Маргарита Андреевна Агошкова
Печатник

– Кто такие?

Девушка подала какой-то прут с насечкой.

– Вы были в баре, я видел вас.

– Я-я не могу говорить здесь. Давайте встретимся завтра на площади. Жена решит, что я хожу налево, а с громилой увидят, подумают, что имею черные дела с Рукой. Пусть он приходит, – кивнул он на меня. – Меньше всего вызовет подозрений.

– Тогда на рассвете, – кивнула Рокси.

Пузяк скрылся за дверью. В центральной базе казалось, что все горит и каждая секунда на счету. Желток объяснил, что реплики – это условный знак и скоро старый развратник догонит нас и расскажет все, что нужно на площади.

Мы двинули в сторону дороги, где я снова потерял зрение и оказался под опекой руки амазонки. Однако что-то пошло не так. Пузяк не пришел в назначенное место даже спустя полчаса. Псы-поводыри повели меня обратно.

Рокси подсела к дверному замку, пошурудила немного и отперла дверь. Юбка в фартуке вспорхнула на лестницу и мелкими шажками затопала над головами. Я окинул комнату взглядом и увидел зачищенные деревянные полы и железное ведро с окровавленной водой.

Амазонка уверенно последовала за Сали, выставив оружие. Желток прошел в гостиную и начал оценивать вещи взглядом истинного коллекционера. Я решил не делать вид, будто что-то понимаю в побрякушках, и пошел за амазонкой. Она поднялась на цыпочках и улизнула за угол. Я был уверен, что девушка в фартуке находилась одна в доме, и не понимал, почему Рокс осторожничает.

Я отпер какую-то комнату, как в коридор ворвался холодный ветер со смрадным запахом кала. На стуле сидел полный полуобнаженный мужчина в окружении мух. Его голова была запрокинута назад, челюсть вывихнута в сторону. Глаза были выколоты, кишки выпущены наружу и тянулись к открытому окну. От вида меня всего заколотило. Стошнило, но вырвать было нечем. Голову вскружило так, что я перестал чувствовать ноги. Хорошо, что

Желток подстраховал.

– Держись, дружок, – произнес он. – Рокс! Иди, допрашивай!

– По-твоему, это смешно? – она пересекла комнату, заткнула нос и посмотрела вдаль. – Наша красавица бежит в лес. Успеем догнать.

– Уже вечер, – возразил Желток.

– Поужинаешь по пути. Идем.

– Ха! Если только нами не поужинают. Ты как, дружок? Нормально?

– Вы что, так его и оставите?

– А ты предлагаешь заказать ритуальные услуги?

– Мы не можем же так это оставить.

– А почему нет? Слугу Руки видели в городе. Этому зрелищу будут рады не меньше. Правда кишки наружу – это лишнее. Но что поделать? Почерк!

– …не Руки, – добавил здоровяк.

Амазонка загадочно переглянулась с ним и ринулась к лестнице.

Громила заглянул на кухню. Услышав предположение, что еду могли отравить, тут же выплюнул все, что набрал в рот, и побрел к выходу. Я медленно спустился и уловил недовольную физиономию амазонки.

– В штаны наделал, дружок?

– Ты слепая? Наверху мужик со вспоротым брюхом, который воняет, как… я даже не могу ассоциировать ни с чем, ведь это – самый отвратный запах! Теперь я буду говорить: «Смердит, как вспоротый мужик!»

– А в киношке ты бабой не казался.

– Не заводись, – Желток вытолкнул амазонку наружу и кивнул головой, чтобы я шел следом, – отложим рассмотрение твоих гендерных взглядов на потом.