Антида стояла у окошка иллюминатора. В непроглядной тьме искрились недосягаемые звезды. Звездолёт бесшумно пробивался сквозь пустоту, но увидеть или почувствовать его движение было невозможно, так что казалось, будто он попросту стоит на одном месте.

Прозвенел звоночек, приглашающий пассажиров лайнера к ужину. Подавали блюда из экзотической дичи и диковинных рыб. Повара виртуозно украшали тарелки и подносы, официанты, ловко виляя бёдрами, разносили заказы по столикам, а гости наперебой расхваливали роскошные блюда. Но Антида, как не старалась, не чувствовала никакого вкуса яств.

Пышнотелый сосед за её столиком заказал вторую порцию мясистых крыльев бетельгезийских голубей. Он ювелирно обгладывал косточки, причмокивая от удовольствия, а его супруга время от времени наклонялась к нему и злобным шипением просила перестать наедаться.

– А вы что же? – вдруг обратился мужчина к Антиде. – Что же вы ничего не едите?

Антида пожала плечами и потыкала вилкой по неаппетитному филе зеленоватой рыбы.

– Вы выбрали не то блюдо, – заметил мужчина.

Он протёр ладони влажным полотенцем, наколол одно из жаренных крыльев на вилку и протянул его Антиде.

– Вот, попробуйте. Это настоящий деликатес!

– Витя, перестань, – раздалось шипение супруги. – Не позорься, Витя!

Мужчина отмахнулся от назойливого голоса и передал вилку с наколотым голубиным крылом Антиде. Она поблагодарила незнакомца и надкусила истекавшее жирным соком крыло. Нет, опять никакого вкуса. Будто жуешь полотенце. Однако, чтобы не расстроить добросердечного пузатого незнакомца, Антида закатила глаза и принялась восхищаться угощением.

– Всегда нужно выбирать правильное блюдо! – заключил мужчина, довольно улыбаясь.

Антида покинула столовую, когда мужчина заказывал удивленному официанту третью порцию крыльев.

Тоскливый перелёт продолжался. Сколько Антида уже в пути? Неделю? Месяц? Она вдруг поняла, что совершенно не помнит, как попала на корабль.

Это открытие обеспокоило Антиду, но она поторопилась себя успокоить и попыталась мыслить рационально. Такого быть не может, что ты не помнишь, как садишься на звездолёт, куда направляешься и когда прибудешь. Антида знает это. Просто что-то отвлекает её мысли, не давая им подобраться к этому скрытому в памяти знанию.

В игровой комнате было шумно и многолюдно. Антида заняла единственное свободное место у барной стойки и заказала настойку на диких ягодах годжи.

Привлекательный мужчина долгое время разглядывал Антиду исподтишка, после чего решился заговорить с ней.

Его рот раскрывался, но Антида совсем не понимала его. Видимо он родом с Веги. У тамошних местных жителей самый непонятный диалект.

Антида заглянула мужчине в красивые карие глаза и ответила, чётко артикулируя и несколько повысив голос:

– Простите, но я совсем вас не понимаю.

Мужчина вежливо улыбнулся, но в уголках губ виднелась досада, обида и сожаление. Видно, его здесь никто не понимает и от этого ему одиноко. Вероятно, он надеялся найти в Антиде душевного собеседника, доброго попутчика, с которым можно будет скоротать время в пути.

Антида расстроилась, осознав, что не сумела оправдать надежды красивого незнакомца.

Она ещё раз заглянула в его чарующие черные глаза. Что-то кольнуло её в груди. Далёкое, почти забытое ощущение тоски. Или горя. Антида поморщила лоб, пытаясь вычислить это неудобное чувство, расстраивавшее её. Она не смогла найти ему определения, а потому поспешила оставить незнакомца.

Уходя, Антида ещё раз обернулась на мужчину. Черные глаза пытались ей что-то сказать. Они провожали её теплым, сентиментальным взором, и прятали в себе жгучую боль сожаления.

Глупости какие, подумалось Антиде. Почём ей знать, что означает этот взгляд? И потом, каждый путешественник должен заранее продумывать, чем или кем, будет занимать себя в долгие часы перелёта. И нечего перекладывать ответственность за свою скуку на чужие плечи.

Антида вышла из игровой. Пустынные коридоры разбегались в разные стороны. Лишь изредка проходил какой-нибудь уставший официант, или кто-то из горничных. Антида решила отыскать капитана звездолёта, чтобы выяснить, когда они уже прибудут хоть куда-нибудь.

Она подошла к схеме корабля, размещенной у лифта, и без труда отыскала на ней капитанский мостик, занимавший треть верхней палубы. Антида дождалась кабину лифта, зашла и нажала «вверх».

В динамиках звучала мягкая ненавязчивая мелодия, призванная расслаблять пассажиров лифта. Но дрожащая, ещё пока бесформенная и не имеющая названия тревога залегла в животе Атиды. Беспричинное беспокойство набегало волнами, и, чтобы расслабиться, Антида закрыла глаза.

Не помогло. Перед мысленным взором предстало лицо расстроенного незнакомца с красивыми опечаленными глазами. Лицо вновь показалось Антиде знакомым. Нет, не знакомым, но мужчина этот был словно забытое воспоминание, сон, мираж, о котором сердце Антиды ностальгически тосковало.

Она посильнее сжала глаза и тряхнула головой, чтобы разогнать наводнившие сознание чувства. Вдруг всё прекратилось, замолчало. Ни жужжания мотора, приводившего кабину лифта в движение, ни бездумной мелодии, ни гнетущего сумбура чувств.

Антида открыла глаза. В окошке иллюминатора царила непроглядная мгла, иссеченная алмазами далёких звёзд. Этот вид показался девушке знакомым. Но она ведь на звездолёте, здесь в каждом иллюминаторе один и тот же вид.

Прозвенел звонок, приглашавший пассажиров к ужину. Официанты сновали между столами. Антида заказала рыбу, но та оказалась совершенно безвкусной.

– Надо выбирать правильное блюдо! – произнёс кто-то.

Антида подняла глаза. Полный, розовощёкий незнакомец широко улыбался ей.

– Я говорю, вы выбрали не то блюдо, – повторил мужчина.

– Витя, замолчи, не позорься! – шипела его спутница.

Антида улыбнулась ему, но ей почудилось, будто всё это уже было. Глупое чувство «дежавю». Оно возникает, когда полушария мозга на долю секунды теряют связь друг с другом. Зрительные образы, уже обработанные в одном полушарии, поступают с задержкой в другое. И так нам кажется, будто мы когда-то предвидели событие, свидетелем которого стали в эту минуту.

Антида пожала плечами и ушла из столовой. Она пробралась сквозь толпу в игровой клуб, где мужчины шумно играли в бильярд и настольные игры. Антида подошла к стойке бара, заказала крепкую настойку и осушила рюмку одним глотком. Вкуса она не почувствовала.

Она осталась стоять здесь, хоть и не было свободных мест. К ней подошел приятный мужчина. Он обвёл Антиду мягким взглядом красивых черных глаз. Вероятно, он хотел познакомиться с ней, и она была бы не против. Но когда мужчина заговорил с ней, Антида не поняла ни слова. Наверно, он родом с Веги, подумалось девушке. У местных жителей невозможный акцент.

Антида улыбнулась извиняющейся улыбкой и пожала плечами. Она хотела уйти, но мужчина схватил её за руку. Вероломное вмешательство в личное пространство возмутило девушку, она отвесила незнакомцу звонкую пощечину и убежала прочь.

Долгие пустынные коридоры нагоняли на неё тоску. Возмущение уже улеглось, но в сердце, пульсируя, нарастало беспокойство. Антида не понимала, куда она направляется и зачем ей это?

Антида предотвратила нарастающую панику тем, что приняла решение отыскать капитана их звездолёта. Капитанский мостик был на верхней палубе. Антида зашла в лифт. Унылое радио передавало что-то джазовое. Импровизации на рояле звучали скомкано и не мелодично. Антида ощутила прилив адреналина, и жгучее раздражение разлилось в груди. Она закрыла глаза и стала глубоко и медленно дышать. Отчего-то вспомнилось лицо вероломного незнакомца. И что ему было нужно?

Однако его лицо и глаза, теперь, при воспоминании о них, вызывали у Атиды чувство болезненной тоски. Словно она знала этого человека когда-то, но теперь не помнит ни его лица, ни имени.

Антида зажмурилась, обхватила лицо руками и попыталась забыть обо всех тревогах. И они отступили.

Она стояла у окошка иллюминатора. Вечная ночь вселенной, изрезанная пульсирующими звездами, с завистью заглядывала в уютный зал звездолёта.

Антида ощутила себя глупо, потому что всё это, окошко, непроглядная тьма и её мысли о «дежавю», показались ей знакомыми.

Вот сейчас, должно быть, раздастся звонок к ужину, сказала себе Антида и прислушалась.

Раздался звонок.

Антида тяжело и часто задышала. Но ведь она могла и угадать.

Еда казалась безвкусной. Как и тогда. А когда это тогда? Возможно вчера. Возможно, неделю назад.

Сколько уже длиться это путешествие?

Знакомые беспокойство и паника забурлили в груди и с током крови стали заливать здравомыслие.

– Вы совсем ничего не едите, – заметил толстый человек по соседству. – Нужно было заказывать крылья бетельгейзских голубей. Это самое вкусное, что может быть во Вселенной.

– Как же ты мне надоел! – зашипела супруга полного человека.

– Простите, – обратилась к ним Антида. – Вы не знаете, куда мы летим и когда уже, наконец, прибудем?

Супруги переглянулись и вдруг дружно прыснули.

– Дорогуша, это у вас от голода, – выдавил сквозь смех мужчина. – Вот, поешьте, – и он протянул прожаренное крыло бетельгейзского голубя, наколотое на вилку.

– Вы что, не понимаете? – воскликнула Антида. – Это всё уже было! Раз за разом вы предлагаете мне попробовать эти ваши крылья каких-то там голубей. Но у них нет никакого вкуса!

Супруги озадаченно глядели на раскричавшуюся без причины девушку.

– К чему так орать? – обиженно произнёс мужчина и принялся обгладывать очередное крыло.

– Вот и проявляй доброту к посторонним после этого, – тихо заметила супруга толстяка, но так, чтобы Антида её услышала.

Антида вскочила и убежала из столовой. В многолюдной игровой она подбежала к бармену и попыталась выяснить у него, куда направляется звездолёт.

Бармен ничего не ответил и даже не поглядел на девушку, но налил ей настойку ягод годжи. Антида швырнула рюмку с настойкой в стену, а бесстрастный бармен поставил перед ней новую рюмку и снова налил настойку.

Антида обреченно выпила рюмку. Она следила глазами по толпе шумной публики, ища кого-то, сама не зная кого.

Её плеча мягко коснулись. Антида обернулась и увидела встревоженное лицо с красивыми глазами. Мужчина что-то пытался сказать, его губы расплывались в улыбке, а на глаза навернулись слезы.

– Может быть, вы знаете, когда мы прибудем в место назначение, а главное, куда же мы направляемся? – спросила Антида.

Мужчина просиял и залепетал на незнакомом языке.

Ну, конечно же! Антида обреченно вздохнула. Даже если незнакомец знает ответ, она не сумеет его понять.

Антида грустно улыбнулась мужчине и, опустив плечи, пошла прочь. Во что бы то не стало нужно попасть на капитанский мостик.

В голову ворвалась мысль, что ни в коем случае нельзя пользоваться лифтом!

А почему?

Антида не знала ответ, но решила послушаться своего внутреннего голоса. Она разыскала лестницу, которая ведет на верхнюю палубу в обход лифта. Крутые ступеньки уходили далеко вверх. Тяжело дыша, Антида поднималась по бесконечной лестнице. Воздух здесь был горячий, тяжелый и казался маслянистым.

Антида остановилась на площадке перевести дух и закрыла глаза. На мгновение она испытала благостное облегчение. Тревоги испарились, воздух стал снова мягким и прохладным.

Антида открыла глаза. Из окошка иллюминатора на неё глядел мрак безжизненного космоса. Позвонили к ужину. Она обреченно села рядом с жирным обжорой. По его щекам стекал жир жаренных крыльев, он довольно улыбался и предлагал ей откушать бетельгейзский деликатес. Супруга шипела. Безликая толпа в игровой радостно шумела. Бармен наливал настойку. Приятный, ставший уже почти родным, незнакомец бурчал нечленораздельные звуки, улыбался и с тоской и преданностью в красивых глазах глядел на Антиду. Лифт, лестница и даже вентиляционная шахта приводили в действие механизм, который возвращал Антиду к иллюминатору, к началу. И этому не было конца.

Антида вглядывалась в темноту за толстым стеклом. Грозная трель звонка погнала её в столовую. Официант, натянуто улыбаясь, поставил перед Антидой тарелку с зелёной рыбой. Официант угрожающе сверкнул глазами и оставил её.

Почему он приносит каждый раз именно рыбу?

– Я не люблю рыбу! – воскликнула Антида, чем привела соседей по столу в замешательство.

Официант вернулся и с возмущением воззрился на девушку, продолжая натянуто улыбаться.

– Я не ем рыбу. Почему вы приносите мне рыбу? Уберите! – кричала Антида.

Официант грозно молчал, улыбка его превратилась в оскал.

– Позовите администратора! – Антида подскочила и уставилась в злобные глаза официанта. – Да, позовите старшего! А лучше, самого капитана! Мне надоело это! Я хочу уйти! Хочу выйти! Прекратите немедленно!

Антида замолчала, тяжело дыша, она переводила дух. Над столовой нависла тишина. Посетители уставились на Антиду.

И тут она заметила, что весь огромный зал столовой заставлен столами, за каждым из которых сидит толстый мужчина, уплетающий жирные крылья, его шипящая супруга, и точная копия самой Антиды.

Вон там Антида жует мясо крылышка, которым её угостили. А вон там, тыкает вилкой в зелёную рыбу. А за самым дальним столом Антида радостно смеётся чему-то. А за соседним столом Антида встает и уходит.

– Что здесь происходит? Что вы тут устроили? – закричала она не в силах больше воспринимать эту реальность.

– Прекратите! Остановите это!

Официант больно схватил девушку за руку и повёл из столовой. Она упиралась и требовала её отпустить. Но молчаливый официант был не приклонен.

Зачем-то он привёл её в игровую. Протолкнул сквозь толпу к барной стойке и влил в глотку, хотя Антида усиленно упиралась, настойку на ягодах годжи.

– Ты, чёртов идиот! – кричала Антида. – Отведи меня к капитану! Немедленно! Я требую разъяснений! Что здесь, чёрт возьми, происходит!

Толпа игроков стихла, привлечённая шумом. И только сейчас Антида заметила, что все эти люди имеют лицо тоскующего иностранца, пытавшегося завести с ней знакомство. С одним лишь отличием. Все они вместе, и каждый в отдельности, имеют черту отталкивающую, враждебную. Антида всматривалась в их холодные лица, выискивая среди них того, кто поглядел бы на неё с трепетным теплом, с любовью.

Она изумилась своей мысли, но затем, взвесив обрывки воспоминаний, сохранившиеся каким-то чудом с прошлых повторений этого дня, Антида ясно осознала, что красивые глаза незнакомца глядели на неё с чувством преданности и любви. Мужчина тосковал о ней, и всякий раз пытался заговорить, но она отталкивала его, принимая за чудаковатого незнакомца.

Теперь же Антида искала в толпе враждебных лиц то одно, что взглянуло бы с теплом и лаской. Может, в этот раз он не придёт? Может, она утомила его своим непониманием и отказами?

Официант взглянул на часы и потащил Антиду к выходу. Она пыталась вырываться, но он лишь сильнее сжимал её плечо. В дверях Антида обернулась на барную стойку и увидела подбежавшего незнакомца, беспокойно озиравшегося кругом. Тогда Антида громко закричала, привлекая внимание своего, как ей в эту минуту казалось, спасителя.

Незнакомец громко заговорил на своём, понятном только ему, языке и бросился на выручку. Он напал на официанта и попытался высвободить Антиду. Но тут толпа его же собственных двойников ополчилась на него и оттащила в сторону. Официант отряхнулся и продолжил тащить Антиду. Они прошли все коридоры, подошли к лифту, зашли в кабину. Антида ощутил неожиданную сонливость. Ей захотелось закрыть глаза. Это произошло так внезапно, будто её опоили чем-то.

Она попыталась зацепиться за эту мысль, но та оказалась слишком скользкая и громоздкая. Думать не хотелось, а только спать. Антида закрыла глаза.

Окошко иллюминатора начинало вызывать у неё чувство тошноты. Это было безысходностью – всякий раз оказывать рядом с ним.

Звонок. Столовая. Толстяк с женой. Безвкусная еда. Игровая комната, настойка, незнакомец, тоска, лифт. И снова. Иллюминатор, звонок, толстяк, еда, бармен, настойка, незнакомец, тоска, лифт…

У окошка иллюминатора Антида вдруг подумала не ходить в столовую. Прозвенел звонок. Затем ещё раз, и ещё. Антида пошла сразу в игровую. Мужчины оглянулись на неё с некоторым неудовольствием и пара из них даже попытались выставить её.

Иллюзия, – или чем бы это ни было, – циклична, и каждое действие должно совершаться строго по расписанию. Но Антида попыталась взломать налаженную систему своим неповиновением.

Враждебная толпа уже почти вытолкала стойко сопротивлявшуюся Антиду, как вдруг среди них возник тот единственный, которого она ждала и искала. Незнакомец взял девушку за руку и побежал по длинным, почти бесконечным коридорам.

– Куда мы бежим? – спросила Антида, запыхавшись.

– Отсем еонсапозеб, – ответил мужчина и поглядел на девушку с надеждой, что она его поймет.

Антида растянула губы в улыбке, снова ничего не поняв.

Они бежали, и бежали, и бежали. Пока вдруг не оказались в тёмной-тёмной комнате. Антида ничего не видела, только крепко сжимала руку незнакомца.

– Ясйоб ен, – шептал в темноте мужчина. – Ясйоб ен. Ясйоб ен.

Когда вдали замаячила точка света, они перешли на шаг. Затем Антиде показалось, что она не чувствует под ногами пола. А спустя какое-то время осознала, что не шевелит ногами, как положено делать, когда идёшь. Но точка света приближалась и увеличивалась.

– Ясйоб ен, – повторял мужчина.

– Где мы? – спросила Антида. – Мы не на звездолёте, верно.

– Ясйоб ен, – повторил мужчина. – Ясйоб ен, не бойся. Пожалуйста, не бойся.

– Я не боюсь, я не понимаю.

Мужчина просиял. Антида вдруг стала понимать всё, что он говорит.

– Как я рад! – воскликнул он.

Свет стал ярче. Антида увидела лицо незнакомца. Он улыбался.

И вдруг она всё вспомнила. Свою любовь, свою утрату, свою скорбь, свой яд. События нескольких лет пронеслись перед глазами Антиды.

Но вот он здесь, её возлюбленный!

Свет становился всё ярче. Антида прижалась к любимому так сильно, как только могла. Стало тепло и уютно. Антида зевнула.

– Не спи! – шептал заботливый голос. – Только не спи. Ты должна очнуться! Не спи.

Антида поцеловала любимого и зажмурилась от наполнявшей её неги и расслабления. Всё было кончено, больше не нужно было бояться или куда-то бежать. Больше не будет боли.

Антида открыла глаза. Окошко иллюминатора раскрывало вид на мрачную вселенную. Прозвенел звонок, приглашающий всех пассажиров к ужину…

Величие Чёрной Дыры

Поисковые зонды облетели сферу массивной черной дыры и вернулись на исследовательский шаттл. Как только зонды подключились к сети, Федерико смог считать данные, полученные ими во время их семидесяти двух часового полёта.

– Есть что-нибудь? – взволнованно спросила его Наташа.

– Не торопи меня, – не отрывая от экрана нахмуренного взгляда, ответил Федерико.

Наташа была нетерпеливым и требовательным капитаном их небольшой экспедиции. Она так же была тайно влюблена в своего подчиненного Федерико, но старалась скрывать неуместные чувства, и поэтому всякое её обращение к молодому программисту имело оттенок пренебрежительного сарказма и патологического недовольства.

– Просто делай свою работу, – фыркнула Наташа. – Нас ведь время не поджимает! Поэтому, конечно же, можешь не спешить.

– Конечно, ори на него, – рассмеялся пилот Энди и отхлебнул из термоса своего лечебного чая. – Это ведь так помогает!

Наташа не нашлась что ответить, поэтому оставила мужчин и поднялась на мостик, проверить показания приборов.

– Не слушай её, парень, – пилот похлопал Федерико по плечу. – Эта женщина отлично знает свою работу, но совершенно не умеет работать с людьми. Всему виной её завышенные стандарты. Все женщины этим страдают.

– Все успешные женщины? – уточнил программист.

Пилот поразмыслил с минуту, после чего ответил:

– Вообще все, – и громко рассмеялся.

Данные были загружены и обработаны. Федерико позвал Наташу взглянуть на полученную информацию.

Наташа сосредоточенно изучала множество цифр, после чего заключила:

– Они были здесь. Их корабль прошёл сквозь мембрану. Возможно, их затянуло приливной волной при выбросе джета.

Мужчины внимательно слушали капитана.

– Я доложу в Центр, что корабля найти не удалось, но есть остаточный след.

– Что мы будем делать дальше? – спросил Федерико.

Пилот Энди молча отхлебнул своего чая, вопросительно глядя на капитана.

– То, зачем нас отправили сюда. Будем ставить ловушки.

– А если и нас затянет в Дыру? – спросил Федерико.

Наташа улыбнулась:

– Мы навсегда останемся молодыми! Ну, кроме тебя Энди, – Наташа рассмеялась, – тебе уже поздно.

Капитан отправила сообщение в Центр и получила разрешение на выполнение работ по развёртыванию сети ловушек. Миниатюрные станции, установленные по экватору Черной Дыры, будут улавливать колебания и изменения, и записывать на видео мгновения, когда очередная звезда падёт жертвой прожорливого гиганта.

Федерико запустил программу, подключился по сети к каждой ловушке и принялся настраивать их, внося координаты и алгоритм действий.

Пилот Энди проверил двигатель и уровень топлива. Запаса хватит на один оборот и дорогу домой. Он доложил капитану о готовности шаттла двинуться в путь.

– В путь, джентльмены, – скомандовала капитан.

Шаттл разгонялся до около световой скорости, преодолевал несколько тысяч миль, после чего приостанавливался, чтобы сбросить ловушку.

– Как продвигается? – спросила Наташа, ища повода заговорить с объектом своих неуместных чувств.

Она тут же пожалела о своей глупой попытке. Федерико обернулся на неё и, улыбаясь озорными глазами, ответил, что не нуждается в опеке и надзирателе.

– Я спрашиваю, чтобы понимать, сколько времени нам ещё требуется затратить.

– А я думал, ты ищешь повода заговорить со мной! – подмигнув, ответил Федерико.

Его белоснежная улыбка и нахальный, самонадеянный взгляд привлекали и обижали Наташу одновременно. Вероятно, не испытывай она романтических эмоций в отношении своего подчиненного, ей в разы легче давалось противостояние его красивому лицу. Но в жизни ничего не дается просто.

Наташа вздохнула, поджала губы и развернулась, чтобы вернуться на мостик.

– Стой, – окликнул Федерико капитана.

Его взгляд изменился, он больше не издевался над Наташей, играя и струясь ехидством. Черты лица молодого мужчины стали мягче и добрее, легкая полуулыбка выглядела дружелюбной.

Наташа уловила это изменение в Федерико и поспешила завладеть ситуацией. Она расправила плечи, с лёгким высокомерием вздёрнула подбородок и сложила руки на груди.

– Соблюдайте субординацию, мистер Лаваль! Вы на моём шаттле, и вы работаете на меня. Я требую уважать старшего по званию. Тем более, что у вас нет звания вовсе.

Федерико вытянулся по стойке смирно, отсалютовал ладонью и обратился к Наташе по форме:

– Разрешите доложить, капитан!

Наташа снисходительно кивнула в ответ.

– Проделана работа по сбросу одной тысячи шести ста ловушек. Осталось ещё девятьсот восемьдесят и задача будет выполнена.

– Отлично! Продолжайте, мистер Лаваль.

Наташа оставила Федерико, гордая тем, что эта схватка осталась за ней. Пусть хитрец попросту подыграл ей.

Прошло ещё двенадцать часов полёта. Пилот Энди включил режим автопилота и сладко спал в своём кресле. Федерико, пользуясь возможностью, дремал в серверной. Наташа мучилась неспокойным сном, заснув за пультом. Тяжесть груза ответственности и внутренняя борьба противоречий беспокоили её душу и уставшее сознание. Она проснулась, ясно осознав, что нет больше смысла сопротивляться неизбежному.

Бесшумной поступью Наташа прошла по узкому коридору в серверную. Несколько минут она наблюдала из-за угла за тем, как плавно вздымается грудь спящего Федерико. Будто крепкой рукой ухватившись прямо за хребет, сомнения вновь настигли Наташу, не давая сделать то, о чём она, засыпая в своей капитанской каюте, мечтала уже несколько месяцев.

Она задумалась о своей жизни и карьере. Ей не было ещё и тридцати, когда Наташа получила звание капитана. Два года она участвует в экспедиции, отправившейся к центру Млечного Пути изучать Черную Дыру. Наташу уважают коллеги, ценит руководство. Ей доверяют. Неужели она осмелится пожертвовать всеми своими достижениями, ради кратковременного удовольствия? Что такого есть в этих чуть припухлых губах Федерико, что нужно отрекаться от своей жизни, от карьеры, от самой себя?

Наташа вздохнула и собиралась уйти, но её остановил мягкий голос Федерико:

– Давно там стоишь?

1 2 >

На страницу:

Перейти

1 из 2