Ритуалист. Том 2
Полная версия
Ритуалист. Том 2
текст
Оценить:
0
Читать онлайн
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Всегда одно и то же, – вздохнул он, махнул рукой и нахлобучил на голову шляпу. – К твоим услугам, Филипп!
– Рудольф, – поправил я его, развернулся и зашагал к лошадям. – Меня зовут Рудольф…
3
С Микаэлем я расстался у Соловьиного моста. Маэстро повел лошадей к пансиону, а я перешел на другой берег, заплатил за чистку сапог и, не желая блуждать по незнакомым кварталам в поисках Управы благочестия, столковался о проезде с владельцем двуколки. И нисколько, надо сказать, о потраченных монетах впоследствии не пожалел. Черный двор на Клюгатан был выстроен на другом конце Старого города; пешком туда было топать и топать.
Пока ехали, я не забывал посматривать по сторонам. На глаза то и дело попадались компании встревоженных горожан и хмурые физиономии квартальных надзирателей, а плечистые молодчики из цеховой стражи все, как один, вооружились крепкими палками. Неподалеку от опекаемых ими перекрестков неизменно обнаруживались телеги – то пустые, а то и заставленные бочками. При желании загородить проезд было делом считаных минут. Сгустившееся напряжение ощущалось буквально на физическом уровне.
Черный двор и в самом деле оказался черным. Немалых размеров здание было выстроено из темно-красного кирпича, стены покрывал толстый слой копоти и сажи. У распахнутых настежь ворот скучали трое младших полицейских чинов, на меня они даже не взглянули. Я беспрепятственно пересек двор, миновал конюшню и поднялся на высокое крыльцо управы. Внутри бегали растрепанные клерки; один из них удосужился выслушать меня и отправил на третий этаж, где и располагался кабинет полицмейстера.
В приемной за погребенным под кипами бумаг столом что-то увлеченно писал худощавый и бледнокожий молодой человек в цивильном платье. Горло его было замотано теплым шерстяным платком, глаза припухли и покраснели. И, ко всему прочему, он беспрестанно шмыгал носом.
– У себя? – справился я у секретаря о главе управы.
Болезненного вида сеньор молча покачал головой.
– А скоро будет?
На этот раз ответом стало неопределенное пожатие узкими плечами. Секретарь вновь вернулся к письму, но терять время попусту на повторный визит сюда мне нисколько не хотелось, поэтому я напомнил о своем присутствии, представившись.
– Магистр Вселенской комиссии вон Черен.
Молодой человек с досадой бросил перо в чернильницу и поднял взгляд, ожидая продолжения.
– На мое имя должен быть выправлен патент на владение пистолями и мушкетом.
Секретарь поджал губы, но все же принялся рыться в стопках бумаг и – о чудо! – очень быстро обнаружил искомое. Все так же не произнеся ни слова, он протянул мне патент и лист с пороховыми марками и вернулся к работе.
– При простуженном горле хорошо помогает отвар ромашки, – не удержался я и дал непрошеный совет, прежде чем покинуть кабинет.
В обратный путь я отправился пешком, благо теперь имел некоторое представление, где именно нахожусь, да и мостовые Старого города были не чета дорогам Нистадда с набросанными в непроходимую грязь досками. После не слишком сытного завтрака желудок понемногу начинало подводить от голода, но, памятуя о намерении Джерваса Кирга встретиться со мной в два пополудни, я попадавшимися по пути тавернами не соблазнился. И не прогадал: хоть и подошел к доходному дому за полчаса до назначенного срока, на другой стороне улицы меня уже дожидалась знакомая карета с символикой Вселенской комиссии по этике на дверцах.
Подивившись столь явному пренебрежению основами конспирации, я внимательно огляделся по сторонам и спешно забрался внутрь.
Магистр-управляющий при моем появлении закрыл потрепанную книгу и осведомился:
– Как устроились, Рудольф?
– Все хорошо, спасибо, – улыбнулся я в ответ. – Что с заданием?
– Предварительная… как бы сказать… договоренность достигнута, – известил меня Джервас Кирг и сложил пухлые ручки на животе.
Только сейчас я заметил отсутствие на пальцах собеседника перстней. Причиной тому, полагаю, была излишняя полнота.
– Но пока еще ничего не решено, – предупредил все же магистр-управляющий. – Сейчас мы едем на встречу с епископским викарием и приором здешней миссии герхардианцев.
У меня от изумления буквально округлились глаза.
– Но позвольте, магистр, разве церковь не ладит с черно-красными столь же хорошо, как кошка уживается с собакой?!
Толстячок кивнул:
– Все так и есть, Рудольф. Все так и есть. Но… как бы сказать… конкретно в этом деле их интересы совпадают. Как и наши… Как и наши…
Ехали недолго, уже минут через десять кучер свернул в арку и остановил лошадей в глухом дворике рядом с двумя куда более представительными экипажами. Створки ворот немедленно сомкнулись, отрезав нас от улицы. Лица дежурившей при них челяди излишней одухотворенностью не отличались; на вид это были сущие головорезы.
– Идемте, Рудольф! – позвал меня за собой магистр-управляющий и прошел в дом.
Я поспешил следом, на ходу прислушиваясь и принюхиваясь. Пахло едой, откуда-то доносился приглушенный гомон голосов. Возникло даже ощущение, будто мы находимся в служебных помещениях обычной таверны.
Джервас Кирг первым начал подниматься по скрипучей деревянной лестнице. Он то и дело останавливался, тяжело отдувался и протирал платочком вспотевшее лицо. Я не торопился и спутника не обгонял отнюдь не только в силу хорошего воспитания. Если начистоту, грядущее общение с приором герхардианцев меня определенным образом нервировало.
Встречу нам назначили на третьем этаже в просторной светлой комнате с окном, из которого открывался вид на изгиб Ливы, поднятую ветром рябь, камыши и покачивающийся на свинцовых волнах мусор.
Но что мне до вида из окна? При желании шторы можно и задернуть. А вот дожидавшиеся нас сеньоры – это совсем другое дело…
Епископский викарий и приор герхардианцев оказались полными противоположностями друг друга. Первый – костлявый и невысокий, с чисто выбритым лицом прибыл на переговоры в строгой черной сутане, второй – бородатый и массивный, с бочкообразным торсом, явился в мирском платье, будто нарочно подчеркивая неофициальный статус беседы.
– Ваше преподобие! Ваше высокопреподобие! – поздоровался магистр-управляющий и, переваливаясь с бока на бок, засеменил к столу. Тот был сервирован на четыре персоны, поэтому я переборол нерешительность и двинулся следом.
Джервас Кирг опустился на жалобно скрипнувший под его весом стул и лишь после этого представил меня:
– Магистр-надзирающий Филипп вон Черен. Сейчас… как бы сказать… проживает в городе под именем Рудольф Нуаре.
– Наслышан, – дружелюбно улыбнулся приор.
Мастерства лицедея ему было не занимать; нисколько не сомневаюсь, что брат Бруно крыл меня после разговора в купальне последними словами.
Викарий с интересом посмотрел на меня и предложил:
– Обсудим дела после трапезы.
Так и решили поступить. Мы вознесли благодарственную молитву и занялись выставленными на стол блюдами. Запеченная под маринадом рыба, фаршированная овощами утка и молочный поросенок оказались выше всяческих похвал, а вот вина на стол не выставили вовсе. Магистр-управляющий сразу придвинул к себе графинчик со шнапсом, приор пил монастырское пиво, густое и крепкое, а викарий ограничился водой. После недолгих раздумий я последовал его примеру; хмель из головы выветриться еще не успел, а мне хотелось сохранить ясность мысли.
Первым тишину нарушил Джервас Кирг. Отвалившись от стола, он промокнул блестевшие жиром губы салфеткой и указал на окно.
– Видите отмель, магистр?
Я кивнул.
– С некоторых пор течение прибивает туда обезглавленные и выпотрошенные тела. Обычно – раз в седмицу, иногда реже. Мужские и женские, когда как.
– Чрезвычайно интересно, – нейтрально заметил я и внимательно оглядел присутствующих. – Но не должна ли заниматься подобными делами Управа благочестия? Если речь идет о банальных убийствах…
– Банальных? – фыркнул викарий, и его костлявое лицо скривилось, будто в бокале вместо чистейшей воды оказался винный уксус. – Вы не видели тел, магистр! Над ними словно поработал живодер! Что же касается Управы благочестия, им по силам только шлюх с улиц гонять да забирать в холодную перебравших шнапса пьянчуг!
– Увы, – согласился с этим высказыванием Джервас Кирг, – все так и есть. Квартальные надзиратели нам не помощники. Помимо всего прочего, вода смывает следы темной волшбы, поэтому мы не можем доподлинно установить, имеют место ритуальные убийства или… как бы сказать… действия умалишенного.