В ритме Болливуда

Дома Алту клялся и божился, что он не врет, но мое желание продолжать подготовку к свадьбе угасало с каждым днем. Своим родителям я ничего не говорила, и они ждали турецкого зятя, радуясь, что наконец-то в наших отношениях настала какая-то определенность.

Когда поездка подошла к концу и Алту отвез меня в аэропорт, он очень волновался. Я видела в его глазах, что он не может найти себе места. В тот месяц он действительно пытался изо всех сил завоевать мое расположение, а я честно пыталась не думать о том, что он мог снова мне сделать больно. «Ладно, будь что будет, доверюсь судьбе. Чему быть – того не миновать», – подумала я и поцеловала его на прощание.

– Пожалуйста, подготовь все документы и подпиши мне разрешение на подачу заявления. Я могу это сделать без тебя, если у меня будет нотариально заверенная бумага.

– Конечно, явру кедим. Я все сделаю.

И мы попрощались. Самолет уносил меня в Санкт-Петербург, мое сердце разрывалось от тревоги, а в мыслях был полный сумбур. Что стало с той уверенной в себе девушкой? Неужели она осталась в Мумбае? Я не знала.

Через пару недель, когда я сидела на сутках в папиной гостинице, Алту мне позвонил.

– Ашкым… как бы тебе сказать… давай перенесем свадьбу на май? Не отменим, а перенесем.

– В смысле перенесем? Почему?

– Я тут подумал, что мне надо подучить русский язык. Я полечу в Харьков на стажировку.

– В какой Харьков? – я ничего не понимала. – При чем тут Харьков и русский язык?

– У меня есть возможность постажироваться полгода в Харькове от «Тез Тура», компания оплачивает курсы.

Я все еще не понимала, что происходит. Как раз пару дней назад я купила свадебное платье. Оно висело на доске объявлений и было б/у, но это было именно то платье, в котором я представляла себя на свадьбе. Цена, размер – все было как надо! Я списалась с девушкой, которая его продавала после своей свадьбы, встретилась с ней, как сейчас помню, в переходе на «Техноложке» и с замиранием сердца забрала у нее огромный пакет с фатиновой юбкой и расшитым корсетом. Платье нуждалось в химчистке, но это было не важно. Я чувствовала, что это именно то, что я хотела. А тут звонит мой жених, который вовсю должен собирать документы для регистрации нашего брака, и сообщает, что уезжает в Харьков. Это, наверное, какая-то дурацкая шутка, не иначе.

– Алту, у нас свадьба на носу! Все готовятся! Ты что такое мне говоришь?

– Ашкым, не волнуйся ты так! Я поеду на полгода, потом вернусь, сыграем свадьбу. Что за проблемы?

– Ты меня спрашиваешь, что за проблемы? – у меня перехватило дыхание, в горле встал ком, было трудно говорить. – Я не могу больше откладывать. Ты не понимаешь, что у нас все готово? Почему Харьков? Ты не можешь приехать учить русский в Петербург? Харьков – это даже не Россия!

– Какая разница, Россия это или нет? Я еду от компании учить русский.

– Знаешь что? Ты можешь вообще не приезжать. Уматывай в свой Харьков и забудь мой номер телефона, – неожиданно для себя сказала я, даже не повысив голос. – Последний раз говорю тебе: мы женимся в сентябре или никогда.

– Ты столько этого ждала, можешь подождать еще полгода. – он все еще не понимал, что я сказала это на полном серьезе. – Сентябрь, май, какая разница?

– Большая разница. Между нами все кончено.

Я повесила трубку и выдохнула. Ярость медленно накатывалась волна за волной, в висках трещало, в горле стоял ком, а на глазах были слезы. Я быстро стирала их бумажной салфеткой, чтобы гости не увидели. Он продолжал обрывать телефон, я поставила на беззвучный режим и не подходила. Неужели все кончено?

Глава 2. Случайная встреча

– Какие у вас милые хвостики, девушка!

Я подняла глаза от бумаг, у стойки ресепшен стоял улыбчивый кучерявый парень и хитро щурился.

– А меня Алексей зовут. – и он протянул мне визитку, на которой было написано «Свадебный фотограф, Организация свадеб в Санкт-Петербурге».

Я посмотрела на визитку, на него, снова на визитку, и из глаз брызнули слезы.

– Что случилось? У вас все в порядке? – испугался парень.

– Да просто что-то в глаз попало, – ответила я, вытирая красные глаза. – Аллергия, наверное!

С тех пор как мы с Алту расстались, прошло уже порядком времени. Несмотря на то что инициатором разрыва была я, в глубине души я все еще думала, что он не может так легко меня потерять. Надежда все еще теплилась, и я даже поставила мысленно срок – если в октябре он приедет, расскажет мне и моим родителям, как он безумно любит меня и как я буду счастлива с ним всю нашу жизнь до ста лет, соберет мой чемодан – я уеду с ним обратно… Я помню, как он позвонил мне 1 ноября. Мой разум так четко поставил границу возможного возвращения, что ни одно его слово не откликнулось в моей душе. Целый час он уговаривал, кричал, угрожал, снова уговаривал… В итоге мама взяла трубку. Их короткий диалог звоном отдавал в моих висках:

– Что мне сделать, чтобы мы с ней снова были вместе?

Мама посмотрела на меня, а она меня очень хорошо знает, никаких сомнений не осталось, и она ответила:

– Ничего, Алту, будь счастлив без нее. Поздно.

Это было накануне того дня, как улыбчивый Леша протянул мне визитку. Сомнений больше не оставалось, все точки над «i» были поставлены. «Организация свадеб в Санкт-Петербурге». Я перечитала эту фразу снова. Набор слов, от которого было больно. Я собрала волю в кулак и прекратила реветь на глазах у озадаченного молодого человека.

– Чем я могу быть вам полезна?

– Могу я поснимать у вас в холле свою модель? – Из-за его плеча показалась миловидная брюнетка в красной блузке. – На улице дождь, а у нас фотопрогулка. Вы не волнуйтесь, я сделаю несколько кадров и для вашего отеля.

Это был воскресный день, и никого из начальства не было на месте, поэтому я разрешила им пощелкаться на фоне нашей красивой лестницы и ростовых портретов, а на прощание молодой человек сделал пару фото со мной для рекламного буклета.

– Я вас добавлю в контакте? Ну, чтобы фото переслать…

Я согласилась и продиктовала свое имя и фамилию.

– Красивое имя, – сказал он и улыбнулся одним уголком губ. Он мне напоминал какого-то французского актера.

Через несколько дней Алексей прислал мне в личку забавный коллаж: мое фото в позе мостика на берегу моря и свое фото в точно такой же позе и тоже на пляже. Подпись гласила: «У дураков мысли сходятся?»

Я улыбнулась и решила пройтись по его альбому. Одно фото, другое, тут на заднем плане кто-то мелькнул в цветастом сари.

– Ты был в Индии?

– Да! Обожаю эту страну! Я ездил туда практиковать йогу.

– Ничего себе! Я провела там всю прошлую зиму!

Так завязалось наше с ним общение. Время от времени он скидывал мне то какие-то фото, то какую-то музыку, мы обсуждали какие-то философские фразы и фильмы… Леша оказался невероятно интересным и начитанным молодым человеком, не ел мясо, занимался йогой, много читал и слушал мантры и Гришковца.

Сама не помню, как я оказалась под его одеялом в отвратительной коммуналке в Купчино. Я до сих пор не знаю, можно ли это было назвать отношениями, я просто приезжала к нему после смены с холодным пивом, мы смотрели какой-нибудь фильм, а потом долго-долго обнимались. Иногда мы могли проболтать всю ночь, я любила съежиться в комочек и притулиться к нему. У нас не было никаких обязательств, нам просто было хорошо вместе. Именно с ним я раскрылась как женщина: он постоянно говорил, что из меня через край льется сексуальность, сгребал меня в охапку и гладил мои плечи, всем своим видом показывая, что не в силах сдержать желание. С ним мне было спокойно, я не искала в себе изъянов, но чувствовала свою привлекательность. В тот период я осознала, что во мне все прекрасно, а если кто-то хочет что-то во мне изменить, значит, нам просто не по пути. Я бесконечно благодарна этому человеку за бесценный опыт, и как жаль, что это чувство я давно забыла.

Однажды мы сидели в крохотной обшарпанной кухоньке и ели хлеб из пакета, запивая ряженкой. Мне стал названивать мой бывший, чтобы выпить еще моей крови и снова довести до слез. Леша взял трубку, не спрашивая моего разрешения, и четко проговорил:

– Теперь по этому номеру вы можете говорить со мной, ничего ей передавать я не буду. Проблемы этой девушки – мои проблемы. Я ясно выражаюсь?

Я привыкла все свои проблемы решать самостоятельно, да еще взвалить на свои плечи чужие в придачу. Мне порой очень не хватает, чтобы кто-нибудь сказал: «Не парься, Ляль, твои проблемы – мои проблемы, я все решу».

Леша помог мне пережить болезненный разрыв и крушение моих надежд, а больше мне ничего не надо было. После холодной питерской зимы я приняла решение снова поехать в Индию.

– Ты вовремя! Я как раз собираюсь в Дели, – сказала мне по телефону Наташа. – Нас там ждут.

Часть 3. Трудный выбор

Глава 1. Нас ждут приключения!

Оказывается, наша делийская подруга Чавви выходила замуж, и фраза Наташи о том, что нас ждут, подразумевала, что нас пригласили на свадьбу.

Какая удача! Мы сможем еще раз посмотреть собственными глазами на то, что показывают в ярких индийских фильмах! Тем более свадьба будет действительно индуистская, а не мусульманская. Вдруг волна мурашек пробежала по моему телу – там же явно будет Акаш! Неужели я снова его увижу? Теперь я свободна, так, может, у меня будет второй шанс его очаровать? От предчувствия скорой встречи и отсутствия тормозов у меня даже руки затряслись.

В рекордно короткие сроки, но после долгого собеседования с индийским консулом мы получили визы.

– Какова цель вашей поездки в Дели?

– Наша подруга выходит замуж!

– Она русская?

– Нет, индианка! Мы познакомились в прошлую поездку. – Я протянула ему совместное фото с Чавви.

– О’кей, о’кей. Хорошо вам погулять на свадьбе! Приходите вечером за визами! – консул дружелюбно улыбнулся и подмигнул.

На самом деле отказ в индийской визе – явление нередкое. Многие русские девушки ездят в Индию сниматься в кино, и, по сути, это является незаконной работой, так как визу они оформляют туристическую. Если ты была замечена в подобной деятельности, то в визе могут отказать. В просторном зале у приемной консула с нами сидела женщина лет 35, она уже готовила коварный план поездки в Мумбай через Шри-Ланку, если в визе ей будет отказано. Мы слушали на всякий случай потому, что к начальству вызывают по каким-то важным вопросам. Когда консул дал добро на туристическую трехмесячную визу, мы с облегчением выдохнули. Наша поездка состоится!

Билеты были куплены, индийские наряды на свадьбу сшиты. Что мы взяли с собой в качестве подарка, я не помню.

– К нам приезжает много родственников, и, к сожалению, комнату для ночлега мы вам предоставить не сможем. Но я уверена, что вы что-нибудь придумаете! – сказала нам Шаши по телефону.

– Не волнуйся, у нас есть где остановиться! – уверенно ответила ей Наташа, а я с удивлением уставилась на подругу, потому что мое воображение рисовало почему-то квартиру Кудряшки.

– Остановимся у Агарвала, – решительно сказала мне Наташа, повесив трубку. – У его фирмы есть гостиница для командировочных, я уже все узнала. Они не только нас приютят, но еще и накормят. Это будет даже удобнее, никто в полночь не будет закрывать ворота.

Мы решили недельку побыть в Дели, сходить на свадьбу, которая, как оказалось, продолжается четыре дня, а потом за счет Агарвалов улететь в Мумбай и начать там вплотную заниматься их канатами. План был отличный, тем более Фирдос написывал Наташе, а Прашант то и дело напоминал мне, что ждет, когда мы снова потанцуем. Впереди явно будут интересные приключения!

Глава 2. И снова индийская свадьба

– Девочки, не забудьте взять с собой много одежды! Свадьба будет идти четыре дня: помолвка, день мехенди, свадебное представление и пиршество. Лучше, если у вас будут и индийские, и европейские наряды! – давала нам по телефону наставления взволнованная и счастливая Шаши. – Чавви будет очень рада увидеть вас! Мы все будем очень рады! Можете разучить танец в подарок молодым, у нас так все делают!

– Танец? Да не вопрос! – ответили мы хором, а между собой переглянулись: – Они что там, фильм снимают?

Все вы наверняка смотрели индийские фильмы, я же на них, можно сказать, выросла! Как бы ни был сложен и многогранен сюжет, тема любви всегда сопровождается национальными песнями, танцами, игрой взглядов и жестов. Думаете, это дань традиции и на самом деле ничего подобного не существует? Ошибаетесь. И самое яркое доказательство тому, что в таинстве отношений ничего не меняется в Индии тысячелетиями, – это индийская свадьба. В любом сословии и касте – это сцены Болливуда. У индийского брака есть особенность, отличающая его от других, – формируют молодую семейную пару не молодые, а родители жениха. Они выбирают сыну будущую жену, ведут переговоры с ее родителями о предстоящей свадьбе. Девушка может вообще не знать своего суженого, но ей остается только покориться родительской воле. Эта традиция сформировалась несколько тысячелетий назад, но с тех пор ничуть не изменилась, несмотря на большое количество в Индии каст и культур. Индийская свадьба буквально наполнена красивыми ритуалами и традициями, которые уходят корнями в далекое прошлое, ведь они не менялись с тех пор, как зародились. Причем они насквозь пропитаны символичностью, аурой соединения двух душ воедино.

Наша Чавви неоднократно говорила, что выходит замуж по любви, но на самом деле она немного лукавила. С молодого возраста ее готовили в жены Ришабу. Их родители сначала обо всем договорились, а потом познакомили детей, которым суждено было стать парой. Красавица Чавви и весельчак Ришаб полюбили друг друга, и свадьба стала логическим исходом их дружбы. Однако за всем этим с самого начала стояла договоренность их родителей.

Принимая во внимание тот факт, что обе семьи были очень обеспеченные, свадебная церемония обещала быть очень и очень пышной. Кстати, вы знали, что торжество оплачивает всегда семья невесты, а жених может заказать себе приданое?

На предыдущей свадьбе, где мы оказались под Новый год, ничего такого не было, и от любопытства чесались ладони. Теперь мы летим в Дели не просто так, а в качестве почетных гостей!

Гостиница для командировочного персонала, в которой нас поселил Агарвал, представляла собой большой трехэтажный дом на закрытой шлагбаумом территории. Внизу была просторная гостиная с окнами от пола до потолка, через которые было видно густую зелень близко посаженных деревьев. Лестница с широкими ступенями из темно-коричневого бука с резными поручнями привела нас на второй этаж к нашей комнате. Она была довольно большой, с огромной и очень красивой деревянной кроватью и отдельной ванной комнатой.

– Ух ты! Да у нас номер люкс! – сказала я и прыгнула с разбегу на мягкую перину.

– Будешь звонить Акашу? – хитро сощурившись, спросила Наташа.

– И хочется, и колется. Наверное, подожду до встречи на свадьбе, чтобы не быть слишком навязчивой.

Я мысленно похвалила себя за план и вытащила из чемодана небесно-голубой расшитый сальвар-камиз, в котором я была похожа на индийскую кинозвезду Катрину Каиф (я понятия не имела, кто это, но с тех пор как я вернула свой натуральный черный цвет волос, все вокруг только и говорили, что мы сестры-близнецы). «Он будет сражен наповал», – уверенная мысль пронеслась у меня в голове, я почему-то даже не допускала возможности, что на свадьбу кузена он может прийти не один.

Уже на следующий день мы должны были явиться при полном параде в дом невесты. Я целый час провела перед зеркалом, тщательно распрямляя волосы и прицепляя накладные пряди. Мне очень хотелось произвести неизгладимое впечатление на Акаша, которого я не видела год.

Весь сад напоминал декорации к новогоднему представлению: повсюду яркие разноцветные фонарики и оранжевые гирлянды из живых цветов. Все переливалось, сверкало и искрилось! На Чавви был красно-зеленый панджаби-сьют, полностью расшитый золотой нитью. Она светилась, как и сад ее дома:

– Девочки, как же я рада вас видеть! Неужели вы прилетели из России специально на мою свадьбу?

– Конечно! Как мы могли проигнорировать такое событие? – немного слукавили мы.

– Церемония вот-вот начнется, я должна готовиться. Простите меня?

– Конечно, Чавви! Мы пойдем найдем себе место.

В саду было разложено множество разноцветных матрасов и подушек, и мы выбрали место у дерева недалеко от входа в дом – оттуда было лучше видно импровизированную сцену, где явно будет что-то происходить.

– Тссссс! – раздалось где-то в воздухе, и кто-то резко хлопнул мне и Наташе по плечу. – Какие люди!

Даже в полной темноте я бы узнала его по манере себя вести. Это был Акаш. Он сверкнул своей белоснежной улыбкой, поднял указательный палец к виску, делая вид, что пытается что-то вспомнить, повернулся ко мне и сказал:

– А-Л-И-О-Н-А?

– Неужели ты выучил, наконец, как меня зовут? – опешила я от удивления.

– Я готовился к нашей встрече, как видишь! – Акаш хитро сощурился и добавил: – Можно, я все-таки буду называть тебя Оксана? Пожалуйста, ну пожалуйста! – И он сложил руки у груди, как бы умоляя ему это позволить.

– Называй, как тебе больше нравится, я не против, – сказала я, а у самой сердце упало в желудок и бабочки защекотали где-то под ребрами. – Садись к нам, тут свободно!

– С удовольствием! – и он сел на большой оранжевый матрас с моей стороны. – Симпатичный сальвар-камиз. Ты в нем на какую-то индийскую звезду похожа…

На импровизированной сцене, которая на самом деле оказалась храмом, началась церемония.

– Видишь большую чашу с рисом и цветами в самом центре пандала (видимо, так называлась «сцена»)? Это символ счастья, он окружен огнями. Видишь? – Акаш наклонился ко мне и очень тихо стал комментировать происходящее. – А этого дядечку в очках видишь? Вон там, на полу сидит, это брахман, он будет их женить.

Мой друг рассказывал о каждом жесте, каждой детали, происходящих на наших глазах, и от этого у меня было стойкое ощущение, что я смотрю индийский фильм с английскими субтитрами.

Брахман что-то очень долго и очень тихо говорил сначала Шаши, а затем молодым. Все выглядели очень серьезными, я бы даже сказала, грустными.

– Акаш, почему они такие грустные? Будто сейчас заплачут?

– Не переживай, это они от радости! – ответил он на полном серьезе, но тут же не сдержался и брызнул смехом. – Ну ты и вопросы задаешь! Чавви покидает родной дом и уходит от семьи к моему кузену! Конечно, им грустно расставаться. Они любят друг друга, это love marriage!

Ритуал длился настолько долго и был настолько монотонным и незрелищным, что мы вскоре отвлеклись от действа и стали просто болтать шепотом, чтобы никому не мешать. Народу в саду у Шаши было очень много!

– Акаш, а где же слоны и индийские танцы? Я думала это все сегодня увидеть.

– Ооо, ты погоди, впереди еще несколько дней, и там все будет: и танцы, и слоны, и Болливуд!

– А кто все эти люди вокруг нас?

– Ты меня спрашиваешь? Понятия не имею, никого из них не знаю, – развел руками Акаш. – А ты все-таки на какую-то актрису сегодня похожа.

– На Катрину Каиф?

– Точно! На нее! Дай я с тобой сфоткаюсь и всем друзьям буду говорить, что у меня есть фото с Катриной!

После долгих речей брахмана слуги стали разносить угощения. Чавви поднялась и поспешила пройти в дом, но мы с Натали ее перехватили.

– Сегодня самый скучный день свадьбы. Следующие три будут веселее, обещаю!

– Да, Шаши нас предупредила о том, что с собой надо взять много красивой одежды. А ты теперь официально замужем?

– Еще нет, но первый шаг сделан. – Чавви улыбнулась и подмигнула. – Акаш, развлекай девчонок!

– Будет сделано, мэм!

В тот вечер я узнала от него, что, оказывается, по индийским традициям, согласно древним ведическим представлениям, долголетие и здоровье мужа находятся в руках его жены. Когда девушку выдают замуж, она становится сухагин, то есть женщиной, чей муж здравствует. Чтобы радовать глаз своего мужа, она должна быть всегда привлекательно одета, весела и услужлива, никогда не проявлять печали и гнева.

Каждая замужняя женщина в Индии желает умереть как сухагин. Если женщина умирает раньше мужа, то перед кремацией ее облачают подобно невесте в яркое новое сари, руки украшают браслетами, на пробор наносят синдур, а стопы покрывают красной краской, называемой алта. Все перечисленное является признаками замужества.

Если же муж умер первым, то вдова (видава) должна отправиться к пруду и смыть синдур со своего пробора, разбить (разломать) свои браслеты и облачиться в белое траурное сари. Она никогда не должна снова надевать украшения, красивые наряды и веселиться. Оставаться вдовой и жить без мужа – великое горе для женщины, жизнь вдовы несчастна, а ее социальный статус самый низкий. Присутствие вдовы на различных празднованиях и торжествах нежелательно, поскольку считается, что за ней следуют несчастья. К участию в религиозных обрядах они и вовсе не допускаются.

– Именно поэтому невесту у нас благословляют старшие женщины и желают ей умереть раньше мужа, – резюмировал Акаш и немного спустя добавил: – У вас еще впереди день мехенди, а через три дня встретимся на продолжении свадьбы. Нужно надеть что-то европейское, что для вас привычнее.

Мы попрощались и уехали домой, полные смешанных впечатлений.

– И все-таки он лапочка… – сказала я Наташе, засыпая.

– Я бы на твоем месте взяла быка за рога! – ответила мне подруга, уже зевая. – Тебе надо его поцеловать на свадьбе! Спокойной ночи!

На следующий день мы снова нарядились в индийские одежды и направились к дому невесты. Мехенди – это роспись хной, и по традиции невесте украшают и руки, и ноги филигранными узорами. Порой мастеров мехенди заказывают из далеких городов, а гонорар их может составлять несколько десятков тысяч долларов. Когда мы встретили мусульманскую невесту в салоне красоты Мумбая в канун прошлого Нового года, первое, на что мы с Наташей обратили внимание, были как раз такие узоры на теле девушки. Для многих европейцев мехенди выглядит скорее как испачканные чем-то руки, но когда ты живешь в Индии, то видишь красоту в этой странной нашему менталитету экзотике. Я не знаю, как это объяснить, но со временем понятия красоты и эстетики меняются, ты привыкаешь к тому, что все считают это красивым.

На вечеринке по случаю росписи невесты хной было очень много мастеров попроще, которые украшали руки всем гостьям от мала до велика.

Я протянула обе руки индусу лет сорока с кульком краски, зажатым между большим и указательным пальцами. Он пригласил меня жестом сесть на высокую цветную подушку и засучить рукава.

Сначала, перед нанесением рисунка, кожу протирают лимонным соком, чтобы ее обезжирить, – ведь так рисунок продержится дольше. Когда наносится сама хна, она имеет насыщенный коричневый цвет и характерный запах. Потом руки лучше всего хорошенько просушить над огнем, чтобы хна образовала корочку. Буквально в этот же вечер или на следующее утро она отпадает, и на коже остается что-то типа временной татуировки цвета светлой терракоты, которая будет постепенно сходить в течение недели-двух.

Что касается невесты, то ее рисунок не должен смываться в течение месяца после свадьбы, это плохая примета! Именно поэтому невеста ничего не делает по дому в первый месяц после свадьбы, сохраняя свой оберег. Разве не чудесная традиция?

Чавви сидела в ярком оранжевом сари в беседке из ярких гирлянд, но по ее лицу было видно, насколько она устала! Роспись невесты продолжается обычно целый день! На ее руках красовались павлины и влюбленные пары, ветки сказочных деревьев, арки, цветы и сердца. Мне кажется, что по ее мехенди можно было бы вполне сочинить сказку, настолько интересными и замысловатыми были рисунки!

Откуда-то заиграла веселая индийская музыка, в середину сада выбежала танцовщица и стала выполнять сложные хореографические трюки индийских народных танцев. Зрелище было завораживающее, и женщины, чьи руки были уже украшены узорами хны, пустились в пляс вместе с ней. Эта феерия ярких одежд и ритмичных мотивов перенесла меня снова в какой-то индийский фильм, и я опять поймала себя на мысли, что поражаюсь этому народу! Они всегда невероятно позитивные и легкие на подъем, яркие, веселые и празднующие Жизнь!

В конце этого дня мы ушли в каком-то нереальном настроении! Только вот уставшее лицо Чавви, которой предстояло сидеть в одной позе, обложенной мягкими подушками, вызывало скорее сочувствие, нежели радость за невесту.