НЕ ПРОСТО РАССКАЗЫ
Полная версия
НЕ ПРОСТО РАССКАЗЫ
текст
Оценить:
0
Читать онлайн
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Нина Васильевна, а вы своего Сашку зовите. Чего не зовёте? Пусть сознается.
Наступила короткая пауза, потом отчётливо прозвучал голос матери:
– Его дома нет. С дедом уехал. Еще утром.
– Как нет? Совсем нет? – голос соседки сник и перестал визжать. – А кто же тогда?
– Мне почём знать. Да и чего ты дом полошишь? Из-за баловства.
– Сегодня баловство, а завтра кирпичом жахнет. А то и чего хуже…
– Нету никого, – оборвала её мать. – Уймись.
Дверь захлопнулась.
Нина Васильевна была справедлива, на отсутствие тяжёлой руки не жаловалась, поэтому Сашка, уткнувшись в тетрадку, ждал её без радости. Хотя Илюхе, ябеде кукурузному, все равно не выгорело. Поделом.
Мать подошла к столу, вытерла ладони о передник и глянула сыну в макушку.
– Ну, красавец, как было?
– Чего было? – очень хотелось оттянуть признание.
– Ты слышал.
– Чего слышал?
– Не дури. Ты кидался?
Сашка положил перо на стол и молча кивнул.
– А что не поделили?
– Да этот козёл вчера Алёнке глаз разбил! – тут уж он заговорил громче и зло. – Я обещал, что ему достанется, и сделаю.
– Я тебе сделаю! – мать отвесила крепкий подзатыльник. – Ещё не хватало. Я что, опять стану Маруськины крики выслушивать? Оно мне надо? – и, понизив голос, спросила: – Что с Алёнкой-то?
Сашка раздражённо воскликнул:
– Фингал под глазом, я же говорю. Этот хмырь ей палкой саданул ни за что. Там, на пустыре. Мы у складов сидели, а эти…
– Ну, так пошёл бы и надавал ему, а не водичкой поливался, как трус.
– Не трус! Алёнка уговорила не трогать. Я бы ему… А она наоборот, мол, пошутить только. Добрая. Сейчас вот пойду и настучу как следует.
– Ладно, уймись. – мать даже усмехнулась. – Крику-то мне устроили. Пойдёт он! Дурой меня выставить хочешь? Сказала же, что с дедом. Алёнка его попросила. Чтоб никого больше не слушал, – она положила обе ладони Сашке на плечи. – Значит, будет так. Ещё раз с балкона чего кинешь, сам полетишь следом. Алёнка не помрёт твоя. А про Илюху забудь. И что б я не слыхала больше. Понял?
– Понял.
– Обещай.
– Чего обещать-то?
– Что не тронешь.
– Ладно.
– Не ладнай! Обещай по-человечески.
– Обещаю.
– Уроки сделал?
– Пишу.
– Давай шустрее. И на кухню. Начнём капусту под закваску резать. К вечеру надо закончить. Всё-таки у деда день рождения не каждый раз.
Она дёрнула Сашку за ухо и улыбнулась:
– Мститель мелкий!
Сашка вывернул голову и спросил:
– А чего ты не сказала, что я дома?
Мать сделала большие глаза.
– Не сказала? У меня сын-то ты или Илюха? Кто ж своих сдаёт! Дописывай уроки, обормот, и на кухню. До вечера из дому ни шагу, – мать потрепала его по голове.
И ушла, а Сашка, почёсывая затылок, улыбался во весь рот:
– Придётся дурака этого не трогать. Козёл он, конечно, но раз обещал… Свои – сила.
ДЕТСТВО
Дядька мой двоюродный, Прохор, – дальнобойщик. В гости заглядывает редко. Жаль. Рассказчик отменный. Хоть и циник. В чём я его зачастую укоряю.
Мы поужинали и устроились на лоджии. Подальше от женских ушей. Развалились в креслах, расставили шахматы. Летний вечер выдался не жарким, не поздним и располагал к безделью. А заодно к беседе. Да и припасённый заранее коньячок оказался очень кстати. Наливали понемногу в гранёные стаканы, двигали фигуры и болтали.
Может быть располагала ленивая обстановка, может случайность, не помню как, но я завёл разговор о детстве. О счастливой и беззаботной поре, которая проходит мгновенно, а вспоминается всю жизнь.
Прохор, особенно если под шафе, размышляет по любому поводу с ехидцей и кривой улыбочкой. Но тут вдруг нахмурился и задумчиво произнёс:
– Понимаешь, какая штука, прежде чем детству уйти, оно должно случиться.
Я не принял его слова всерьёз:
– Да у всех случается. Только у него, у детства, год за три. Представь, старенькое-престаренькое, потрёпанное бывает у мальчишки уже лет в семь, и заявляет: «Усё, родимый, ухожу от тебя». А тот ему: «Куда?!» Детство роняет скупую слезу, сморкается в застиранный платок и вздыхает: «Куда-куда! На пенсию».