Пограничник

Пролог 1

Мир Колоний. Столица Колонии Зелёный Город

В разгромленной обшарпанной квартире, освещённой горящей вполнакала лампочкой, за шатким столом сидели двое мужчин и пили чай. Один был среднего роста, крепко сбитый, курносый, с широкими залысинами на лбу, второй – высокий, тоже мускулистый, с благородными чертами лица и короткострижеными чёрными волосами. Оба – в камуфляжных костюмах. У высокого мужчины на коленях лежал автомат, а у того, что пониже ростом, гладкоствольная «сайга».

Мужчины спокойно пили чай, не обращая внимания на запах, витавший в комнате. А пахло в ней бойней: запёкшейся кровью и нечистотами. Словом, пахло смертью.

– Знаешь, Хром, – сказал мужчина с залысинами, – вот мы тут сидим, чаи гоняем, и что-то вспомнился мне один фильм, как раз про нашего брата-спецназа. Как же он назывался… А, вспомнил, «Хищник». Не смотрел, Сашок?

И с хитрым прищуром глянул на напарника.

– Смотрел, а как же, – ответил брюнет с позывным Хром, в миру Александр Ахромеев. – Только в фильме хищник к спецназовцам попал, а тут мы сами угодили в Мир, где хищников полно.

– Думаешь, сунется сегодня?

– Да. Должна.

Снаружи громко зашумели солдаты из оцепления. Бойцы в комнате мигом напряглись, но дальше ничего не произошло. Александр проговорил в рацию:

– Тигр, это Рысь. Доложитесь, как там у вас.

– Рысь, это Тигр. Докладываем: всё нормально. Ворона пролетела, ребята всполошились.

Хром и Каскадёр переглянулись:

– Тигр, будьте особо внимательными. Это приказ. Как поняли?

– Есть быть особо внимательными.

– Всё, конец связи.

Два дня назад в квартире, где расположились бойцы, зверски растерзали жильцов: двух женщин, двоих мужчин и ребёнка, которому не исполнилось и шести лет. Выжил только четырёхлетний мальчик, его мать успела скинуть с третьего этажа. Подобные нападения стали не редкостью для поселения, внезапно оказавшегося в чужом Мире. И, хотя его огородили стеной, а на улицах постоянно дежурили патрули, убийства случались чуть ли не каждую неделю.

– Подождём ещё немного, – заключил Каскадёр, враз посерьёзнев.

Два спецназовца продолжили неспешно пить чай, не забывая при этом контролировать обстановку.

Александр Ахромеев был командиром элитного подразделения недавно сформированной армии Колонии. Сама Колония представляла собой часть крупного города и несколько десятков деревень вокруг него, которые в результате необъяснимого катаклизма – Прорыва – перенеслись в другой Мир. Напарника Ахромеева звали Анатолий Голубев, или просто – Каскадёр. Кличка закрепилась за ним ещё в родном Мире. Оба они – и Ахромеев, и Голубев – служили в одном спецподразделении (Александр был старше по званию), а теперь вместе с соратниками составили костяк армии, которая защищала простых жителей Колонии от опасностей нового Мира. И как высококлассные спецы они выбрали самую опасную задачу – стать наживкой для твари, загрызшей людей. Не из пустой храбрости, а потому что лучше них никто эту работу не сделает.

С потолка раздался шорох, на пол упало несколько кусочков штукатурки. Следом из соседней комнаты раздался приглушённый звук, словно что-то мягкое стукнулось об пол, а затем – тихое цоканье когтей по линолеуму.

Александр, сидевший спиной к выходу из комнаты, откуда доносился шум, никак не изменил своего положения, только чуть-чуть приподнял левую, лежавшую на столе, руку. В ней оказалось маленькое зеркальце. Когда в нём отразилась уродливая морда существа с маленькими красными глазками и квадратными, размером с половину кирпича, челюстями, он подал знак своему напарнику.

Влажные ноздри монстра сузились, втягивая воздух.

«Вот сука, неужели порох учуяла, – с досадой подумал Хром. – Сейчас сбежит».

Но нет, тварь помотала башкой, чуть подалась назад.

Александр безошибочно определил миг, когда она прыгнет. Отскочил вправо, опередив бросок на четверть секунды и открывая сектор обстрела напарнику. В воздухе тварь встретил заряд картечи, выпущенный из «сайги». Она отлетела назад, но приземлилась на лапы. Ахромеев, изогнувшись, расстрелял в неё десяток патронов из автомата. Только тварь это не остановило. Издав жуткий, пронизывающий до костей, утробный рёв, она прыгнула вверх, проломила ветхий потолок и наполовину скрылась в дыре, но новые заряды дроби и автоматная очередь сшибли её вниз. Тварь заревела совсем уж невероятно. Пока Каскадёр перезаряжал магазин «сайги», Ахромеев, чтобы прикрыть друга, разрядил в чудище остаток рожка. Косая очередь пронзила её насквозь. С нескольких метров останавливающее действие автоматной пули крайне невелико. А что для такой туши несколько семимиллиметровых дырочек? Пустяк. Тварь только слегка качнулась от очереди, а потом неожиданно прыгнула. К счастью, не на спецназовцев, а на ближайшую стену, дальше на потолок и вновь на стену. Сделав «мёртвую петлю», тварь сбила едва успевшего перезарядить «сайгу» Каскадёра и выскочила в окно.

– Тигр, цель вышла на юго-запад! Открыть огонь! – прокричал в рацию Ахромеев.

В ответ с улицы послышалась стрельба. Треск автоматных очередей иногда перекрывали хлопки самодельных дробовиков. Меньше чем через полминуты в рации Александра раздался голос:

– Тварь готова, Рысь. Как поняли?

– Ну молодцы, – радостно похвалил бойцов Хром, а затем позвал напарника: – Каскадёр, ты там цел?

– Да шо ему сделается? – процитировал тот фразу из известного мультфильма. – Что там с чудищем? Замочили?

– Да. Теперь надо здание ещё раз проверить. Эх, собачки нужны хорошие, чтобы не боялись след таких уродов брать.

– Ничего, выведут породу. Маги обещали, что уже в этом месяце первый помёт будет.

– Товарищ майор! Товарищ майор! – вдруг позвали с улицы.

Оба спецназовца кинулись к окну.

– Чего там? – спросил Александр.

– Товарищ майор, – на скудно освещенном тротуаре махал руками тощий солдатик, – только что из больницы передали: ваша жена сына родила! Поздравляем!

Остальные солдаты на улице, их было человек десять, поддержали новость троекратным «ура».

– Поздравляю, – Каскадёр хлопнул своего командира по плечу. – Как сына-то назовёшь?

– Ну в честь Вики, Виктором, наверное, – как-то отрешенно проговорил Александр.

– Э-э-э, Сашок, ты чего как мешком ударенный? От радости, что ли? – заботливо проговорил Анатолий. – У тебя ребёнок родился. Второй. Ты теперь дважды отец.

– Да нет. Вернее, и от радости тоже, но… – Ахромеев мрачно оглядел обшарпанную комнату, провонявшую смертью. – Просто дети наши, не только мои Лика и Виктор, как они жить будут, что испытают? Непросто им здесь придётся.

– Сашок, да ты чего? Мы их всему научим. Они этот Мир быстро под себя согнут, вот увидишь. Мы с тобой увидим.

23 года спустя

Виктор Ахромеев

Я сидел в узкой выемке у подоконника, между шкафом и батареей отопления. Прижав колени к себе, я откинул голову назад, натянув шторку. Хороший трюк. Не помню уже, где о нём узнал: если так сидеть, то совсем запрокинуть голову не получится, стало быть, язык проглотить не удастся. А это важно, потому что сейчас я, проще говоря, ловил кайф от пластинки особого вещества и плохо контролировал своё тело. И мысли. К этому я, собственно, и стремился.

Ощущения были какие-то размазанные и в то же время чёткие, резкие. Я чувствовал слабый ветерок из окна, наполненный запахами лета: зеленью, пылью и немного дымом. Из соседней комнаты доносился аромат еды, но едва ли я мог определить, чем именно пахло. Я слышал поскрипывания дверцы шкафа, поскребывание мыши за стеной и топот соседей внизу. Но опять: что и где конкретно происходило, для меня оставалось загадкой.

Эмоции были приятные: тягучее удовольствие, растекающееся по всему телу, обволакивающая, приятная слабость, спокойствие. Сквозь меня медленно тянулся тёплый вязкий поток, приносивший блаженство. Мешало только ощущение, что этот поток уносит из меня нечто важное, то, чего уже нельзя будет восполнить. Где-то в глубине роились нехорошие мысли, но я бежал от них… бежал куда-то… куда?

Вокруг всё было рядом и далеко. Руки, ноги – ими же надо как-то работать? Казалось, я весь был наполнен неторопливым, мягким удовольствием, медленно тёкшим… внутри меня… или через меня…

Где-то вдалеке я услышал знакомые голоса. Их было три. Да, их было три, и они принадлежали близким мне людям. Чьи это были голоса, я не разобрал и не вспомнил. Не хотел вспоминать.

Голоса замолчали. В тишине я услышал топот чьих-то ног по ковру. Мягкий тихий шаг. Я вернул голову в нормальное положение и разглядел перед собой смутный силуэт. Я чувствовал, что это тоже хороший и близкий мне человек. Пытаясь сфокусировать взгляд, я постарался вспомнить, кто же это. Силуэт тем временем наклонился. Что-то твёрдое ткнуло меня повыше уха. Я закричал.

Пролог 2

– Лёша, блин, ну что ты делаешь, ай, – взвизгнула девушка.

– А что такое? – ответил парень, нагло улыбаясь и притягивая девушку к себе. Одна его рука была у неё на плече, вторая лежала на пояснице. Ну не совсем на пояснице.

Начало лета. Воздух был жаркий, но ещё свежий. В городском парке дубы, берёзы, вязы и ивы раскинули зелёные кроны, укрывая от летнего солнца толпы отдыхающих, прогуливавшихся по аллеям. В дальнем закоулке, подальше от прохожих и суеты, стояли, крепко обнявшись, молодые парень и девушка. Одеты они были по-летнему легко – парень в шорты и майку, а девушка в тонкое белое платье выше колен.

– Лёша, платье же помнёшь, – ещё раз вскрикнула девушка.

– Ну, как скажешь, Тань, – ответил парень, отпустил её и тут же прижался сбоку, обняв девушку за талию.

– Дурак, – шутливо сказала Таня, привстала на цыпочки (молодой человек был выше её) и поцеловала в щёку. – Пойдём к остальным.

– Лучше здесь побудем. Мне хорошо с тобой.

Алексей посмотрел в нежно-карие глаза своей девушки, потом на её светлые распущенные волосы, падавшие на плечи. Она заигрывала, но всё больше и больше сдавалась его напору.

– Ты прав, наверное, давай останемся. Здесь такой воздух – прямо пьянит.

– Да, грозой пахнет. Я в прошлом году в деревню ездил, так же перед ливнем было.

Они вместе ещё походили между деревьями, разговаривая о пустяках. Алексей уже наклонился к Тане, чтобы поцеловать в губы, как вдруг она его остановила.

– Ой, а что это там? – Девушка указала на просвет в листве. – Лазерное шоу? Так оно вроде в десять должно начаться, а сейчас и девяти нет.

– Восемь двадцать, – сказал Лёша. – Может, репетируют?

Сквозь прореху в листве было видно, как в синеватом небе мелькают зелёные всполохи, которые и вправду напоминали лазерное шоу, только больно уж тусклое.

– А ведь красиво, хоть небо ещё и не потемнело. Ты глянь, они как будто ярче становятся.

Вдалеке загрохотал гром.

– Ой, Лёша, а может, это зарницы такие?

– Может.

Они постояли минут десять, любуясь красивым зрелищем. Подул сильный холодный ветер, зашуршали листья в кронах. Громыхнуло ещё раз, уже прямо над головой.

– Пойдём к нашим, – предложила Света, – а то дождь скоро начнётся.

И тут раскатисто треснуло. Не громыхнуло, а именно треснуло, словно в небе разорвали гигантскую ткань.

– Ой, мамочки! – вскрикнула Таня. – Пойдём отсюда быстрее.

Она потянула Лёшу за руку.

– Вообще-то во время грозы лучше быть там, где много деревьев.

– Пойдём, прошу тебя.

– Ну ладно, как скажешь.

Со свистом налетел уже настоящий вихрь, поднявший в воздух песчинки и мелкий мусор. Деревья с протяжным скрипом закачались из стороны в сторону.

Таня обернулась, посмотрела на просвет в кронах, через который она вместе с Лёшей наблюдала светопреставление на небосводе.

– Смотри, – сказала она своему парню.

Но тот отмахнулся, потому что тащил девушку сквозь ветер и смотрел вперёд и вверх, чтобы какая-нибудь сломавшаяся ветка не упала на них обоих. А если бы Лёша глянул туда, куда указывала Таня, то увидел бы совсем не лазерное шоу. В небе разгоралось разноцветное сияние овальной формы. Впрочем, времени что-нибудь изменить у него уже не оставалось.

Лёша и Таня так и не нашли своих друзей, с которыми отдыхали, и в конце концов направились к выходу из парка. Сам выход – ворота в рельефной ограде из высоких чёрных прутьев с заострёнными наконечниками – были открыты, но возле них уже скопилась целая толпа. Не слишком церемонясь, Лёша вломился в неё, распихивая людей и увлекая за собой Таню, и так пробирался, пока не оказался на ступеньках перед воротами, где дежурили четверо милиционеров: три сержанта с офицером-Капитаном. Сержанты были в бронежилетах и с автоматами, а Капитан в обычной форме с чёрной папкой в руках и табельным «макаровым».

– Пропустите, – крикнул Алексей, – нам выйти надо.

– Проход закрыт, – ответил Капитан, – отойдите.

Спокойный, холодный, равнодушный голос. Каким бы сильным и храбрым ни был человек, если милиционер или любой другой работник органов в форме и при власти начнёт на него «давить», то он смутится. Более того, начнёт думать, а не сам ли он в чём-нибудь виноват. Если, конечно, этот другой человек тоже не облечён властью.

Власти у Лёши не было, зато рядом с ним была любимая девушка.

– Пропустите, – крикнул он, – выйти надо. Не видите, какая херня творится?

– Поэтому и не пропускаем, – сказал Капитан. – Когда надо будет, всё оцепление снимем. А сейчас отходим, отходим, говорю. Давай, парень. Так, сдали все назад, – это уже толпе позади. – Да, дальше отходим, назад сдаём.

Лёша плюнул и отошёл, присмотрел у ограды место, где посвободнее, втиснул туда Таню и сам встал, отгораживая её от заведённой толпы.

– Не бойся, – сказал он девушке, – всё будет нормально.

Таня кивнула. Она поняла, что больше никогда не будет спорить с ним и отказывать ему. Потому что он мужчина. Её мужчина, и любит её.

Прошло где-то минут пять, ветер всё усиливался.

– Смотрите, – кто-то крикнул.

Над деревьями парка поднималась верхушка огромного пузыря или прозрачного шара. Весь парк и люди, стоявшие у ворот, отражались в нём, будто он был наполнен блестящей переливающейся жидкостью. И этот шар медленно катился к воротам.

– Бежать надо! – выкрикнули в толпе.

Скопище людей всколыхнулось, но было уже поздно.

Огромный шар качнулся, незаметно переместился и заполнил всё пространство вокруг. Звуки стихли, свет потускнел, будто его закрыло мутное стекло. И в этом полумраке вдруг возникли три чудовища, походившие на помесь волка, медведя и гигантской крысы. Монстры прыгнули на людей. Каждый человек в толпе прижался к соседу. Кто-то закрыл глаза, кто-то впал в ступор, но твари так никого и не достали. Лёша увидел, как чудовища распластались в пяти метрах над людьми, словно наткнувшись на стеклянный купол, черты их смазались, как и контуры городского парка за ними. На месте парка вдруг возник высокий, затянутый туманом лес. Лес Мира Колоний…

* * *

На Земле же это место брали в оцепление уже не милиция, а бойцы из отряда реагирования на природные аномалии.

Там, где несколько минут назад был парк, сейчас раскинулся котлован около трёхсот метров в поперечнике, похожий на огромную чашу или отпечаток гигантского мяча. Снайперы уже занимали позиции на крышах соседних домов, над «отпечатком» барражировало звено боевых вертолётов, а из грузовиков выпрыгивали бойцы штурмовых отрядов, облачённые, словно древние рыцари, в доспехи, в кевлар и титан. За охранным периметром учёные разворачивали мобильные научные станции, изнывая от желания получить очередные крохи информации о таинственном явлении – Проколе.

Штурмовые отряды подравнялись и, выстроившись цепью, начали продвигаться к центру котлована. Вооружены они были, в основном, многозарядными дробовиками. Их прикрывали бэтээры, готовые в случае необходимости выстрелить гранатами, светошумовыми или со слезоточивым газом, либо открыть огонь из двадцатимиллиметровой башенной пушки, или же ударить из импульсной электромагнитной.

Три чудовищных крысомедведя, как и положено загнанным в угол крысам, отчаянно бросились на штурмовиков. Те ещё на солидном расстоянии искромсали чудищ дробью и продолжили зачистку. Когда она уже подходила к концу, один из снайперов заметил что-то необычное.

– Бриз, это Чайка-5, наблюдаю объект в пятидесяти метрах на юго-запад от центра котлована. По физическим параметрам похож на человека, – передал в штаб снайпер.

– Всем Чайкам, передаёт Бриз, огонь по объекту в центре котлована.

– Бриз, приём, это Чайка-5. Может, это выживший гражданский?

– Чайка-5, какой выживший гражданский? Из Прокола невозможно сбежать, а из-за Границы к нам только всякая гадость попадает.

И снайперы изрешетили неподвижное тело.

Часть первая

На стыке миров

1. Зов долга

Мир Колоний

На лестничной клетке переговаривались четверо: трое крепких молодых парней в летних джинсах и рубашках и хрупкая девушка, блондинка в пёстрой кофточке и синей юбке. Вид у девушки был грозный.

– Предупреждаю, если вы к Виктору бухать пришли, то я вас не пущу, – звонко сказала она и отбросила со лба прядь.

– Ишь ты, вы гляньте, как раскомандовалась, – ответил светловолосый, с озорными голубыми глазами мужчина.

– Погоди, Коль, – осадил первого другой, русоволосый и кареглазый. Ростом он был немного ниже своих приятелей. Взгляд его был цепким, но сейчас ещё добрым и немного встревоженным. – Лена, никто Виктора спаивать не собирается, честное слово. Лучше расскажи, как он?

– А ты как думаешь? Плохо, – Лена шмыгнула носом, поджала пухлые алые губки, её воинственный настрой разом испарился. – Я не знаю, что с ним. Вернее, догадываюсь. Из дома не выходит. Я к нему пришла, а он в углу сидит, на вопросы не отвечает. Наверное, он это… – Лена неопределённо махнула рукой, – ну вы поняли.

– Понятно, – кивнул русоволосый и посмотрел на третьего в компании, широкоплечего, флегматичного здоровяка, который всё время хранил молчание. – Что думаешь, Саша?

Тот пожал плечами.

– Надо подождать, но присмотреть за ним, чтобы чего не случилось.

– Может, встряхнуть его? – предложил блондин Коля.

– Совещаетесь? – послышался тихий приятный голос.

Все обернулись. Ниже на ступеньках, непринужденно облокотившись на перила, стоял человек. При виде его молодые люди как-то незаметно подобрались и даже несмышленая Лена постаралась произвести лучшее впечатление.

– Здравствуйте, Сэнсэй, – произнёс русоволосый.

– Привет, Виталик. Здравствуйте, Саша и Коля. Что о Викторе думаете?

– Вы ему поможете? – опередив всех, спросила Лена.

Тот, кого назвали Сэнсэем, неторопливо поднялся по ступенькам. Когда он оказался на одном уровне с остальными, стало заметно, что он выше всех ростом, но объёмом мышц уступает парням. При этом сложен он был, без преувеличения, отлично, можно даже сказать, с изящной красотой.

Он обвёл всех внимательным взглядом, при этом его волнистые волосы до плеч чуть колыхнулись, взгляд зелёных глаз задержался на Лене.

– Да, юная красавица, – сказал Сэнсэй, глядя на неё, – я помогу ему. У меня есть для него лекарство.

– Какое же?

– Работа. Работа, для которой он создан.

Сэнсэй бесшумным шагом прошёл в квартиру, за ним проследовала вся остальная компания. В гостиной они увидели Виктора Ахромеева – хозяина квартиры, с некоторых пор единственного хозяина. Молодой мужчина сидел под подоконником между ребристой батарей и шкафом. Его черноволосая голова была запрокинута, колени прижаты к груди. Неудобная поза не могла скрыть ни отлично сложенного тела, ни отменной мускулатуры. Даже отрешённость на его лице не портила тонкие благородные черты. Губы были слегка приоткрыты, руки свободно лежали на полу, манжеты тонкой льняной рубашки подвёрнуты, открывая выбитые на запястьях татуировки в виде языков пламени.

Сэнсэй подошёл к Виктору, который являлся не кем-нибудь, а командиром одной из разведгрупп Зелёного Города и одним из лучших офицеров Разведки[Здесь Разведка – самоназвание боевого подразделения Колонии Зелёный Город, специализирующегося на выполнении разведывательно-диверсионных и штурмовых задач.]1Колонии, но сейчас вряд ли был способен подтереть самому себе сопли.

Сэнсэй склонился над своим лучшим учеником. Виктор привёл голову в нормальное положение, попытался всмотреться в наставника. Он с детства был похож на своего отца, Александра «Хрома» Ахромеева, лучшего друга Сэнсэя, без которого, возможно, и Колония Зелёный Город не появилась бы.

Только глаза Виктора были не голубые, как у отца, а карие, почти чёрные, как у матери. Но сейчас радужку было не разглядеть – её затянули расширившиеся зрачки.

Сэнсэй покачал головой, плотно сложил указательный и средний пальцы и – ударил своего ученика.

Виктор Ахромеев

Блаженно кайфуя, я разглядел перед собой чей-то силуэт, почувствовал, что это тоже хороший и близкий мне человек. Пытаясь сфокусировать взгляд, я постарался вспомнить, кто же это. Силуэт тем временем наклонился. Что-то твёрдое ткнуло меня повыше уха.

Я с жутким криком взвился вверх от дикой боли. В воздухе, наверное, раза два вокруг себя обернулся. Когда мои ступни коснулись пола, никакого воздействия наркотика я уже не чувствовал. Рядом стоял мой наставник, тренер и учитель, которого все чаще называли просто Сэнсэй.

Приземлившись, я тут же принял боевую стойку – вскинул руки, сжал кулаки. Сэнсэй стоял, не шелохнувшись: руки в карманах куртки, красивое волевое лицо сильного зрелого человека выражало неодобрение, и даже пронзительные серо-зелёные глаза смотрели с осуждением. Сэнсэя, вообще-то, довольно трудно вывести из себя.

Ясность сознания ко мне вернулась необыкновенная, хотя сильная тупая боль в голове осталась. Я всё ещё хотел ударить Сэнсэя, вряд ли бы это действие возымело успех, но драться со своим наставником в полную силу я мог в Спортзале, на татами, а здесь и сейчас ударить лишь из пустой злости… Нет, так поступить я не мог.

Я стоял в собственной квартире у окна. Обстановка вокруг была обычная, наверно такая же, как на Внешней Земле лет двадцать назад. На другом конце комнаты, вдоль стены с красными обоями, выстроились в ряд моя соседка Лена и друзья-соратники: Виталик Осипов (офицер, командир разведгруппы), Коля Викинг и Саша Загорный (разведчики из моей группы и давние друзья). У всех был напряжённый и встревоженный вид.

Я опустил руки и, хотя ещё очень сильно злился на то, что меня вырвали из забытья, спросил:

– Ну что ещё?

– Очухался, наконец, – строго сказал Сэнсэй. – Хватит строить из себя торчка, ты не для этого учился. Собирайся, тебя ждёт работа.

– Какая?

– Которую ты выполнишь. Проход на днях откроют – Внешняя Земля торговлю разрешила. Пойдёшь в конвое.

– Серьёзно? – искренне обрадовался я, да так, что даже обижаться перестал.

– Да, а теперь бегом собираться, – командным голосом распорядился Сэнсэй, но было видно, что он доволен.

* * *

Моя группа ехала в грузовике, в авангарде колонны, двигавшейся к точке Прохода. За нами широким табором катились сотни подвод, десятки грузовиков и машин. Поток возглавляли и замыкали с флангов бэтээры. Тысячи колонистов ехали, чтобы наконец-то принять драгоценный груз с Внешней Земли, нашей прародины. Кузова и фур, и телег были забиты ящиками с угольным шлаком. В ином случае они бы везли товары Колонии, столь ценимые на Внешней Земле: редкие минералы, наполненные магией драгоценные камни, диковинные растения, органы животных, обитавших только в нашем Мире. Однако девять месяцев назад Внешняя Земля не открыла в положенное время Проход. За эти девять месяцев многое произошло, но контракт, заключённый между Внешней Землёй и Зелёным Городом (моей родной Колонией), чётко гласил, что в случае срыва поставок неустойку выплачивает сторона, сорвавшая сделку. Поэтому подводы и фуры Зелёного Города везли угольный шлак, чтобы сложить его в точке Прохода, – во время разрыва пространства эти отходы поменяются с товарами Внешней Земли. Всё это делалось, чтобы сохранить равенство между массой грузов приходящих с Внешней Земли и отправлявшихся обратно на неё. Если равенство не соблюдалось, нарушались какие-то законы Мироздания и возникали спонтанные Проколы между Мирами.

Грузовик взрыкнул и затормозил, мою группу мотнуло в кузове.

– Рубеж! – крикнул водитель, высунувшись из окна.

– Десантируемся, – негромко приказал я.

Вся группа слаженно выпрыгнула из кузова. Выстроились в шеренгу. Шесть человек, не считая меня.

Первым стоял Саша Загорный, мой заместитель. Дюжий мужчина высокого роста. Опытнейший разведчик. Старше меня на два года. Молчаливый, немногословный, рассудительный. Идеальный заместитель. Он был вооружён проверенным пулемётом Калашникова. Нехорошо, конечно, своего зама брать в пулемётчики: пулемёт притягивает огонь на себя, сам пулемётчик стреляет, командовать, в случае чего, может быть некогда или уже некому. Но на то были свои причины.