Ледяное сердце

Как только Тобу ушёл, ворча себе под нос о том, какой пустой тратой драгоценных ресурсов был праздник, Эш опустил лук и забрался на крышу, чтобы подумать о тех немногих вариантах, что у него были.

– Может, мне стоит пойти тайком? – спросил он себя, глядя на запад, в сторону деревни. Эш видел тёплый, манящий свет костров и дым, поднимающийся над стенами. На крыше рядом с ним лежала последняя работа Тобу. «Надеюсь, он не начнёт приходить сюда, – с горечью подумал мальчик, – это единственное место, где я могу спрятаться!» Но, глядя на скульптуру, Эш должен был признать, что у йети получалось всё лучше и лучше. Эта фигурка была похожа на шарик с глазами.

– А ты как думаешь, глазастый шарик? – спросил Эш у скульптуры. – Я знаю, Тобу не хочет, чтобы я был рядом с остальными, но, может быть, во всём виноват только его угрюмый характер? Может быть, в крепости поймут, что было довольно грубо отправить меня сюда к ворчливому йети, и позовут обратно, чтобы я снова стал нормальным огнием? – Эш упёр руки в бока и попытался изобразить старосту Кострана. – «Я был так неправ, Эш! Очень, очень неправ. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? – А потом он упадёт на свои большие старые колени и скажет: – Пожалуйста, вернись к нам, умоляю тебя! Ты – герой Огнии, и истории о твоей силе и доблести будут жить веками!» – «Ладно, ладно, – скажу я. – Я вернусь в деревню, если ты так настаиваешь, но при одном условии: поднимись с колен. Ты меня смущаешь!»

Эш замолчал и задумался. Его улыбка дрогнула.

– Да, ты прав, глазастый шарик. Это вряд ли. – Пальцы Эша сводило болью – напоминание об усердных тренировках в стрельбе из лука. – Может быть, если я расскажу, как ужасно Тобу со мной обращается, меня спасут из его злых когтей? – фигурка смотрела на него грустными несимметричными глазами. – Знаю, знаю. Это же он тебя сделал, я всё понимаю. И, может быть, он не такой и ужасный. Но ты должен признать, что он большой ворчун. Что плохого мне могут сделать в крепости, если я вернусь? Прогонят меня в дикие земли? – Эш замолчал, заметив, как над Снежным морем вспорхнула стая белых птиц. Через пару секунд снежную гладь вспорол огромный спинной плавник и, оставив за собой смутный белый туман, нырнул обратно в глубину. Эш пристально всмотрелся туда, откуда он появился, но его уже нигде не было видно. Эш поёжился.

– Ладно, может быть, изгнание в дикие земли – это довольно плохо. – Мальчик барабанил пальцами по крыше. Наконец он остановился и вскинул руки. – Нет, я решил – я пойду туда! Не пытайся остановить меня, глазастый шарик, я всё равно сделаю это! Я должен. Только посмотри на меня – я сижу здесь и разговариваю с деревяшкой! – с этими словами Эш бросился к своему гамаку и вытащил из-под мехового покрывала неказистую маску, которую ему удалось сделать тайком. Она изображала Лучина, его любимого духа огня. Маска выглядела не очень-то эффектно, но она поможет скрыть лицо – а это ведь главное, верно?

«Я не могу это пропустить, Тобу, каким бы большим и страшным ты ни был».

Затем Эш соскользнул вниз по лестнице сторожевой башни, быстро огляделся, убеждаясь, что Тобу нигде не видно, и побежал по мосту в деревню.

В крепости царила атмосфера радости и восторга. Эш не мог сразу проникнуться духом праздника, хоть и пытался. Сквозь толпу пробирался крупный мужчина в маске улыбающегося духа, держа в руках блюдо засахаренных корней. Он налетел на Эша, едва не уронив сладости тому на голову.

– Прости, малыш! – прогрохотал он.

– Н-ничего, – ответил Эш, проверяя свою маску.

– Вот, возьмёшь один в качестве извинения? Стащил прямо с кухни, да!

Как только он договорил, над смеющейся толпой прогремел сердитый голос:

– Куда делся этот негодник с моими корнями?! Я утоплю его в бочке с карамелью, как только поймаю, клянусь! – кричала повариха.

Мужчина приподнял маску, под которой было обветренное бородатое лицо, и подмигнул Эшу.

– Давай же, парень, пока она меня не нашла!

Эш взял засахаренный корень, и мужчина с блюдом побежал дальше под одобрительные возгласы толпы. Развернувшись лицом к одному из зданий, чтобы его не узнали, Эш немного приподнял маску, чтобы положить сладость в рот. На вкус корень был просто изумителен. Он был сладким и немного подкопчённым, хрустящим внутри, и просто таял во рту, пока Эш жевал. «С краснокорнем точно не сравнить».

Пробираясь сквозь празднующую толпу, он заметил Зара, Света и Блестию, надевающих маски. Набравшись храбрости, Эш направился к ним.

– П-привет, ребята! – поздоровался Эш.

Те прищурились, словно пытаясь разглядеть его через маску. Эш слегка приподнял её, стараясь, чтобы не слишком много людей увидели его лицо.

– Эш? – спросил Свет.

– Ага. Вы не будете против, если я побуду с вами? – спросил Эш. Предупреждение Тобу о том, что крепость всё больше боится того, кем может оказаться Эш, эхом звучало в его голове. Заметил ли Свет, что Эш собирался петь во время нападения скрытней, как это сделал Тобу?

Друзья переглянулись. Зар прокашлялся. Эш затаил дыхание.

– Ну, мы вместе пережили нападение скрытней… Это значит, что мы практически семья, верно? – сказал Свет, на его лице расцвела широкая улыбка.

В груди у Эша потеплело. Он почувствовал такое облегчение, что даже рассмеялся.

– Думаю, что так оно и есть, – ответил Эш. – Классные маски, ребята!

Зар сделал себе жуткую маску Ледяной Старухи, Блестия смастерила прекрасную маску духа огня, украшенную цветными ястребиными перьями и костяными рогами, а Свет… Свет просто наклеил на лицо кусочки меха снежного зайца.

– Спасибо! Ты как раз вовремя, – сказал он. – Как думаешь, что изображает моя маска? Это же очевидно, да?

Эш присмотрелся внимательнее.

– Хм… ты пытался сделать вид, что у тебя есть борода?

– Что? Нет! Очевидно же, это снежный медведь!

– Ох, точно, – сказал Эш. – Это была моя вторая мысль.

– Вот-вот! А Блес сказала, что я выгляжу как дурак. – Свет недоумённо покачал головой.

– Я не говорила, что ты выглядишь как дурак, – поправила его Блестия, – я сказала, что ты выглядишь по-дурацки. Это большая разница.

– Вот оно что, ха-ха, – ответил Свет. – Я же говорил, что моя маска будет гораздо лучше, чем прошлой зимой!

– Прошлой зимой ты вместо маски надел плащ задом наперёд и натянул на лицо капюшон, – заметила Блестия, и Зар расхохотался.

– Твоя маска выглядит великолепно! – солгал Эш, не желая ранить чувства Света. Он был уверен, что Блес снова закатывает глаза под искусно сделанной маской, а Зар хихикает под своей, чудовищной.

– Ладно, хватит обсуждать Света и его неспособность хоть что-нибудь сделать нормально. Мы сегодня будем веселиться или нет? – сказала Блестия, направляясь в толпу.

6. Огонь

Везде, насколько хватало глаз, ели, пили и смеялись огнии; их причудливые маски были красочными и разнообразными, как духи, которых они изображали. Здесь была еда, о которой Эш в своей башне мог только мечтать; ароматы жареного мяса, приправ и испечённых на огне кексов заставляли рот Эша наполняться слюной. И по всей деревне, в каждом закоулке, горели огни. Факелы и свечи, висячие лампы и костры… Деревня сияла почти так же ярко, как сама Матерь Солнце!

Люди махали и приветствовали Эша с друзьями, когда те проходили мимо. Сначала Эш никак не мог привыкнуть к чужому дружелюбию. Он цеплялся за маску так, словно от неё зависела его жизнь, беспокоясь, что люди увидят его через маскировку, но очень скоро стало ясно – никто даже не догадывается о его личности. Эш заметил Тобу, который стоял в одиночестве в тени дома старосты с лицом настолько же светлым и сияющим, как грязная бурая шуга. Какой-то прохожий предложил ему маску, но йети пренебрежительно оттолкнул её.

«Эй, попытайся расслабиться хоть раз!» – подумал Эш и поспешил пройти мимо.

Чуть дальше несколько взрослых и детей столпились вокруг рассказчика, захваченные историей о путешествии следопыта к величайшей крепости из всех – Авроре.

– Итак, наш герой отправился дальше, чем вы все можете представить, скользя по океану льда на своих огромных санях! – рассказчик низко наклонился, а затем подпрыгнул высоко вверх, сильно жестикулируя, чтобы изобразить, насколько огромные расстояния пришлось преодолеть герою по Снежному морю. – И когда его путешествие наконец подошло к концу, перед следопытом ярко засияло сокровище Снежного моря. Сердце героя затрепетало при виде великолепия Авроры!

Такие истории всегда будоражили воображение Эша. Он часто представлял, как покинет стены Огнии и отправится вслед за родителями по дороге приключений, сядет в сани и уедет в дикие земли. Что за чудеса там ждут! Что за пейзажи! И лучше всего – Аврора. Самое большое поселение в мире. Центральная крепость, место встречи следопытов. Эш слышал удивительные истории об этом месте, о его высоких шпилях и памятниках, которые могли построить только великаны, – но, разумеется, Эш никогда не видел этого собственными глазами. О духи, как чудесно было бы однажды самому отправиться туда!

Затем друзья остановились поглазеть на захватывающее зрелище: танцы с огнём. Каждый танцор держал длинный шест, оба конца которого пылали, и вращал его сложными движениями, описывая широкие круги. Даже когда казалось, что танцоры вот-вот заденут друг друга своим пламенем, они ловко уворачивались под восхищённые возгласы зрителей. Весь танец проходил в почти полной тишине; танцоры двигались лишь под треск костров да свист шестов. Эш не мог не думать о том, насколько впечатляющим и захватывающим было бы это зрелище с музыкой. Барабаны, окарины… песни.

– Не хочешь попробовать? – засмеялась девочка-танцовщица, протягивая Эшу запасной огненный шест. Она была примерно одного роста с Эшем и носила маску духа скалившейся волчицы.

– Я-я? Я не очень… – начал Эш, но возражать было бесполезно. Девочка потянула его в круг танцоров, вложила ему в руки горящий шест и подняла свой.

Эш снова попробовал отказаться.

– Я не знаю как!

– Я тебе покажу! – ответила девочка. Она начала медленно вращать шест, и Эш постарался повторить за ней. Он чувствовал, что его руки путаются, что языки пламени проходят слишком близко от маски, которая вдруг показалась Эшу слишком большой и горючей. Но девочку это, похоже, нисколько не беспокоило. Танцовщица вертелась и кружилась вокруг него, смеясь и подбадривая. Её веселье оказалось заразительно. Эш тоже начал смеяться, хотя он, наверное, был похож скорее на безумного улка, чем на танцора.

– Вот теперь ты всё понял! – обрадовалась девочка. Зрители хлопали в ладоши и подбадривали танцующую пару.

Эшу хотелось, чтобы этот танец никогда не заканчивался. Казалось, он мог бы танцевать так всю ночь, танцевать вечно.

Но в конце концов Эшу и девочке пришлось отойти в сторону, чтобы перевести дух. Он положил свой шест на плечо, обливаясь потом, несмотря на холод.

– Ничего себе, это огонь! – сказала девочка.

Эш улыбнулся. Он подозревал, что девочка просто пытается быть вежливой, но всё же оценил её слова.

– Похоже, я всё-таки начал понимать, что к чему, да? – сказал Эш.

– Нет, я хотела сказать, что ты горишь, – сказала девочка.

Глаза Эша широко распахнулись, когда он понял, что раскалённый конец шеста поджёг мех у него на плече.

– Ой! – он упал на мокрый снег и начал кататься, отчаянно пытаясь потушить огонь, а девочка помогала ему сбить пламя. Когда стало ясно, что Эш больше не горит и вряд ли подожжёт что-нибудь ещё, они оба рассмеялись.

– Эй, а кто ты такой? – спросила девочка в перерыве между приступами смеха. – Я имею в виду, под маской? – она подняла свою и показала лицо. Это была Сия, девочка, которая даже не взглянула бы на Эша на уроках.

Его живот свело тревогой.

– Э-эм… – начал Эш. – Прости, я… я только что вспомнил… мне…

– Эй! – как раз вовремя раздался голос Света. Он вклинился между Эшем и Сией. – Могу я пригласить тебя на танец? – спросил Свет, глядя на Сию и поигрывая бровями, и забрал у Эша шест. Сначала девочка явно не собиралась соглашаться, но выражение её лица стало дружелюбнее, когда Сия повнимательнее присмотрелась к Свету.

– Это костюм снежного медведя? – спросила она, берясь за свой шест. – Обожаю снежных медведей!

– Угадала! – сказал Свет, снова увлекая её в танец. Эш почти физически почувствовал, как Блестия закатывает глаза, наблюдая за этой сценой.

– Спасибо, – одними губами сказал он Свету. Тот улыбнулся, кивнул и раскрутил свой горящий шест таким широким жестом, что сбил маску с Сии.

Но прежде чем дети успели рассмеяться, в толпе вдруг воцарилась тишина. Словно повинуясь какому-то безмолвному приказу, люди одновременно затопали ногами. Словно забилось сердце самой крепости Огния.

Бум.

Бум.

Бум.

– Пора! – закричал один из жителей деревни.

– Огнии, готовьте свои дары! – воскликнул Несущий Свет, который казался лишь тёмным силуэтом на фоне Великого Костра, самого священного места в крепости. Этот гигантский костёр, как поговаривали, непрерывно горел уже двести лет. Когда вся деревня собралась вокруг священного огня, проходящая мимо пожилая женщина что-то протянула Эшу. Это была пятиконечная звезда, сплетённая из веток. «Звёздный дар…» Огнии плели эти звёзды и поджигали их перед самым рассветом, отпугивая ночь Ледяной Старухи и приветствуя Матерь Солнце.

Несущие Свет начали громко молиться, а толпа двинулась вперёд, опуская факелы в большой костёр. Огнии один за другим поджигали свои звёздные дары.

– Загадывай желание! – сказала пожилая женщина Эшу, когда тот вытащил свой факел из костра. Эш помедлил, а затем скользнул в сумрачный, скрытый от чужих глаз угол. Он приподнял маску, открывая лицо – чтобы духи точно поняли, кто загадал желание. Проглотив комок в горле, кивнул.

«Я хочу найти своих родителей. Я хочу настоящий дом… для моей семьи».

С этими мыслями он поднёс факел к звёздному дару, и тот сразу же загорелся. Огнии вокруг смотрели, как на звёздах танцуют и дрожат языки пламени. Это было так красиво… Эшу даже показалось, что с небес в крепость спустились настоящие звёзды. Словно услышав зов своих детей, над горизонтом начала подниматься Матерь Солнце, и ночное небо озарилось светом.

Глядя на восходящее солнце, Эш чувствовал, как его охватывает печаль. Праздник почти закончился. Скоро ему придётся вернуться в свою башню, обратно к Тобу, пока жители деревни не начали снимать маски. Пока люди не увидели, кто он такой.

АУУУУУ.

Эш был так погружён в свои мысли, что не сразу заметил звук рога, который доносился с крепостной стены, а вместе с ним отдалённые крики и вопли. Толпа беспокойно зашевелилась.

– Что происходит? – спросил кто-то.

АУУУУУ.

АУУУУУ.

Сердце Эша замерло, когда он понял, что именно слышит.

«Тревожный рог. Левиафаны… они нападают!»

7. Нет другого выбора

Эш присоединился к толпе огниев, которые бросились к зубчатой стене, отчаянно желая увидеть, что происходит. Сердце бешено колотилось, пока он взбирался по деревянным сходням. Люди толкались и напирали друг на друга, едва не переваливаясь через стену от любопытства. «Вон там!» С юга к крепости мчались сани следопытов, за ними, словно длинный белый хвост, поднималась снежная пыль.

Сердце Эша дрогнуло. Следопыты.

Все огнии радовались, когда приезжали следопыты, особенно потому, что в последние годы они невероятно редко появлялись так далеко к северу. Но для Эша их прибытие всегда было особенно волнующим. В глубине души он до сих пор надеялся, что родители вернутся за ним, заберут с собой, и всё будет хорошо.

Эш сунул руку под меховой плащ и крепко сжал окарину. «Могут ли они быть там?!» Но его раздумья длились недолго; Эш увидел, что на сани нападают четыре проворника. На таком расстоянии эти особенно опасные левиафаны выглядели как челюсти на лапах. Проворники не прятались под снегом, выслеживая добычу, как скрытни и другие подобные левиафаны. Они были настолько быстры, что прятаться было ни к чему – монстры просто бежали, чтобы поймать свою добычу. Хотя на этот раз, похоже, добыча могла потягаться с ними в скорости. Огромные сани, за которыми они гнались, сами по себе походили на маленькую крепость: с бортами высокими и прочными, как стены крепости, и массивными полозьями, длинными, как дом старосты. Огромные красные паруса с узорами в виде снежинок трепетали на ветру. Большие лопасти и двигатель на солнечных камнях толкали судно вперёд с невероятной скоростью. Технологии постройки такой громады, конечно, выходили за пределы возможностей простых строителей; они были основаны на принципах таинственной науки – археомеханики, и работе артефактов, найденных на руинах Прежнего мира. Но каким бы великолепным ни было это техническое чудо, проворники легко поспевали за ним, неслись по снегу на мощных ногах и кусали полозья, как волки ноги улка. Эш мог разглядеть ауру их Песни – беспорядочную массу неистовых щупалец, которые метались из стороны в сторону и тянулись за проворниками, как багровый дым.

– Охотники! На позиции! – скомандовал главный охотник. – Вставайте к бойницам! Заряжайте гарпуны!

Эш увидел, как охотники занимают оборонительные позиции вдоль стены, и Тобу в их числе, и натянул маску, о которой мальчик совершенно забыл из-за суматохи. Одни защитники Огнии карабкались на стены, держа наготове пращи и луки. Другие тянули рычаги и нацеливали массивные гарпунные установки, которые были расставлены у бойниц. Тобу вытащил стрелу из колчана и приложил её к луку.

Сани были сильно повреждены, но команда следопытов, которая казалась на таком расстоянии кучкой маленьких точек, делала всё возможное, чтобы отбиться от монстров. Эш увидел, как один из них вонзил копьё прямо в огромную пасть проворника. Существо обвило древко своим длинным змеевидным языком и, мотнув головой, выдернуло копьё из рук следопыта, едва не утащив того за борт на верную гибель.

Ещё один проворник с визгом таранил сани; стрелы, которыми команда отчаянно пыталась его отогнать, отскакивали от толстой шкуры. В борт саней с силой врезался ещё один монстр, и те накренились. Впрочем, капитан был явно опытен, и, направив сани по дуге, смог вернуть их на прежний курс. Следопыты мчались к подъёмнику, который огнии спускали со стены; его толстые канаты скрипели от напряжения под тяжестью дерева. Сани должны скорее добраться туда, иначе их разорвут на куски.

– Огонь! – взревел главный охотник.

Воздух рассекли стрелы и камни. Некоторые достигли цели, пронзив твёрдую шкуру левиафанов, и из ран монстров начала сочиться голубая кровь, но большинство снарядов утонули в снегу, не причинив никакого вреда. Проворники избегали атак, мгновенно уклоняясь и отпрыгивая в сторону. Гарпунная установка с громким лязгом выпустила свой огромный снаряд, но тот угодил в землю, подняв фонтан снега.

– Они слишком быстрые! – вслух сказал Эш.

– Они разорвут сани в клочья ещё до того, как мы сможем в них попасть! – согласился мужчина рядом, приподнимая маску, чтобы лучше видеть. Теперь проворники таранили сани одновременно, впиваясь зубами в румпель, острые зазубренные клыки с пугающей силой вырывали куски полозьев. Сани качались и дрожали; капитан отчаянно пытался держать курс.

Эша охватил ужас. Такое нападение пугало само по себе; но что, если на этих санях его родители? Зашли так далеко после долгих лет отсутствия, чтобы в конце пути их съели проворники?!

– Они не успеют, – выдохнул Эш.

«Я должен им помочь. Но… но как?!»

«Пой», – сказал голос в его голове.

Эш похолодел. «Нет. Крепость точно мне этого не простит! И Тобу тоже!»

Проворники с громким треском разбили румпель в щепки. Теперь капитан уже не мог управлять санями. У следопытов были серьёзные проблемы.

Эш не мог этого вынести. «М-меня вышвырнут в дикие земли! Я там и дня не продержусь. Особенно среди левиафанов! И что, если левиафаны правда могут мной управлять? – запаниковал Эш. – Но… что, если моя Песнь сможет спасти жизни следопытов?»

Проворники визжали от радости, предвкушая, что вот-вот доберутся до своей добычи. Сани были уже достаточно близко, чтобы их экипаж можно было услышать со стен. Следопыты кричали, отбивались и делали всё возможное, чтобы выжить.

«Нет. Я не могу этого допустить, – Эш сжал кулаки. – Сейчас или никогда. Сейчас или никогда! О духи…»

Эш сорвал с лица маску, набрал побольше воздуха в лёгкие и начал петь.

Это оказалось поразительно легко, учитывая, что он всю свою жизнь пытался сдерживаться и скрываться. Сначала тихо, но постепенно набирая силу и громкость, Эш пел свою Песнь. В ней не было слов, по крайней мере тех, которые были ему знакомы. Это был чистый звук, первобытный и простой, но захватывающий и чарующий. Эш чувствовал его каждой клеточкой своего тела, мелодия пробирала до костей. Он смутно осознавал, как люди вдоль зубчатых стен расступаются вокруг него, как вода от брошенного камня, задыхаясь и крича от ужаса. Но Эшу уже было всё равно. Его мир менялся, падающие снежинки сияли, как звёзды в ночном небе. Огоньки обволакивали его тело, плясали внутри и снаружи, проходили сквозь Эша, как призраки, но тёплые на ощупь. Они давали Эшу силу, и он ощущал неведомое раньше единство с миром. Теперь у него была собственная аура, аура цвета звёзд. После всех лет, что Эшу приходилось сдерживаться и отрицать существование Песни, она наконец стала свободна и вырывалась наружу бурным потоком. Эшу казалось, что он летит, и тревоги, которые так долго его терзали, сгорают в свете Песни.

Он чувствовал себя потрясающе.

– Успокойтесь! – пел Эш, вплетая свои эмоции в нить Песни. – УХОДИТЕ!

Аура его Песни закружилась метелью звёздного света и понеслась вперёд. Она врезалась в песенные ауры проворников, которые немедленно начали отталкивать её, сопротивляясь и пытаясь не пустить Эша в свой разум.

– СОПРОТИВЛЯТЬСЯ, БОРОТЬСЯ, ОТРИЦАТЬ! – ревели они.

Руки Эша, сжатые в кулаки, дрожали, брови свело от напряжения. «Ну же, ребята, послушайте меня!»

Он запел ещё усерднее.

– МИР, ПОКОЙ, ДРУЗЬЯ!

– Он зовёт их сюда! – крикнул кто-то.

– Остановите его! – раздался голос издалека. Но сейчас для Эша существовали только проворники и он сам. Чудовища визжали и ревели.

Аура его Песни кружилась вокруг пульсирующей красной ауры боевого клича проворников, пытаясь успокоить монстров. Эш видел – хотя не был уверен, что глазами – трещины и разрывы в их извивающейся ауре. Тёплая аура его Песни хлынула сквозь эти прорехи, как бурная река, и, к радости Эша, проворники, вместо того, чтобы сопротивляться, начали понемногу успокаиваться. Они стали переплетать свои Песни с Песнью Эша, и две совершенно разные ауры вдруг запели одну и ту же мелодию. Кроваво-красные ауры проворников превратились в спокойные льдисто-голубые; на месте мечущихся щупалец появились мерцающие искры, которые танцевали в такт Песни Эша, как снежинки в метели. Проворники склонили головы, их змеевидные хвосты опустились на снег.

– Уходите, – пропел Эш со всей силой, на которую был способен. Мысль рождалась в самой глубине его существа, а Песнь несла его послание вперёд. – Уходите. Пожалуйста, оставьте нас в покое. Мы вам не враги.

Проворники заскулили и заурчали в ответ.

Это сработало! Эш не мог поверить своим глазам, но это сработало! Он словно залил водой пылающее пламя голода и ярости проворников. Чудовища замедлили свой бег, и сани смогли вырваться вперёд.

На Эша внезапно нахлынула усталость. Он почувствовал, как слабеет его Песнь, как мерцает и гаснет его аура. Но он уже сделал то, что было необходимо.

Сани рванули вверх на подъёмнике в безопасность крепости.

Эш слабо рассмеялся. «У меня получилось! Я помог следопытам добраться сюда! Это… это было невероятно!»

Но не успел он подумать об этом, как два охотника бесцеремонно швырнули его на землю.

8. Друг и враг

– Ткач Песен! – гневно взревел кто-то, когда Эша стащили со стены. Жители Огнии окружили его, напряжённо и тревожно перешёптываясь в тени саней, которые швартовались неподалёку от ворот. Эш попытался вырваться, но его снова повалили на холодную землю.

– Веди себя тихо, Ткач Песен! – проворчал охотник, который держал его.

У Эша закружилась голова. Он представлял себе совсем не это! Эш ожидал, что его успех заставит всех передумать. Ведь он помог саням следопытов добраться в безопасное место – разве остальные не видели, что его Песнь была использована во благо?