Кто истинный враг?

Представился сотрудником управления БС. Арсений никогда ранее не слышал о таком управлении, но, судя по всему, оно напоминало полицию, а скорее даже ФСБ. Главврач даже уступил им свой кабинет чтобы они поговорили и им никто не мешал. Шевцов рассказал все ему. Мужчина слушал внимательно несколько раз что-то уточнил и в целом прекрасно знал все, о чем он говорит.

После рассказа он дал ему бумагу чтобы он написал адрес и контакты Никулиных и Димы Пичугин. Когда он спросил от Бориса Федяева ли он сотрудник проигнорировал его вопрос. Но ответил сразу на следующий Вы ведь сможете мне помочь? На что он ответил положительно.

Спустя час его забрали в центр помощи людям пострадавших от монстров. В большой машине, помимо него, находился водитель и двое крупных мужчин, которые сидели с ним на заднем сиденье. Вся дорога прошла в молчании: не то что разговаривать, даже радио не включали. Шевцов не нашел смелости начать беседу и успокаивал себя тем, что существо вряд ли стало бы так долго тянуло с убийством.

Те же двое мужчин сопроводили его от машины до кабинета, который с первого взгляда напоминал процедурную, где обычно берут кровь. И она действительно ею оказался. Ему велели сесть на стул и пристегнули наручниками к массивному рым-болту, торчавшему из стены.

Вскоре появился мужчина в белом халате. Его голос был спокойным и, как ни странно, приятным. Он задавал стандартные вопросы: имя, самочувствие, боится ли уколов и вида крови. Арсений отвечал, стараясь сохранять хладнокровие. Аккуратно, но непривычно долго, врач набирал кровь из его вены. Арсений наблюдал, как пробирки одна за другой наполняются красной жидкостью. Спустя какое-то время он почувствовал головокружение, к которому примешивались усталость от долгой дороги и нервное напряжение. Врач, заметив его состояние, лишь коротко произнес: «Еще совсем немного».

Забрав пробирки, врач удалился, оставив Арсения по-прежнему прикованным к стене, под присмотром двух громил. Спустя несколько напряженных минут в кабинет вошел молодо выглядевший мужчина в костюме.

– Арсений Михайлович, я понимаю, что вы очень устали, – спокойно произнес мужчина. – Но вам необходимо пройти опрос. Он продлится около полутора часов, после чего вы сможете отдохнуть.

Несмотря на охватившую его злость, Арсений понимал с такими как они нельзя ругаться к тому же он был слишком измотан, чтобы спорить.

Допрос проходил в типичной для кинофильмов темной комнате, где за спиной Арсения маячили фигуры конвоиров. Мужчина представившимся Нечаевым Михаил Алексеевич вновь попросил пересказывать уже набившую оскомину историю произошедшего – которую Арсений уже устал повторять в сотый раз.

Затем он углубился в биографию Арсения, начиная с самого рождения и даже раньше. О прошлом родителей, особенно отца, Арсений, разумеется, ничего не знал. Венедикт интересовался его любимыми мультфильмами и фильмами детства, а также нынешними предпочтениями. Он расспрашивал о дальних родственниках, соседях, друзьях, возлюбленных и даже врагах. О людях что окружали его детском саду, школе и институте. Арсений не понимал, зачем им знать о его любимых игрушках, о детских влюбленностях в киноактрис. Вопросы касались первого опыта употребления алкоголя, курения, секса, а также неприятных жизненных ситуаций. И многого другого, казалось бы, совершенно не относящегося к делу.

К концу допроса Арсению казалось, что Нечаев знает о нем больше, чем знала его собственная мать. Никогда и никому он не раскрывал столько интимных подробностей своей жизни. Хотя ему обещали всего полтора часа, на деле казалось, что они беседуют уже более двух.

Несмотря на то, что с ним обращались грубо, как с подопытным, Арсений все равно ценил Мишу. Тот был единственным, кто поддерживал с ним нормальный диалог, а не отвечает максимум одним предложением.

Услышав характерный механический звук открывающихся замков, Арсений убрал книгу и поспешил встать перед дверью, ожидая прибывшего. Вошедший Михаил держал в руках несколько листов бумаги. Он казался взбудораженным, словно узнал что-то очень интересное, и тянул этот момент, не спеша рассказывать Арсению.

– Доброе утро, Михаил, – уважительно поздоровался Шевцов. Так он делал всегда, когда Нечаев приходил.

– Не утро, а уже день, но неважно, – сказал психолог, опуская руки с листами и подходя с широкой улыбкой к Шевцову. – Арсений, прошу пройти со мной чтобы обсудить ваше будущее.

Быстро обувшись он вышел вслед за Михаилом, который был одет, как и всегда до этого в элегантный костюм, идеально сидящий по фигуре. Его помощник Глеб выглядел совершенно иначе: худой мужчина в очках с огромными линзами и немного помятой белой рубашке создавал образ неопрятного школьного ботаника. Михаил представил его как своего помощника.

Они двигались по длинному коридору, стены которого были усыпаны множеством железных дверей. Михаил весь путь активно беседовал с Арсением. Постепенно Арсений забыл о Глебе, который бесшумно плёлся за ними. Втроем они вошли в кабинет похоже который принадлежал Михаилу.

– И что теперь будет со мной? – Спросил Арсений у стоящего перед ним Михаила, который что искал в своих документах, которые держал в пуках. Глеб остался стоять за ним.

– Тебе будет предоставлена помощь с переездом в другой район или город, если ты этого захочешь. Твой год учебы не будет потерян – мы поможем тебе поступить в другой институт. Но если ты решишь сменить специальность, то этот год учебы не вернется. Тебе также выплатят деньги, но сейчас я не могу сказать, какая именно сумма. Если ты все еще боишься монстра, хотя он должен уже отстать от тебя, мы можем предложить тебе жилье и работу в закрытом городе.

– Борис Федяев сказал, что я могу убить эту тварь.

Михаил остановился и внимательно посмотрел на Арсения.

– Федяев слишком многое тебе рассказал. За это он будет наказан.

От этих слов у Шевцова пробежали мурашки по телу.

– Как именно будет наказан?

– Не переживай, его здоровью ничего не угрожает – просто штраф. Все-таки он раскрыл тайну компании, – Михаил засмеялся, но Шевцову не было до смеха.

– Я так и не понял, что будет со мной?

– Я же все рассказал.

– Это не то. Этот монстр убил мою девушку и подставил меня. Даже если вы официально объявите меня невиновным, многие все равно будут считать меня убийцей. И вы говорите, что единственный вариант – переезд и новая жизнь?

– Если хочешь, можешь остаться там, где живешь. Ты еще формально не отчислен из института. Ты можешь стать нашими глазами и ушами, сообщая, если что-то заметишь. За это тебе будут платить.

– И всё? То есть вы держали меня здесь полмесяца просто так? А монстр продолжит убивать людей?

– Арсений Михайлович, пожалуйста, успокойтесь.

– Арсений…

– Нет, дайте мне договорить. Это не то чего я ждал. Может, вы и не являетесь управлением БС. Кому вы служите? Где ваш…

Арсений не успел договорить – внезапная боль от удара в голову лишила его сознания, и он безвольно обрушился на пол, погрузившись в темноту.

Глава 6

Роман

Суханов в очередной раз кричал на несчастного человека, но на этот раз старался делать это тихо. Князев не мог расслышать, в чем именно провинилась очередная жертва.

– Что здесь происходит? – громко окликнул он Юрия и второго полицейского, Петра.

Как только его слова прозвучали, Суханов замолк. Оба полицейских уставились на него.

– Спасибо, Роман Борисович, – тихо поблагодарил Петр Князева и быстро удалился.

Князев проводил его взглядом, затем обратил внимание на Суханова. В его глазах читались бешенство, тонкие губы дрожали, а лицо стало еще бледнее. Суханов смотрел мимо него, словно Князева здесь не существовал.

– Мне повторить вопрос или ты все-таки ответишь?

Князев попытался привлечь внимание Суханова. Это сработало. Суханова словно включили и вернули в реальность. Он несколько раз мотнул головой, как будто пытаясь найти кого-то, а затем остановил взгляд на Князеве произнес:

– Алексеев должен был приехать еще четыре часа назад, но теперь ни он, ни его мать не берут трубки.

– Кто они? – уточнил Князев.

– Пять дней назад ты приезжал в квартиру, где убили девку Алексееву. Я вызвал ее брата для допроса, но он не пришёл. Теперь мне придется ехать к нему самому. – Вдруг Суханов широко раскрыл глаза, словно его осенила гениальная мысль. Он уставился на Князева и, улыбнувшись, добавил: – Поехали со мной. Пацан точно что-то знает, мне он сразу не понравился.

Князев сначала думал отказаться, но что-то внутри него подсказывало согласиться. Он сам не до конца понимал, зачем согласился.

Подъезжая к дому, Суханов не стал дожидаться, пока машина полностью остановится, и резко открыл дверь. Князев хотел было что-то сказать, но понимал: этого человека уже не изменить. Припарковав машину, он вышел и, обойдя её, увидел, как Суханов придерживает дверь подъезда одной рукой, другой он, держа зажжённую сигарету. Когда Князев подошёл ближе, Суханов выкинул окурок и потушил его кроссовком одним прыжком оказался внутри. Князеву пришлось ускорится иначе железная дверь бы захлопнулась.

– Давай, шевелись, старик! – крикнул он с лестницы.

Князеву не впряглась идея подниматься пешком на восьмой этаж – в доме был лифт, к которому и он направился. Суханов был молодым и крепким парнем так что он не удивился, когда двери лифта открылись, и он увидел Юру.

– Ну что, готов? – Тоном которым он это произнёс Князеву очень не понравился. Особенно то что при этом Суханов проверил свой табельный пистолет. Князев тоже на всякий случай осмотрел свой.

Суханову было все равно, есть ли Алексеевы дома, заняты ли они чем-то важным. Его не заботило, что громкие удары по двери могли помешать соседям, которые точно не были виноваты в его беспокойстве. Он продолжал стучать, держа палец на дверном звонке.

Никто из квартиры номер шестьдесят пять не спешил открывать дверь. Князев начал склоняться к мысли, что их действительно нет дома, но Суханов был другого мнения.

– Откройте, полиция! – закричал он, усиливая удары по двери.

Каким-то образом, среди всего этого шума, Суханов услышал женский голос за дверью. Князев уловил его только тогда, когда Суханов резко прекратил стучать и кричать.

– Что-то случилось? – донесся тонкий голос из приоткрытой двери.

Князев не мог разглядеть лицо женщины, так как Суханов полностью закрывал ее своим телом.

– Ваш сын дома? – спросил Суханов, упираясь в дверь и не давая ей закрыться.

– Нет.

– А где он?

– Я не знаю.

Последний ответ, похоже, взбесил Суханова. Он резко распахнул дверь, предоставив Князеву возможность увидеть плохо выглядевшую женщину с растрепанными короткими волосами и в грязном цветочном халате. Она была в ужасе и пыталась закрыть дверь. Князев успел понять, что она пьяна, и почувствовал, что сейчас произойдет что-то нехорошее. Он попытался остановить Суханова, но тот уже вошел в квартиру и оттолкнул женщину.

– Следи за ней! – крикнул он Князеву.

Князев помог женщине подняться; она еле стояла на ногах.

– Я нашел его! – снова закричал Суханов из спальни.

Посадив женщину на деревянный стул в коридоре недалеко от входной двери, Князев направился туда, откуда доносился крик Суханова. Подходя к комнате, он уже слышал, как Суханов допрашивает кого-то. Войдя, он увидел Юру, стоящего напротив старого облезлого дивана, на котором сидел мужчина в одних шортах с длинными сальными волосами до плеч и плешивыми усиками. Он был всего на два года старше своей покойный сестры, но выглядел старше ее в два раза.

– Андрей, скажите, где вы были вечером пятого июня? – спросил Суханов.

– Дома, – уверенно и трезвом голосом произнес Алексеев

Суханов хотел задать еще вопрос, но отвлекся на Князева.

– Где женщина? – взволнованно спросил тот.

– В коридоре.

– Я сказал сидеть! – громко приказал Суханов мужчине, который пытался встать с дивана. Тот послушно остался на месте.

– Я уже сказал ему, что не уехал, потому что следил за мамой. Вы видели, в каком она состоянии?

По иронии судьбы, в этот момент в комнату заглянула женщина.

– Он ничего не делал! – схватила она Князева за руку. – Он ни в чем не виноват!

Князев пытался вырваться из ее захвата. От нее пахло так, будто она не мылась несколько дней.

– Мам, уйди в отсюда! – закричал Андрей, не вставая с дивана.

– Он не виноват! Прошу вас, не трогайте его! Уходите! – умоляла она Князева, который пытался удержать ее на расстоянии.

– Нам уже все известно. Мы хотели, чтобы вы сами приехали и признались. Но вы этого не сделали, так что придется забрать силой, –закончил Суханов и подошел к Андрею.

– Нет! – закричала женщина, бросившись на защиту сына.

– Не лезь! Он все врет! – пытался образумить мать Андрей, но было уже поздно.

Женщина успела схватить Суханова, но тот легко ее увернулся и схватил ее сам. Андрей встал с дивана и попытался вытащить свою мать из захвата полицейского. Суханов отпустил женщину и позволил сыну обнять ее и отойти в сторону.

– Она вас выдала, так что можешь больше не играть в комедию. Просто расскажи, как есть.

Князев встал рядом с ним и внимательно наблюдал за Алексеевыми, которые все еще обнимались. Женщина плакала еще сильнее, а мужчина словно понимал, что все кончено, но все равно пытался что-то придумать.

– Она сама виновата! – неожиданно произнесла женщина сквозь слезы. Несмотря на ее плач, слова звучали очень четко.

Андрей понял, что его мать может сказать еще глупости, и попытался прижать ее к себе так сильно, чтобы она не могла говорить. Суханов не мог позволить ему это сделать. Доставая пистолет, он приказал им отойти друг от друга.

– Юра, остановись! – тихо произнес Князев, наклонившись к его уху Суханова, пытаясь образумить его.

Он никак не отреагировал на слова Князева. Но приказ Суханова сработал, и они отошли друг от друга.

– Продолжайте, в чем Алиса виновата? – произнес он, и в этот момент Князев впервые услышал, как Суханов назвал убитую по имени, а не просто «девка».

– Она постоянно шлялась полуголой перед Андрюшей и моим мужем. С тринадцати лет пыталась их завлечь. Не только дома, но и на улице она одевалась как шаболда, – с яростью выпалила женщина.

Князев, как и сам Суханов, был поражен услышанным. Слова родной матери звучали так жестоко и безжалостно. Суханов приказал ей говорить дальше.

– Из-за нее умер мой муж! Но ей этого было мало. Она обвинила моего сына в том, что тот ее тронул. Она сама добилась этого, чтобы посадить его и заполучить квартиру!

– Подождите, а вы? – спросил Суханов.

Князев не сразу понял, что именно имел в виду Суханов, но женщина мгновенно ответила:

– Она хотела меня отравить. Андрей так сказал. – произнесла женщина, и ее слова повисли в воздухе. Она стояла перед ними с опухшим, багровым лицом. Непонятно было, что больше вызывало такой цвет – алкоголь, слезы или бушующий внутри нее гнев.

– А он откуда это знал? – Задал еще вопрос Суханов все еще держа мать и сына на прицеле.

– Она рассказала ему свой план, чтобы позлить его и дать понять, что будет со мной, пока он будет сидеть в тюрьме, откуда он никогда не выйдет.

– Господи… – тихо произнес Князев. Суханов, услышав его шепот, добавил: – Самая опасная преступница.

Женщина продолжала рассказывать своей дочери, о том, как та гуляла с взрослыми мужчинами и получала от них деньги. Казалось женщина могла вечно рассказывать какая ее дочь была ужасной. Ее сын все это время молчал, его голова была опущена, и Князев не мог видеть эмоции на его лице.

– Давай заканчивать. – Сказал Князев больше в не в силах слушать ее.

– Зачем вы убили ее? – спросил Суханов.

– Я убила ее, чтобы спасти сына и себя, – ответила она, и слезы вновь потекли по ее уже высохшим щекам.

Суханов посмотрел на Андрея и произнес:

– Ладно, неважно. Оба поедете в участок, там разберемся.

Вызвав подкрепление, они забрали мать с сыном. Криминалисты приступили к исследованию квартиры, внимательно осматривая каждый уголок. На улице Суханов рассказал Князеву о том, что отца семейства пять лет назад сбила машина. Это был несчастный случай: тот переходил дорогу ночью в неположенном месте.

Через несколько дней стало окончательно известно, что Андрей убил свою сестру. Мать, скорее всего, в это время была дома.

– Ублюдок изнасиловал свою сестру, когда ей было пятнадцать лет, –произнес Юра, втыкая вилкой в контейнер с макаронами, принесенными из дома. – Женщина знала об этом, но решила для себя, что это не сын насильник, а дочь проститутка. Еще доказывала мне, что именно она убила Алису, в то время как ее сын находился дома и ничего не знал. Она была готова взять на себя вину за его преступления.

– Надеюсь, за убийство и многократные изнасилования он сядет надолго, – сказал Суханов, засовывая вилку с котлетой в рот. – И надеюсь, его там хорошо встретят. – Засмеялся он с набитым ртом.

– А что с бабой? – спросил Князев, обедая бутербродом.

– С ней сложнее. По сути, ей можно вменить только покровительство преступления. Будешь? – спросил Суханов, протягивая упаковку белого шоколада. – Вера дала, а я-то белый шоколад терпеть не могу. Жена говорит, что он полезен для чего-то.

– Да, спасибо, – Князев забрал шоколадку, размышляя о том, съест ли сам или подарит дочери. – Так получается, убийца Марии Никулиной все еще на свободе.

– Кто? – искренне не понимая, спросил Суханов, запивая чай.

– Это дело с Шевцовым.

– А, всё вспомнил. Ну да, выходит, убийца по-прежнему бродит по улицам. Хотя, скорее всего, он уже свалил отсюда.

– Что-то известно про самого Шевцова? Как управление проводит расследование?

– Я тебе говорил, что управление БС проводит расследование секретно. Нужно просто подождать. Все дела, которые они забирают, они раскрывают. Так что еще раз тебе повторяю нужно просто ждать. Даже месяца еще не прошло.

Арсений

– Непохоже, что он играл, эмоции были настоящими, – произнес голос, звучащий словно издалека. Арсений сидел на полу, его зрение постепенно восстанавливалось, и он различил расплывчатое мужское лицо перед собой. Постепенно оно стало четким, и он узнал Нечаева, который то смотрел на него, то бросал взгляд на кого-то позади.

– А ты думаешь, витор не мог искренне разозлиться? Они же долго готовятся к этому, а тут такой провал – любой был бы в ярости, – раздался голос за его спиной, звучащий так близко, что Арсений почувствовал его дыхание.

– Они должны оставаться хладнокровными в любой ситуации. Похоже, ты ударил слишком сильно, – произнес Нечаев, несколько раз глядя Арсению в глаза, словно не замечая, что тот пришел в себя.

– Как обычно, это он просто слабенький, – снова раздался голос за спиной. Арсений почувствовал, что человек сзади держит свои руки на его затылке именно там, где он получил удар.

– Арсений, как вы себя чувствуете? – спросил Нечаев.

Арсений не ответил на вопрос; вместо этого он попытался вырваться и встать. Два мужчины попытались его остановить, и им это было несложно. Как только Арсений поднялся на ноги, его снова охватило головокружение, и он вновь упал на пол. Нечаев успел подхватить его, смягчив падение. Второй мужчина, которого звали Глеб, снова положил руки на его затылок и просто держал их там. Лежа на полу в полубессознательном состоянии уже несколько минут, Арсений краем глаза заметил еще несколько людей в форме спецназа.

Когда Арсений снова открыл глаза, он обнаружил, что лежит не на теплом полу, а на мягком диване в каком-то кабинете судя по мебели. Голова и шея больше не болели так сильно, и он, почтив это обстоятельство, решил поверить в свою иллюзию.

Нечаев сидел рядом со стаканом воды. Увидел, что тот очнулся, он молча протянул стакан Арсению. Шевцов заметил грустное выражение на лице Нечаева и хотел спросить, что произошло, но не успел: Нечаев заговорил первым.

– Это был не сон, это была проверка. Если бы вы были одним из них, вы должны были бы увернуться или заблокировать удар. «Лишь одна из многих проверок», – произнес Нечаев спокойным, словно записанным голосом.

Шевцов получил всю информацию, но один вопрос остался без ответа.

– Вы меня не выпустите?

– Через неделю вы встретится с людьми, которые помогут вам организовать вашу дальнейшую жизнь. Мы не будем вас держать здесь вечно, – ответил Нечаев тем же спокойным тоном.

Шевцов задумался: может, Нечаев и вправду робот? Он постоянно находился рядом с ним, никогда не проявлял усталости, устойчив к алкоголю даже больше, чем сам Арсений. Разговаривал одним и тем же тоном, не повышая голоса. Интересно, если бы он работал пять дней по восемь часов с людьми, оставался бы таким же спокойным?

– То есть вы полностью убедились, что я не один из них? Значит, больше не будет проверок? – спросил Арсений, искренне надеясь, что его больше никто не ударит сзади по голове. Хотя кто знает, возможно, они ночью снова нападут на него.

– Мы полагаем, что ты монстр. Как ты докажешь, что это не так? – произнес Нечаев то, чего Арсений совершенно не ожидал услышать.

Замерев с открытым ртом. Похоже, Нечаев шутил над ним. Не «мы будем доказывать твою виновность», а «ты должен доказать свою невиновность». Шевцов всё еще надеялся, что это всего лишь глупая шутка Нечаева. Он начал усерднее думать о том, как выбраться из этой ситуации.

– Они не могут войти в дом без приглашения. Я спокойно могу войти в дом, так как являюсь человеком, можем проверить – уверенно произнес он, как студент на экзамене, который отлично выучил билет.

Нечаев ничего не ответил, лишь легонько улыбнулся – похоже, он был удовлетворен ответом. Пожелав Арсению спокойной ночи, он проводил Арсения до его комнаты. Шевцов услышал звуки замков, закрывающих его в этой коробке от свободы. А возможно, защищающих от того, кто находится там.

Последующая неделя тянулась дольше, чем весь месяц до этого. Нечаев по-прежнему каждый день заходил к Арсению, но тот уже не мог смотреть на него. Нечаев, словно понимая это, не задерживался надолго. На девятый день после проверки он вошел, как обычно. Шевцов не обратил на него внимания и даже не взглянул в его сторону. Нечаев встал перед ним.

– Вы можете встретиться со специалистами, которые помогут вам построить дальнейшую жизнь. Если вы готовы, идемте со мной, – произнес он.

Шевцов ждал слишком долго, чтобы терять еще хоть одну секунду. Он мгновенно вскочил. На этот раз они шли только вдвоем. Нечаев молчал, и словно он дал мысленной совет молчать Шевцову тоже. Коридор казался бесконечным и одинаковым. Множество дверей, за которыми могли быть такие же бедолаги, как он. А может, среди них были и те самые монстры.

Наконец коридор закончился, и они подошли к лифту. Нечаев нажал на кнопку, и двери мгновенно открылись. Войдя в лифт, Арсений посмотрел в зеркало. Он даже не умылся и не причесался – теперь ему было неловко встречаться с важными людьми в таком виде. Подправив прическу и одежду, он повернулся к дверям выхода. Нечаев стоял к нему лицом. Арсений заметил кнопки: пять этажей вверх и шесть вниз. Над дверями был экран с номером этажа. Сейчас они находились на третьем, затем на четвертом, остановились они на пятом.

Открывшиеся двери представили перед ним группу вооруженных людей в закрытой форме. Их лица тоже были скрыты. Арсений немного замялся, в отличие от Нечаева, который уверенно вышел из лифта. Солдаты расступились, пропуская его вперед. Шевцов быстро последовал за ним. Восемь охранников шли за ними.

Они двигались недолго. Коридор на этом этаже не был уныло белым; обои имели красивые узоры, на полу лежали ковры, у стен стояли диваны и столики с множеством растений в горшках разных размеров. Арсений заметил картины – среди них были известные произведения искусства, возможно, копии или даже оригиналы.

Они остановились у дверей. Перед тем как войти, Нечаев тихо напомнил Арсению быть вежливым со всеми и честно отвечать на их вопросы. Кабинет, в который они вошли, поражал своими размерами и отделкой в бело-золотых тонах, явно демонстрируя наличие денег, но не слишком хорошего вкуса. Огромные золотые шкафы, картины на стенах и статуи ангелов создавали атмосферу излишней роскоши. За большим белым столом сидели пятеро людей – трое мужчин и две женщины. Судя по их возрасту, им было за пятьдесят. Женщины выглядели заметно лучше благодаря макияжу и сложным прическам: на них сверкали огромные серьги и кольца с красивыми камнями, у одной из них на блузке была брошь в виде белого солнца. Мужчины щеголяли дорогими часами, явно стоящими несколько сотен тысяч, стараясь подчеркнуть свое богатство.

Арсений чувствовал сильное волнение: сама ситуация была напряженной, а присутствие вооруженных людей за его спиной лишь добавляло тревоги. Нечаев кратко рассказал о нем, хоть теперь ему не пришлось самому излагать свою историю. Нечаев говорил уверенно, без единой ошибки, в то время как сидящие за столом люди без эмоций выслушивали его.