаскировать.

– Нас атаковали представители двух космических рас. Между собой они так же вели бой, – размышляя вслух, произнес Логинов. – Это означает, что кто-то из них прилетал за грузом, а другая сторона пыталась сорвать поставку сервомеханизмов нашего, земного производства?

– Анализ обломков аэрокосмических машин показал, что ни одна из сторон не могла взять груз на борт, – дополнил Юранов. – Либо существует третья сила, являющаяся реальным заказчиком, либо транспортный корабль, попросту не вышел в зону боестолкновения, что, на мой взгляд, более правдоподобно.

Логинов нахмурился.

Понятно, что со вчерашнего дня положение серьезно осложнилось. Если до последнего времени люди имели дело исключительно с Эшрангами, не демонстрирующими явно агрессивных намерений, то теперь на сцену внезапно вышли представители двух, агрессивно настроенных цивилизаций.

– Положение расценивается как критическое, – подтвердил его мысли Юранов. – Мы поставлены перед фактом: Солнечная система и колония Новой Земли находятся в зоне столкновения интересов как минимум трех цивилизаций. Фактически мы в кольце, нас пытаются использовать в своих целях, прекрасно понимая, что человечество раздроблено на государства и нации, чем не преминули воспользоваться заказчики боевой техники. Сейчас идет расследование всех обстоятельств вчерашнего инцидента, но боюсь, что оно уже не поспевает за событиями.

Логинов задумался.

– Земля в окружении иных цивилизаций. Ну, пусть не в буквальном «окружении», но, по крайней мере, в зоне пересекающихся интересов «братьев по разуму». До вчерашнего дня Эшранги оставались единственной космической расой, с кем мы столкнулись на просторах космоса, – тяжело размышлял он. – Но теперь события принимают иной оборот.

Подтверждая его мысли, генерал, прохаживаясь по кабинету, продолжил:

– Ситуация усложнилась настолько, что мы – Россия в частности – уже не можем позволить себе действовать в одиночку, либо замалчивать факты. Риск слишком велик.

– Риск чего?

– Передачи «братьям по разуму» иных, более существенных технологий.

– Есть еще что-то? – не сразу ухватил мысль генерала Логинов.

– Да. Ты прекрасно знаешь, что пять лет назад нами рассекречен факт наличия у России внепространственного привода. Пока что на его основе создано девять машин класса «аэрокосмический истребитель». Более мощный гиперпривод установлен на крейсере «Варяг». В ходе испытаний эскадрилья «Витязей» совершила прыжок на координаты Новой Земли в автоматическом режиме. Сегодня нами получено сообщение, что в околопланетном пространстве колонии зафиксировано прохождение крупного космического корабля неизвестной нам цивилизации.

– Именно «неизвестной»? – уточнил Андрей.

– Есть мнение, что корабль принадлежит Эшрангам, более того – существует реальная угроза захвата самих машин. Надо полагать, что ходовые испытания эскадрильи «Витязей» вызвало шок в среде «братьев по разуму».

– Разве они не пользуются подобной технологией?

– В том-то и дело, что нет. Их корабли, как мы смогли убедиться, исследуя обломки истребителей, не оснащены собственным гипердрайвом. Сейчас за орбиту Плутона высланы разведывательные аппараты, и я более чем уверен, что они обнаружат в непосредственной близости к границам Солнечной системы приемопередающее устройство стационарного гиперпространственного тоннеля.

– То есть мы совершили технический прорыв, создав мобильный генератор, способный создавать аномалию пространства?

– Выходит так, Андрюша. Учитывая события последних суток, шансы у человечества невелики. Мы не успеем объединиться, отбросить вековые распри, организовать серийное производство боевой космической техники. Земля и первая колония человечества на сегодняшний момент беззащитны. Нужно смотреть правде в глаза. Мобильный гиперпривод даст любой космической расе неоспоримое преимущество перед другими цивилизациями. Желание или даже жизненная необходимость обладания подобным устройством способно пересилить и здравый смысл, и любые этические нормы. Нас сомнут, Андрюша.

– Нельзя так говорить! – внезапно вспылил Логинов.

– Нужно смотреть правде в глаза. Мы не готовы к столкновению с иными расами, – устало ответил Юранов. – Есть лишь один способ избежать конфликта: уничтожить все действующие образцы гиперпривода, и всю информацию об его устройстве.

– Это не выход. Полумера. То, что создано одним человеком, неизбежно сможет повторить другой. Действительно – нельзя строить иллюзий. Цивилизация раздроблена и нет никаких гарантий, что тот же Китай не станет сотрудничать и иными расами, воссоздав технологию под определенные гарантии для своей нации.

– Если не война в космосе, то мировая война на Земле. В курс событий поставлены правительства всех мировых держав. Любая попытка одностороннего сотрудничества с представителями иной цивилизации будет пресекаться самым жестким образом.

У Андрея, не смотря на его опыт и самообладание, голова шла кругом.

– Выход есть?

– «Варяг» в ближайшие сутки совершит прыжок на координаты Новой Земли для эвакуации населения колонии. После завершения операции, когда крейсер вновь окажется на орбите Земли, гиперпривод корабля будет демонтирован, вся документация уничтожена.

– А что с «Витязями»?

– Их судьба вверяется твоей группе, – неожиданно произнес Юранов.

Андрей недоуменно посмотрел на генерала – уж не бредит ли?

– Мы не пилоты, Николай Арсеньевич.

– Знаю. Но вы ими станете, в течение суток.

– Но как?! – вырвалось у Логинова.

– Сейчас объясню. Слушай внимательно… хотя нет, сначала скажи, что тебе известно по проекту «Первопроходец»? – внезапно, будто нанося неожиданный удар, спросил Николай Арсеньевич.

Андрею не пришлось напрягать память. В военно-космические силы он пришел осознанно, и историю покорения космоса знал на «отлично», более того: подростком он бредил романтикой Внеземелья, а старт «Первопроходца» пришелся как раз на его пятнадцатилетие.

– Межзвездный научно-исследовательский автоматический корабль «Первопроходец» спроектирован и построен Российским Агентством по Освоению Дальнего Космоса. Стартовал из Солнечной системы два десятилетия назад, – ответил он, как будто находился в аудитории академии астронавтики. – Цель полета – доказать возможность достижения удаленных звездных систем, двигаясь с околосветовыми скоростями. На борту, кроме научной аппаратуры, размещено несколько испытательных криогенных камер с биологическим материалом. Проект осуществлялся в условиях, когда США и Китай стремительно развивали свои программы строительства боевых космических кораблей, в том числе крейсеров класса «Гарри Трумэн» и «Цен Дао». По плану полета «Первопроходец» достигнет указанной звездной системы, произведет исследования планет, и отправит на Землю подробный отчет. В случае обнаружения планеты, пригодной для жизни, кибернетический мозг корабля самостоятельно приступит к терраформированию ограниченного участка поверхности, с целью строительства защищенного от воздействия чуждой биосферы первичного поселения, ориентированного, как место проживания будущих колонистов.

Юранов, внимательно слушавший капитана, неожиданно прервал его вопросом:

– Как, по-твоему, Андрюша, за двадцать лет корабль достиг намеченной цели?

– Не могу ответить, – признал Логинов. – Мне неизвестен коэффициент замедления времени, зависящий от скорости движения корабля.

– Три с половиной. Грубо, конечно.

– В таком случае «Первопроходец» еще движется в глубоком космосе.

Юранов кивнул.

– Да, все расчеты подтверждают твой вывод. А теперь о главном: подумай, почему в период, когда США и Китай строили космические крейсера, способные одним своим присутствием на Земной орбите полностью нарушить сложившийся в мире геополитический баланс сил, мы, я имею в виду Россию, сочли необходимым организацию дорогостоящей и весьма спорной в плане практической отдачи экспедиции к удаленной звездной системе?

Логинов, внимательно выслушав Юранова, не удивился ни вопросу, ни явной экзаменовке, которой сейчас подвергал его Николай Арсеньевич. Офицер ВКС тем и отличался от представителей иных родов войск, что его подготовка, склад мышления не предполагали узости боевых задач. В академии их учили мыслить глобально, логично, но не упускать при этом так называемых «мелочей». Схватывать общую обстановку, выделяя на ее фоне частности, способные повлиять на целое, предопределить ход развития событий, умение принимать решение не только в рамках текущей задачи, но и из расчета вероятных последствий – вот минимальные критерии, по которым происходил постоянный отбор и отсев слушателей академии.

– Решение по проекту «Первопроходец» было принято до момента первого контакта с представителями цивилизации Эшрангов, – начал развивать Андрей свою мысль. – В тот период на Земле полностью проявил себя кризис, связанный с оскудением естественных ресурсов планеты. Это мотивировало освоение Луны, исследования Марса, пояса астероидов, и строительство колонии на спутнике Юпитера – Ганимеде.

Ассиметричный ответ России на зреющее в космосе противостояние Соединенных Штатов и Китая, был выражен в постановке на боевое дежурство новейших ракетных комплексов «Искандер-2000» способных не только перехватывать боезаряды в зоне низких околопланетных орбит, но и атаковать крупные единицы космического флота в случае агрессивных действий со стороны вероятного противника. Таким образом, театр предполагаемых боевых действий в космосе был перемещен в район орбиты Марса и пояса астероидов, где шла активная разработка полезных ископаемых. В тоже время, не вызывает сомнения факт бесперспективности «внутрисистемного» развития цивилизации, особенно в условиях, когда объединения человечества не произошло, и освоение пространства Солнечной системы по-прежнему ведется в режиме «гонки» между наиболее развитыми мировыми державами. В данном контексте проект «Первопроходец» получает исключительную важность: в случае успеха мы получаем не только опыт межзвездных перелетов, но и готовый плацдарм для заселения потенциальной колонии. Полагаю что проект «Первопроходец», рассчитанный на перспективное освоение космоса, в ближайшем будущем позволит России избежать участия в новой мировой войне, а в случае развития крайне нежелательного варианта событий, обеспечит возможность эвакуации населения нашей страны в колонию.

Юранов кивнул.

– Мыслишь правильно. А теперь слушай меня внимательно: «Первопроходец» – не автоматический корабль.

У Андрея в груди пробежал холодок.

– Да, я не оговорился. Пять сменных экипажей, плюс колониальный модуль, несущий не только генетический материал с запасами образцов флоры и фауны Земли, но и семь тысячь камер низкотемпературного сна, с колонистами. Кандидатов в пассажиры «Первопроходца» отбирали в условиях строжайшей секретности, каждый колонист проходил сложнейшую систему отбора, исключающую попадание на борт первого колониального транспорта людей случайных, либо некомпетентных.

Андрей хорошо держал информационные удары, но слова Юранова ввергли его в замешательство. Как же так? Не имея никакого опыта межзвездных перелетов, не располагая точными данными по наличию планет в системе, их предполагаемым биосферам послать в никуда семь тысяч человек, да еще и представляющих, по словам генерала, элиту российского общества?!

Кроме того, осуществлению озвученного генералом проекта, объективно препятствовали откровенные неудачи в области крионики.[15]

– Вижу недоумение, – Юранов сцепил пальцы рук в замок, поглядывая на капитана.

Ждет, пока выскажусь.

– Николай Арсеньевич, пилотируемый проект, по моему мнению, возможен лишь при соблюдении двух ключевых условий: наличия первичной информации относительно звездной системы, куда направился «Первопроходец» и неизвестной мне технологии, компенсирующей все неудачи в области крионики.

Генерал остался доволен заданными вопросами, хотя в его настроении все же преобладала мрачная предопределенность, основанная на некоем знании…

– Теперь слушай меня внимательно, Андрюша. Ты должен помнить о загадочных событиях в колонии Ганимеда.

– Паника, связанная с появлением мифического экзовируса, якобы обнаруженного в районе полярных станций переработки атмосферы? – отреагировал Логинов. – Насколько я знаю, – продолжил он под пытливым взглядом Юранова, – все население колонии было эвакуировано в бункерную зону, задержан прием колонистов и грузов с борта транссистемного грузопассажирского корабля «Альфа», а в околопланетном пространстве Юпитера, по непроверенным данным, в нарушение международных соглашений появился крейсер соединенных штатов «Гари Трумэн»?

– Все верно Андрюша. Только никакого экзовируса не было. Причиной паники стал некий артефакт, обнаруженный в толще ископаемого льда. Население колонии не осведомлено об истинной подоплеке событий. Находка произошла в российском секторе освоения. О наличии артефакта стало известно при глубинном сканировании ледника, задолго до того, как объект под воздействием атмосферного процессора «вытаял» на поверхность. Времени как раз хватило, чтобы с очередным рейсом «Альфы» на Ганимед прибыла наша группа, которой, из-за утечки информации действительно пришлось действовать параллельно с десантом, высаженным с борта «Гарри Трумэна». Однако ситуация разрешилась без столкновения. Загадочный артефакт исчез… как принято считать – самоуничтожился.