Леди Джен – тайный агент эльфийского мира. Возвращение к солнцу

–Но разве у людей все не так? Или Вы никогда не слышали, как от любви теряют голову? Не говоря уже о воле. Что, если я сама хочу ее потерять?

– Не говори так, Сина. Ты искушаешь меня. Вспомни, я перенес тебя в этот мир, чтобы подготовить к важной миссии. Мои братья будут сильно удивлены, если вместо этого я воспользуюсь твоей беззащитностью и сделаю из тебя свою ши.

– Свою ши, – эхом повторила Дженна. – А что это значит?

– Так называют подругу эльфа, которая всюду следует за ним, прислуживает ему и разделяет с ним удовольствие. Обычно их выбирают из обитателей невидимого мира – тех, кто стоят рангом ниже, чем мы. Но иногда, очень редко, мы похищаем девушек из вашего мира и делаем ши из них, отнимая у них волю.

– Нельзя отнять у человека то, что он и так дает по своему желанию. Также как нельзя отнять и то, чего нет, – неожиданно рассудительным тоном сказала ученица. – Свою волю я отдала вам сама. И сама согласилась служить Вам, в обмен на это солнце и ветер. Мне больше нечего терять, а Вам нечего бояться. Что же касается моей миссии – не вижу, как может повредить ей моя преданность Вам или разделенная с Вами радость.

– Похоже, тобой овладел дух упрямства, женщина. Ведь не хочешь же ты сказать, что влюблена в меня.

– Не знаю, – честно ответила Джен.– Но в Вас есть нечто такое, что притягивает меня, как магнит. Мне нравится смотреть на Вас, чувствовать Ваш запах. А когда Вы прикасаетесь к моему лицу, мне хочется забыть обо всем на свете и раствориться в этих ощущениях, слившись с Вами в одно целое.

– При этом ты готова, не раздумывая, выполнить любой мой приказ, любое желание.

– Да, Повелитель.

– Ты испытала на себе эльфийскую магию, это не любовь. – С видимой неохотой эльф отнял руку от ее лица и предложил девушке другую, приглашая пройтись и переходя к мысленному общению. – Видишь ли, магия, которая живет в нас, и частью которой мы являемся, не всегда поддается контролю. Иногда она действует на окружающих сама по себе, помимо нашей воли, и это воздействие очень отличается от того, к чему ты привыкла в мире смертных. Мы подчиняем себе других не силой, а наслаждением. Дарим людям блаженство и используем их органы чувств против них самих. В конце концов, они полностью теряют волю, стараясь во всем угодить своему похитителю, только бы пребывать рядом с ним и иметь возможность испытать это снова. С тобой я старался быть осторожным, но даже ты не устояла перед этим влиянием. Ты потеряла контроль над собой, а это очень плохо, Сина. Пожалуй, пришла пора научить тебя приемам защиты. Далеко не все представители нашего мира будет столь же терпеливы с тобой, как я.

Девушка обреченно вздохнула.

– Хорошо, я готова. Но все же что-то подсказывает мне, что дело здесь не только в магии. Вряд ли я стану искать удовольствия с другим эльфом или отвечать на его ласки.

– И что ты сделаешь, если он таким же образом прикоснется к тебе? – Длинные гибкие пальцы легко пробежались по ее шее, а после легли на грудь. – Или если он сделает вот так? – Мастер порывисто схватил ее за плечи и накрыл губы девушки своими, то нежно пробуя их на вкус, то безжалостно терзая в безумно долгом, несущем сладчайшую из мук, поцелуе.

Тихий стон вырвался из груди ученицы, а дрожащие руки сами взлетели ему на плечи. Его губы несли огонь, по сравнению с которым пламя костра казалось легким мартовским ветерком. Этот огонь струился по жилам, заставляя пылать и петь от радости каждую ее клеточку, каждый обнажившийся со всех сторон нерв. Близость его тела сводила с ума. Дженна отчаянно пыталась ухватить обрывки мыслей, пролетающих у нее в голове, но тщетно. А вскоре способность мыслить и вовсе покинула ее. Она плавилась в его руках, текла как мед, превращаясь в ничто, растворяясь в безумной, божественной неге.

И вдруг он прервал поцелуй, бережно сняв ее руки со своих плеч. И волшебство прекратилось.

– Что это было? – потрясенно выдохнула Джен, тщетно пытаясь сфокусировать свой взгляд на его чертах, ибо весь мир все еще плыл перед ее глазами.

– Скажи мне, что ты чувствуешь? – ответил Мастер вопросом на вопрос, снова взяв ее за подбородок и заставляя смотреть себе прямо в глаза.

– Я чувствую, что если Вы не закончите то, что начали, я непременно умру.

– Откуда же тебе знать, что я начал, если ты никогда этого не пробовала?

– Я знаю, – все так же тихо произнесла Джен. – И еще знаю, что буду любить Вас всегда и никогда не предам.

– И ты готова пойти ради меня на все? Даже на преступление?

Девушка на секунду задумалась.

–Смотря какое преступление.

– Хм. Недурно. – Выражение лица Мастера не изменилось, но в его непостижимых глазах она ясно прочла уважение. – Значит, твоя воля все еще с тобой. Выходит, я зря старался?

Не может быть! Неужели у ее недосягаемого божества есть чувство юмора?

– Моя воля тут не при чем. Я поклялась не причинять людям зла, и не могу нарушить клятву. Во всем же остальном Вы можете смело на меня рассчитывать.

– Надеюсь, ты не считаешь таким уж злом небольшой обман. Точнее, представление. – Эльф посмотрел куда-то через плечо девушки, словно стратег, оценивающий обстановку, а потом бросил на нее испытующий взгляд.

– Это зависит… – Дженна помедлила, – Вы ведь не заставите меня обманом забрать хлеб у нищего или любимую игрушку у ребенка? Мне не придется лишать людей того, от чего могут зависеть их жизни и счастье?

– Для ведьмы ты слишком щепетильна. Но нет. Я не попрошу тебя ни о чем таком, что могло бы тяжелым грузом лечь на твою совесть. То, что меня интересует, принадлежит не нищему и, хотя он довольно молод, отнюдь не ребенку. И это действительно может спасти жизни, но не в руках того, кто сейчас им владеет. Я говорю о священном камне друидов, что случайно попал в этот замок.

Мастер взмахнул рукой, будто открывая занавес. И тут же густые клубы тумана, окутывающие долину, где они стояли, стали расползаться в стороны, открывая величественную гору и гнездящийся на ней неприступный замок. Издалека было трудно разглядеть его во всех подробностях, но первое впечатление от этой каменной громады было поистине устрашающим. Постепенно сквозь туман проступила голубая лента реки, опоясывающей гору и составляющей яркий контраст с темно-серыми камнями и зловеще поблескивающими окнами башен. Судя по всему, река служила естественной защитой для обитателей замка, заменяя собой привычный искусственный ров. Окинув ее внимательным взглядом, Джен, к своему удивлению, не заметила ни одного плавучего средства, позволяющего преодолеть водную преграду. Очевидно, они были спрятаны от посторонних глаз и хорошо охранялись.

– Кто живет там? – спросила девушка слегка дрогнувшим голосом, изо всех сил стараясь подавить охвативший ее трепет.

–Не бойся. Хозяин замка – обычный рыцарь, который даже не подозревает об истинной цене сокровища. Он захватил его в бою, в Палестине, и с тех пор не расстается с ним.

– Он носит этот камень на шее?

– Нет, Сина. Камень вправлен в рукоятку меча из необыкновенно легкой и прочной стали. Этим мечом можно разрубить на части любое другое оружие, и даже расколоть скалу. При этом он почти ничего не весит, а, значит, делает своего владельца неутомимым и практически неуязвимым в бою. Но достоинства меча – пустяк, по сравнению с тем, на что способен камень.

Эльф пошевелил кистью, и рядом с ними появились два кресла, над которыми тут же вырос живой купол из ветвей с только что распустившимися и источавшими аромат свежести зелеными листьями, по форме напоминающими березовые. Успевшая привыкнуть к таким удобствам, Джен изящно присела в то, что оказалось к ней ближе. Через секунду после того, как она устроилась, Мастер занял место рядом – попутно они практиковали этикет.

– Между нами говоря, меч выкован в подземном мире, но его нынешнему хозяину вовсе необязательно об этом знать, так же как и о том, каким путем оружие оказалось в Палестине, и почему досталось именно ему. – Несмотря на плавно льющуюся непринужденную речь, тон Повелителя стал очень серьезным, а пристальный взгляд, казалось, предупреждал о последствиях нарушения его запрета.

– Понимаю, – также серьезно отозвалась девушка. – Должно быть, друиды наложили на него заклятье, но оно оказалось несовершенным, и кто-то, более умный и хитрый, смог забрать у них меч.

Эльф посмотрел на нее почти удивленно и одобрительно кивнул головой.

– А ты очень догадлива, Сина. Расскажи мне историю меча, как ты ее себе представляешь.

– Здесь нет ничего сложного, – смущенно улыбнулась Джен, не в состоянии скрыть радость от похвалы учителя. – Как мне стало известно из Ваших уроков и того, что я читала раньше, подземный народ обладает не только удивительным мастерством, но и сверхъестественной жадностью. Такое дивное оружие можно было бы или выменять на целый сундук драгоценностей, или тайно похитить, или заставить выковать подземного мастера, а потом забрать хитростью, или отнять, лишив кузнеца возможности сопротивляться. Учитывая нелюбовь друидов к торговым сделкам и к насилию, я больше склоняюсь ко второй версии, но вполне допускаю и третью. В обоих случаях друидам необходимо было наложить на меч охранное заклятие, чтобы подземный владелец или кузнец, очнувшийся от чар, не смог выследить его и вернуть обратно. Я не удивлюсь, если этот несчастный до сих пор рыщет в моем или вашем мире, не находя себе места от желания найти свое добро. Однако заклятие, направленное против него, не сработало против кого-то другого. Очевидно, есть способ, с помощью которого его можно обойти, и Вы хотите, чтобы я им воспользовалась.

– Прекрасный образец дедукции, – снова похвалил ее Мастер. – Но что ты можешь сказать о камне? Как он оказался связан с мечом?

Девушка, мило улыбнувшись, пожала плечиком.

– Я думаю, способ, которым камень попал в рукоятку меча, не так уж и важен. Во всяком случае, для моей миссии. Это мог сделать выковавший его «по заказу» кузнец, а могли и сами друиды, уже после того, как похитили меч. Они ведь тоже кое-что умели, или я не права?

– Ты права во всем, Сина, и твой ум восхищает меня.

– Он, как и все остальное, принадлежит Вам, Повелитель. – Джен с деланной покорностью склонила голову, бросив озорной взгляд из-под ресниц.

– Неплохо сказано. Только не начинай снова, девушка. У нас слишком много работы. – Строгий тон учителя явно не вязался с веселыми искорками в его глазах. По всему было видно, что, несмотря на свою бесчувственность и могущество, он действительно получает удовольствие от общения с ней. И Дженна окончательно воспряла духом.

– Я не боюсь работы, о Повелитель, и могу начать хоть сейчас. – Она вскочила с кресла и встала по стойке «смирно» перед Мастером, демонстрируя свои выдающие вперед достоинства и полную боевую – как ей казалось – готовность. Только легкое подрагивание губ, с трудом сдерживающих готовый сорваться смех, выдавало ее подлинное настроение.

– Прекрати дурачиться и сядь, девушка. Иначе я буду вынужден наказать тебя, и тогда ты долго не сможешь сидеть.

– Вы способны поднять на меня руку? – От изумления ее глаза стали круглыми, а чудесный ротик забыл закрыться.

– Похоже, твои бьющие через край эмоции слишком заразительны, даже для меня. – Не вставая с кресла, эльф взял ее за талию и посадил к себе на колени.

– Ты напоминаешь мне солнце, которое так же трудно удержать в руках, – тихо произнес он ей в ухо своим чарующим голосом, – но я все же попробую. Ты готова слушать? Или сначала хочешь узнать, на что я способен?

Оказавшись в его объятиях и ощутив на своем теле жесткое стальное кольцо его рук, девушка очень быстро утратила свою веселость, и отнюдь не из-за угрозы – в нее-то как раз Джен не верила. Но его запах и близость словно парализовали ее, заставив почувствовать себя абсолютно беспомощной, сочащейся желанием и ранимой.

– Я готова слушать, учитель, – покорно признала девушка, боясь пошевелиться, потому что каждое новое прикосновение к нему отзывалось в ее теле мучительно-сладострастной обжигающей волной, и еще жаждой, утолить которую она была не в силах.

– Тогда начнем тренировку. Ты уже умеешь закрывать свой мозг от проникновения извне. Твоя новая задача – научиться защищать свои чувства. Боюсь, это окажется для тебя сложнее, чем все уже пройденные уроки. Поэтому сосредоточься. Твои чувства всегда были на поверхности и практически никак тобою не контролировались. Сможешь ли ты одержать над ними верх? Стать хладнокровной, как змея, невозмутимой как камень, одеть свое сердце в броню, через которую не смогут пробиться никакие волнения, никакие эмоции, ни снаружи, ни изнутри?

– Я постараюсь, учитель. – Дженна сделала глубокий вдох и попыталась овладеть собой, насколько это возможно. – Правда, если эти волнения будут исходить от Вас…

– Особенно, если они будут исходить от меня. – Голос учителя почти неуловимо изменился, и сначала она даже не поняла, в чем дело. Но он продолжал говорить, и вскоре она обнаружила разницу – высота, тональность и даже тембр этого голоса казались прежними, вот только краски, придававшие ему человеческое звучание, исчезли.

– Закрой глаза и слушай. Твои мышцы расслабляются, все до единой, начиная с твоего лица, глаз и бровей. Расслабляется шея, грудь и живот, твоя спина и все, что внутри тебя, расслабляются мышцы рук и ног, каждый пальчик, каждая клеточка твоей кожи. Напряжение оставляет тебя, уходит прочь вместе с воздухом, что ты выдыхаешь. С каждым выдохом все меньше напряжения, все меньше чувств и эмоций. Ты ощущаешь покой во всех членах. Твое тело расслаблено. Твой покой нерушим. Ты – больше не человек. Ты – каменная глыба в кругу Стоун-Хендж, такая же древняя, как сама земля. Никто не может нарушить твоего спокойствия. Ты неподвластна времени, ветрам и дождям. Твое состояние – покой. Вечный покой. Тебе нравится этот покой. Тебе нравится сила, которую дает покой…

– Кажется, я начинаю понимать, – мысленно сообщила девушка, не испытывая ни малейшего желания шевелить губами. Это было совершенно новое, в чем-то даже приятное ощущение, и ей совсем не хотелось с ним расставаться. Не хотелось привести в движение ни один, даже самый крохотный мускул. Ей было хорошо и спокойно. Она сознавала свое превосходство над миром и то, что уже не нужно стремиться ни к какой цели – откуда-то появилась уверенность в том, что любая цель сама придет к ней.

Словно со стороны, Джен увидела, как на ее грудь легла ладонь Мастера, и его большой палец скользнул в треугольный вырез платья.

– Ты что-нибудь чувствуешь? – также мысленно спросил эльф.

Странно, но она не испытала даже удивления от этого вопроса. Так же как и от того, что на сей раз его легкие прикосновения не вызвали у нее ни жаркого отклика по всему телу, ни желания ответить на ласку, – как будто все это происходило не с ней, а с кем-то другим, а она была лишь свидетелем. Безмолвным и безразличным.

– Я не чувствую ничего, Мастер, – произнесла Джен таким же тихим и бесцветным, как у него, голосом – просто, чтобы услышать себя со стороны. А потом мысленно поинтересовалась: «Так будет теперь всегда?»

– Разумеется нет, Сина. Мало того. Сейчас я поддерживаю твое равновесие, но меня не будет рядом во время выполнения тобой задания, поэтому ты должна практиковаться и научиться входить в это состояние сама. Причем очень быстро, почти мгновенно. В противном случае твои чувства возьмут над тобой верх, и ты проиграешь.

«Если вдруг ты опоздаешь, безнадежно проиграешь» – сами собой сложились в голове стишки. Но и это не удивило ее. Джен открыла глаза и уверенно-равнодушно взглянула на Мастера.

– Хорошо. Тогда расколдуйте меня.

С легкой улыбкой предвкушения тот взял в ладонь ее грудь и принялся играть с соском.

– Разве я не сказал, что ты должна научиться это делать сама? Вернись в свое женское тело и почувствуй мою руку – так, как если бы я был мужчиной.

Тут же девушку обдало жаром, а сжатый искусными пальцами сосок отреагировал сладчайшей болью, которая почти сразу переросла в стремящееся к центру ее женственности наслаждение. В безотчетном порыве она изогнула спину, желая продлить ласку любым способом, и потерлась, как кошка, о его плечо.

– Вот видишь, тебе понадобилось совсем немного времени, чтобы вновь вернуться к своим инстинктам, – удовлетворенно заявил эльф, ссаживая ее с колен. – А теперь потренируйся без меня, мне нужно отлучиться.

– Хорошенькое дело! – возмутилась Джен, забыв про светский этикет и уперев в бока кулачки. – И как, по-вашему, я смогу тренироваться без тренера? Здесь же нет никого, кроме Вас, кто мог бы воздействовать на мои чувства!

– Ну почему же. Здесь есть деревья.

– Вы смеетесь надо мною, учитель?

– Отнюдь. Твои мудрые предки – друиды, а потому ты должна знать, что у дерева, как и у человека, есть душа. И так же, как у человека, есть чувства. Подойди к этому вязу и попробуй поговорить с ним.

– Я уже общалась раньше с деревьями, – неохотно признала Джен. – И мне это нравилось. Но разве дерево может дотронуться до меня так же, как Вы? Или, как Вы, пробудить во мне желания?

– Должен открыть тебе важную тайну. Не все деревья в этом лесу были таковыми от рождения. Некоторым пришлось обрести этот облик для того, чтобы подумать…

– Подумать о чем? – от волнения повысила тон девушка.

– О своем отношении к миру. О том, что каждый поступок, даже самый незначительный, имеет свои последствия.

– Вы хотите сказать, что некоторых людей сделали деревьями в наказание за их поступки?

– Согласись, это не самое страшное. Ведь их могли превратить в крыс. Или тараканов.

– Какой ужас. – Плечи Джен непроизвольно вздрогнули, а в глазах отразилось смешанное со страхом отвращение. – Но за что они могли заслужить такое? И есть ли у них шанс снова стать людьми?

Мастер медленно подошел к указанному им дереву и погладил шероховатый ствол, отчего ветви, словно желая ему что-то сказать, потянулись и обвили его руку со всех сторон.

– Видишь ли, в материальном мире существует очень много форм жизни. Их несколько миллионов, и из них человеческая – самая высшая. Она дается только тому, кто прошел последовательно все остальные ступени развития, либо как награда за достойный человека поступок. Впоследствии тот, кто получил эту форму, должен доказать, что заслужил ее по праву.

– Примерно о чем-то таком я догадывалась. Но каким образом можно доказать, что ты достоин быть человеком? Вам это известно?

– Разумеется. И ты это знаешь, просто никогда не задумывалась. Дело в том, что человек изначально предназначен заботиться не только о себе, но и о нуждах всех остальных обитателей своего мира. Для этого ему дан интеллект, возможности которого почти безграничны, а также умение чувствовать, чтобы отличить свет от тьмы. Те, кто следуют этому предназначению, эволюционируют уже в человеческой форме, получая с каждым перерождением все более совершенные ум и тело, и, как следствие, все больше земных благ. Те же, кто пренебрег данными им сокровищами и растрачивают их впустую, ведя в человеческом облике жизнь зверя или растения, возвращаются в ту форму, которую они сами для себя предпочли, и которая больше всего соответствует их отношению к миру. После чего их эволюция происходит заново с того места, на котором остановилась. Но иногда, в виде исключения, их возвращают в прежнее состояние лишь на определенное время. Как ты, наверное, догадываешься, это происходит в том случае, если у них есть шанс исправиться в этой жизни.

– Значит, некоторые из них – зачарованные люди, – прошептала Джен, осторожно трогая ветви и листья молодого вяза и прислушиваясь к еле уловимым вздохам, исторгаемым его густой кроной в такт ветру.

– Чары здесь не при чем, – спокойно возразил Мастер, освобождаясь от цепких объятий безмолвного просителя. – Тот, кто сделал это с ним, стоит выше всех магов и чародеев мира.

– Вы хотите сказать…

– Именно то, что сказал, девушка. Ты же не думаешь, что Тот, кто создал все это – он описал полукруг рукой – оставит свое творение без присмотра? У Него повсюду есть глаза и уши.

– Но разве может он один уследить за всеми? Ведь, если одних только форм жизни миллионы, то сколько же должно быть их носителей?

– Ты, кажется, живешь, вернее, жила, в век компьютеров? – Мастер посмотрел на нее снисходительно, как на ребенка, – знаешь, сколько миллиардов данных может обработать почти мгновенно один мощный компьютер? А ведь он – всего лишь машина, созданная умом и руками человека. Человека, понимаешь?

– Кажется, да. Получается, что тот, кто создал самого человека, должен обладать неизмеримо большей мощью…

– Которую даже мы, эльфы, не в состоянии постичь. Однако, ты слишком отвлеклась от урока. Предлагаю продолжить его с твоим новым наставником – он кивнул в сторону дерева, – а мне действительно надо идти.

С этими словами эльф растворился в воздухе, а Джен осталась наедине с прилипчивым великаном.

– Ну что, давай знакомиться? – как на занятиях по этикету, она церемонно протянула к нему руку. Немного помедлив, упругая ветвь с ярко-зелеными листьями склонилась и мягко пощекотала ей кожу, будто целуя.

«Интересно, кто он, и в чем его вина», – подумала девушка, наслаждаясь приятными ощущениями.

– Мое имя Гермий, – тут же пришел ответ. – А как мне называть тебя?

«Похоже, искусством влезать в чужие мысли здесь обладают не только эльфы», – слегка опешив, поняла Джен. Хотя, чему удивляться, если такие, как Мастер, стоят во главе этого мира, и он гораздо больше напоминает сказку, чем реальную жизнь.

– Можешь назвать меня … Сина, – не совсем уверенно произнесла девушка.

Можно ли сообщать Гермию свое новое имя? Мастер не дал ей на этот счет никаких указаний.

– Не беспокойся, мне ты можешь доверять, иначе Повелитель не оставил бы нас вдвоем. Ты ведь хотела научиться управлять своими чувствами? Поверь, я именно тот, кто тебе нужен, потому что сам когда-то пал жертвой этих чувств. Точнее, своего неумения их контролировать. Позволь мне показать тебе, как кажущееся самым невинным прикосновение может свести с ума и полностью подчинить твое тело, а затем и разум моей воле.

– Опять? Ты хочешь играть со мной в те же игры, что и твой Повелитель? И с чего это всем так понадобилось меня подчинять?

– Он также и твой Повелитель. А все эти игры нужны, чтобы потом, когда ты будешь окружена врагами, никто из них не смог воспользоваться твоей слабостью. Можно узнать, какая муха тебя укусила?

– Мухи тут не при чем. Их здесь и нет вовсе, – раздосадовано сообщила Джен. – Просто он не должен был оставлять меня здесь одну, когда я только-только начала понимать суть его урока.

– Он оставил тебя не одну, а со мной, а это совсем другое дело. Так что прекрати капризничать, и давай продолжим занятие.

– Ну хорошо, – покорно вздохнула девушка. – А ты, случайно, не знаешь, куда он ушел?

Вяз укоризненно покачал кроной.

– Ты никогда не должна интересоваться его делами. Неуместное любопытство даже среди людей до добра не доводит. Здесь же это просто опасно. Потому что в этом мире ты рискуешь уже не жизнью, а кое-чем посерьезнее.

– Что же может быть серьезнее жизни? Или ты имеешь в виду все эти перерождения, о которых говорил Мастер?

– Это тоже. Но самое страшное – это не потеря жизни, и даже не возврат ее в какой-нибудь мерзкой форме. А бесконечно долгая жизнь, которая сродни смерти.

Например, пребывание в демоническом пламени Раш. Это совсем не тот обычный, земной огонь, с которым ты так быстро сошлась характерами. Демоническое пламя для того и создано, чтобы беспрерывно терзать плоть, не давая ей отдыха ни днем, ни ночью. Хотя есть и другие, не менее ужасные вещи. Взять, к примеру, тот случай с инквизитором, который так увлекся работой, что не сразу понял, на кого надел испанский сапог. – Вяз пошелестел листьями, весьма похоже изображая смех.

– Разумеется, любой представитель невидимого мира мог безо всякого труда этот сапог скинуть. И даже в точности воссоздать поврежденную конечность – хотя лично я предпочел бы взять новое тело. Но инквизитор был груб, ужасно груб с принцем Света. А эльфы, как тебе известно, не терпят грубости и насилия. Теперь инквизитор обречен жить вечно, обутый в тот самый сапог. Представь себе, принц даже даровал ему вечную молодость, чтобы мышцы и кости не утратили чувствительность со временем.

– Прекрати! Я сейчас упаду в обморок!

– С удовольствием поддержу тебя, милая! Но разве ты пришла ко мне не для того, чтобы тренировать свой дух? А сама готова потерять сознание от невинной истории.

– Ничего себе невинная! – Джен бросила на ствол дерева испепеляющий взгляд и с возмущением отвернулась. – Однако я не поняла одного. Что понадобилось принцу в обществе инквизитора? Точнее, как он вообще туда попал?

– А вот это как раз то, о чем я тебе говорил. Принца привело во дворец епископа обычное любопытство.